на стену напротив с картиной в белой раме. Брызги краски на холсте и замысловатые линии.
– Давай сменим тему, – голос мой звучал ровно, что от души порадовало. – Собственно, я пришла в надежде, что ты мне поможешь в одном деле.
Вновь пауза.
– Я слушаю, слушаю, – кивнул Стас.
– Банда Лазаря. Помнишь такого? У Вадима возникли с ним проблемы, и Лазарь погиб.
– Что за необходимость копаться в старом дерьме?
– В банде были три брата, один из них казнен по приказу Лазаря, второй, предположительно, участвовал в организации покушения на него. Это правда?
– Что? – нараспев произнес Стас, а потом засмеялся. – Значит, так, милая, – зло произнес он, когда смеяться ему надоело. – Я знать не знаю никакого Лазаря. Это было бог знает когда, а у меня память короткая. И у меня нет времени на глупую болтовню. Так что всего доброго.
– Несколько дней назад я встретила человека с характерной татуировкой на руке. Насколько я знаю, иметь их могли далеко не все члены банды. Мне важно знать, кто этот тип. Кандидатуры пока три, среди них один из братьев Станкевич, который, по слухам, исчез. Исчез или ему помогли исчезнуть?
– Не лезь в это дело, – едва ли не по слогам произнес Стас. – Знаешь выражение «не буди спящую собаку»? Банда Лазаря – сборище психопатов, вряд ли они за эти годы нажили мозги. Девочке из хорошей семьи не стоит копаться в подобном дерьме.
– Он жив или нет?
– Откуда мне знать, черт возьми?
– Что ж, спасибо за помощь, – сказала я, поднимаясь, и направилась к двери.
– Принцесска, – позвал он, и это прозвище, которым когда-то он наградил меня, резануло так, что на мгновение нечем стало дышать. – Не смей соваться во все это… – Голос его изменился, он все еще звучал резко, но мне чудились в нем просительные интонации. Может, я, по обыкновению, выдаю желаемое за действительное и беспокойство Стаса не стоит относить на мой счет?
– Я думаю, тебе следует подумать о другом, – сказала я, не поворачиваясь. – У кого-то память куда лучше, и ты для этих людей точно кость в горле. Уезжай, Стас.
– Не смей лезть в это дерьмо, идиотка, твою мать, – рявкнул он, грохнув кулаком по столу. А я поспешила покинуть кабинет, прикрыв за собой дверь поплотнее.
Девица сидела за своим столом навострив уши. Вопль Стаса она, скорее всего, слышала. Буркнув «до свидания», я подхватила пальто и очень скоро оказалась на улице.
На ходу наматывая шарф, я думала о словах Стаса, точнее, о том, что он не пожелал мне сказать. Теперь я была уверена: к убийству Лазаря он имеет прямое отношение. Оттого и не хочет, чтобы я копалась во всем этом. Мне в самом деле стоит соблюдать осторожность, но вовсе не страх перед бывшими бандитами тому причина. Я боюсь ненароком подставить Стаса. Он забыл свое прошлое, а оно его помнит.
– На тебе что, черти всю ночь воду возили? – спросила Агатка, когда я, заявившись в контору, устроилась в кресле напротив нее. А я попыталась решить: следует порадоваться своему провидческому дару или опрометью бежать к косметологу?
– Ты предсказуема, – съязвила я.
– Ага. Я бы на твоем месте начала делать зарядку по утрам. Говорят, это действует благотворно. Жизненный тонус поднимается и все такое.
– Физические упражнения и я просто не созданы друг для друга.
– Работа в числе твоих приоритетов тоже не значится. Опоздала на сорок минут, а теперь тоску на меня нагоняешь своей кислой физиономией.
– Всегда восхищалась твоей манерой общаться с людьми, – не осталась я в долгу. – Тебе стоит проводить тренинги или написать об этом книгу. Я серьезно. Это твой дар. Не борись с ним, лучше поделись с другими.
