– И где теперь этот Лазарь?
– Схоронили, что собрали, – хмыкнул Олег. – Еще одиннадцать лет назад. Взорвали проклятые конкуренты, не спас ни «Мерседес» бронированный, ни всевидящее око. Обмишурился, одним словом, и свою близкую смерть проглядел. Банда была разгромлена, но не все, само собой, в боях полегли, и не все, к сожалению, сели. А кто сел, тот мог уже выйти. Сколько на вид мордастому лет от роду?
– Ну, не больше тридцати, – подумав, ответила я.
– Подходяще. Банда в основном состояла из малолеток, совершенно озверелых. Лазарь умел внушать им страх, а он, как известно, порождает дикую агрессию, вот они ее и выплескивали на кого ни попадя.
– А можно поднять старые дела? – заискивающе спросила я. – Мне кажется, я бы этого типа узнала.
– Дела поднять можно, но смысла я в этом не вижу. Бомж в соседней области скончался? Вот и слава богу. А тебе от бандитов, даже бывших, лучше держаться подальше, потому что бывших не бывает, бандит, он всегда бандит.
На то, что Олег ответит по-другому, я и не рассчитывала, наши стражи порядка известны своей ленью, с которой даже моя не сравнится, но признаваться в ней не любят и ловко маскируют заботой о ближних. Тут в моей голове возникла мысль, довольно неожиданная.
– А не мог этот Лазарь опять воскреснуть?
– Не мог, – покачал головой бывший. – Я лично наблюдал за сбором останков. Чтобы воскреснуть целиком, недоставало весьма существенных частей. Не к столу будет сказано, нашли лишь голову, сохранившуюся весьма неплохо, по ней и опознали со стопроцентной уверенностью. Если с татуировкой ты не напутала, то на дороге вы встретили одного из бывших соратников Лазаря. В этом случае на какое-то братство не стоит тратить время.
– Почему же?
– По-твоему, бывший бандит кинулся бога искать? – хмыкнул Олег. – Подобное большая редкость. Хотя, бывает, бог сам находит грешников, мне знакомый батюшка рассказывал.
Я представила мордастого. Не ясно, с чего вдруг господу его искать, если только парень изловчился и чего-нибудь у Всевышнего свистнул.
– А связь майора с бандитом, хоть и бывшим, тебя не смущает? – спросила я скорее из вредности, жаль было выстроенной версии, которая, похоже, и правда критики не выдерживала.
– Нисколько, – хмыкнул Олег. – Такое сплошь и рядом. Крайности соприкасаются и часто переходят одна в другую. Чем-то бомж ребятам насолил, вот они его и гоняли. Скорее всего, он стал свидетелем того, чего видеть ни в коем случае не должен был.
– Тогда проще с ним разделаться сразу, а не держать в наручниках и кандалах.
– А кандалы точно не выдумка?
– Я склонна доверять патологоанатому, говорят, для них тайн не существует.
– Это они сами про себя сказки рассказывают, – хохотнул Олег. – Хорошо, есть другой вариант. Парня держали в оковах, принуждая сделать то, чего он делать не хотел. Например, подписать некие бумаги…
– Тогда он вовсе не бомж, – нахмурилась я.
– Конечно. Но если держали долго, выглядеть мог скверно по объективным причинам. Хватит гадать. Узнаем, кто он такой, и причина заточения станет ясна довольно скоро, а если не узнаем… значит, выброси эту историю из головы. Почти уверен, моему совету ты не последуешь, но все-таки надеюсь.
Бывший допил кофе и решил, что разговор окончен. Не придумав, чего б у него еще выведать, я тепло с ним простилась, он направился к машине, а я в контору, отказавшись от предложения меня подвезти.
Олег Викторович прав, с братством я перемудрила, вряд ли оно имеет отношение к нашему бомжу. Темные делишки, в которых замешаны бандиты, и действующий заодно с ними Шериф куда вероятней. Юрка говорил, что с преступностью Шериф покончил, но, скорее всего, весьма оригинальным способом: попросту ее возглавил. «Опять я делаю чересчур поспешные выводы», – подумала в досаде. Отказаться от прежней версии тоже нелегко, хотя объяснения своему упрямству я не находила. И тут на ум пришел еще один бывший, он шел под первым номером, не по тому следу, что оставил в моей жизни, а просто по очередности.
Дмитрий Александрович у нас журналист, редактор областной газеты. Кому, как не журналисту, знать, что происходит в родном городе. Я остановила такси и поехала в редакцию, уверенная, что в это время застану Прохорова там.
До редакции я добралась за двадцать минут, но просто заглянуть к бывшему на огонек не получилось. Здесь действовали новые правила, на входе сидел охранник и суровым голосом требовал пропуск. Пока я безуспешно пыталась дозвониться Дмитрию Александровичу, он сам появился в конце коридора, увидел меня и рысью направился в мою сторону.
– Ты чего тут? – спросил с интересом.
– Поговорить надо.
Охранник при виде начальства сменил гнев на милость и меня пропустил. Мы поднялись на второй этаж, где находился кабинет бывшего.
Прохоров немного повыпендривался, демонстрируя навороченный планшет и новенькую секретаршу, годов ей было от силы двадцать, на бывшего она смотрела с неподдельным восхищением, как он на свою новую электронную игрушку. Девушка наверняка успела влюбиться. Ничего удивительного, я некогда сама страдала той же дурью, принимая Димкину болтовню за откровения, а его самого практически за гения.
– Скажи, класс, – произнес бывший, когда секретарша принесла нам чай и на цыпочках скрылась за дверью.
– Что именно? – на всякий случай уточнила я.
– Ты хоть представляешь, сколько он стоит? А мне его подарили.
– Здорово. И кто расщедрился?
– Неважно, – внезапно потеряв интерес к данной теме, отмахнулся Прохоров, отложив в сторону планшет. Агатка утверждала, что с невинных созданий, едва достигших совершеннолетия (это условие бывший соблюдал свято, не ища приключений, сами знаете на что, то есть он их активно искал, но без возможных последствий), так вот, с невинных созданий он якобы переключился на дам старше и куда богаче. Агатке можно верить, она зря не скажет. А бывший как был бабником, так им и остался. И неважно, по какой причине он охмуряет доверчивых дур: желая вызвать восхищение или получить нечто материальное, хоть тот же планшет.
– Рассказывай, как дела? – предложил он.
– Агатка работой замучила, а так ничего.
– Сочувствую. Трудиться под руководством твоей сестрицы и врагу не пожелаешь. И что привело тебя в мои владения?
– Большая вера в твое профессиональное мастерство.
– Судя по началу, мне следует насторожиться.
– Нет, я по-доброму. Ты ничего не слышал о «Братстве знающих»? То ли церковь новомодная, то ли секта…
Дмитрий Александрович посмотрел с удивлением и покачал головой.
– Надо же… Только вчера встречался с одним из их проповедников.
– С отцом Константином?
– Ага.
– А по какому поводу?
– Они в детскую поликлинику купили кое-какое оборудование. Вроде на пожертвования последователей. Добрые дела должны быть отмечены, вот и решили статейку сварганить, чтоб и другие граждане подтянулись. Но отец Константин сказал, что богоугодные дела вершат в молчании, господь все видит и слышит, а дарителям надлежит быть скромными и смиренными. Бескорыстие лично у меня всегда вызывает подозрение, и я потратил часа полтора на беседу с ним. Занятный дядя.
– И что ты вынес из длительной беседы? – спросила я.