– Да пошла ты, – отмахнулась Агатка и тут же нахмурилась. – Что случилось?
– Ничего. Просто зашла сказать, что задание выполнила. Димка обещал поговорить с Рудневым.
«Правда, в свете последних событий я не уверена, что обещание он выполнит», – подумала я, но о них сестрице знать ни к чему.
– Будем надеяться, что он очень постарается, – кивнула Агатка. – А теперь будь добра…
– Удаляюсь, – сказала я, поднимаясь с кресла.
Работы в тот день было пруд пруди, и это оказалось спасением. Часов в пять возле моего стола возникла сестрица и сказала:
– Бубнов звонил. Тимоха возвращается. Димке твоему респект и уважуха. Иногда полезно иметь друзей-разбойников.
Выходит, Димка о своем обещании не забыл, и это хорошо. Вот сестрица радуется, но позвонил он не мне, а ей, может, в этом и не было ничего особенного, а может, затаил обиду. Не то чтобы меня это особенно огорчило. Наша нежная дружба до добра не доведет, ясно как день. Значит, обида его мне на руку.
Повеселевшая Агатка скрылась в своем кабинете, а я в монитор уставилась, а еще через час в конторе появился бывший за номером три, внеся в ряды коллег легкую панику. Физиономия его иногда мелькала на экранах в губернских новостях, и теперь девчонки гадали, чего понадобилось у нас высокому начальству. Появление Олега Викторовича и меня озадачило: в мою коммуналку он иногда заглядывал, но в контору никогда. Выходит, новости о бомже того заслуживали, однако радоваться я не спешила: кто ж знает, что за сюрприз меня ждет.
Бывший огляделся и спросил ворчливо:
– Где стул?
– У нас тут на всем экономят, даже на стульях, – порадовала я, вскочила и пододвинула ему свое офисное кресло на колесиках, он устроился в нем с удобствами, а я на краешке стола. Девчонки тихо снялись с места и покинули комнату.
Олег расстегнул куртку, достал из внутреннего кармана папку-файл, сложенную вдвое, и протянул мне. В папке был листок бумаги с машинописным текстом.
– Бомж твой, судя по всему, Кочетков Денис Николаевич, двадцати лет. Числится среди пропавших без вести. Год назад ушел из дома и не вернулся. Заявление поступило от его тетки. Парень сирота, воспитывала его бабка по отцовской линии, но она умерла еще до его исчезновения. Учился в колледже, характеризуется положительно. Вредных привычек, а также вредных друзей не имел. Ушел из дома, прихватив ноутбук и немного одежды, похоже, что отправился путешествовать. Но ни тетка, ни приятели о его намерениях ничего не знали. У него были деньги, остались от бабки, их он тоже прихватил. Тогда ему не было и девятнадцати, логично предположить: парня потянуло на приключения. Судя по твоему рассказу, огреб он их сполна. Вот, собственно, и все.
– Ему было всего двадцать? – удивилась я.
– Выходит, что так, – пожал Олег плечами.
– Тетке сообщили?
– О чем? – нахмурился он.
– О том, что парень нашелся.
– А кто ей должен сообщить? Я?
– Подожди…
– Парня кто нашел? – ворчливо спросил Олег. – Вот они пусть и сообщают. А мне с какой радости? У меня ни трупа, ни заключения патологоанатома, только фотки, что ты мне подсунула. И что я должен сказать его родне?
– Ясно, – вздохнула я. – Соседи тем более сообщать не станут. Труп обгорел, сфотографировать его не потрудились, лежит он теперь на кладбище под номером.
– Ну и пусть лежит. Парню все равно, а тетка не мать, за год, поди, успокоилась.
– Ты же понимаешь, нельзя это так оставлять, – начала я грозно, но быстро сникла, наблюдая физиономию бывшего.
– Ты просила узнать, кто он такой, я узнал. Ну, так скажи спасибо, и закончим на этом.
