— Фильтруй базар, чучело, — ответил ему заморыш. — Я Джон Росс, рыцарь. Это моя наложница. Это мой друг. А ты кто такой?
— Ик, — сказал старичок и ретировался.
Пока продолжался этот диалог, разоблаченная орчанка упорно пыталась то ли столкнуть с себя господина Мамута, то ли выползти из-под него. Но ни то, ни другое ей не удавалось — Артур был слишком грузен. Единственное, чего она добилась — Артур отвлекся на эту возню и не расслышал, о чем беседовали два заморыша, старый и помоложе. В конце концов, орчанка резко согнула одну ногу в колене, Артур подпрыгнул, зашипел и двинул цыпу в морду, снова закрытую вуалью. Кажется, в нос попал. Затылок самки стукнулся о паркет, на вуали расплылось красное пятно.
В голове у Артура зазвенело, левое ухо перестало слышать. Артур поднял голову, и сообразил, что этот плешивый задохлик только что ударил его ногой в ухо. А если бы в висок попал?
— Ты чего бычишь? — спросил Артур, поднимаясь на ноги.
Орчанка вспискнула и куда-то делась. Артур протянул руку, чтобы ухватить наглеца за шиворот, потом другой рукой в бубен…
Когда Артур пришел в себя, оказалось, что он сидит на полу у стены и пытается вдохнуть.
Заморыш наблюдал за корчами Артура с добродушным любопытством. Ну и силища у него… Не ногой ударил и даже не кулаком, а раскрытой ладонью… Может, он даос мифический?
Заклиненная диафрагма сдвинулась с места, воздух со свистом ворвался в легкие. Оркоподобный хмырь протянул руку, после небольшого колебания Артур за нее ухватился. Никакой подлянки не последовало, незнакомец просто помог Артуру подняться.
— Я Джон Росс, рыцарь, — представился незнакомец.
— Опаньки, — только и смог сказать Артур.
— Пойдем, трубку мира выкурим, — предложил Джон Росс.
— Пойдемте, — согласился Артур. И поспешно добавил: — Это было глупое недоразумение, сэр Джон, прошу принять мои искренние извинения…
За это время вокруг них собралась целая толпа зевак. Джон Росс повернулся к толпе и объявил:
— Представление закончено. Ничего интересного больше не будет. Все свободны, всем спасибо.
Зеваки начали разбредаться. Джон взял Артура за руку и повел к стойке бара. Артур шагал неуверенно, его колотила нервная дрожь. До него начало доходить, что Джон Росс запросто мог его убить. Двинул бы ногой не в ухо, а в висок…
— Трубку мира на двоих, — обратился Джон к бармену.
Раскурил, пыхнул и передал Артуру.
— Сильно не увлекайся, — посоветовал Джон. — У тебя, похоже, последний напас и так был лишним.
Артур взял трубку и пыхнул, чуть-чуть, символически. Отдал трубку Джону и сказал:
— Вы правы, мне больше не надо. И это… извините.
— Ты один раз уже извинился, — заметил Джон. — Этого достаточно, я не тормоз.
Некоторое время они стояли и молчали. Джон курил, а Артур просто переминался с ноги на ногу. Затем Джон неожиданно сказал:
— Об этом случае в газете не пиши. Узнаю — готовься к несчастному случаю.
— Да я даже не думал! — возмутился Артур. — Вы так говорите, будто я понятий не разумею… Сэр Джон, а можно поинтересоваться не для печати… Про вас и эту… гм…
— Все, что про нас говорят — правда, — сказал Джон. — И то, что не говорят — тоже правда.
— Так вы ее на самом деле… гм…
Артур никак не мог решиться выговорить последнее слово.
— Договаривай уж, — улыбнулся Джон.
— Вы ее любите? — спросил Артур.
И замер в ужасе от ожидаемого рыцарского гнева.
— Угу, — сказал Джон.
Артур ждал продолжения, но его не было.
— Но она… — начал Артур, и замолк, не зная, как продолжить.
— Орчанка, — продолжил за него Джон. — Но если стереть с нее орочьи печати, она станет более человечным человеком, чем три четверти существ в этом зале. Она грамотна, умеет считать до ста, у нее есть чувство собственного достоинства, и она не позволяет обращаться с собой как с говорящим скотом. Я встретил ее на каторге, ее сослали туда за попытку убийства хозяина.
— Так она вне закона! — изумился Артур. — Как же вы документы на нее получили?
— Окстись, Артур, — улыбнулся Джон. — Какие документы, ты что несешь? Сам подумай, зачем мне какие-то документы?
— И то верно, — смущенно пробормотал Артур. — А это правда, что вы Фоксхантер?
Джон пристально посмотрел Артуру в глаза, и тому захотелось исчезнуть.
— Интересный ты мужик, Артур, — сказал Джон. — Решительный, наглый… Профессию поменять не желаешь?
Артур отрицательно помотал головой.
— Не желаю, сэр Джон, — сказал он. — Бандитов и ассасинов в Барнарде достаточно, а хороших журналистов можно по пальцам пересчитать.
— Хороших ассасинов тоже можно по пальцам пересчитать, — заметил Джон. — Знаешь, Артур, я тебе, возможно, скоро дам материал для статьи. Хороший материал, эксклюзивный и сенсационный, так, вроде, у вас говорят?
Артур растерянно кивнул.
— Тогда давай способ связи обсудим, — сказал Джон. — Я к тебе напрямую больше подходить не буду, не хочу давать кое-кому пищу для размышлений. Связь организуем так…
В этот вечер веселились не только в основном здании дворца. В казарме номер три тоже праздновали.
На самом деле казарма номер три вовсе не является настоящей казармой для рабов, она только называется так. Снаружи она выглядит как положено — унылый одноэтажный барак, замыкающий в квадрат обширный внутренний двор, где обычно устраивают плац для построений. Но в казарме номер три плаца во внутреннем дворе нет, там разбит уютный скверик с детской площадкой в центре. И проживает в этом бараке не триста-пятьсот орков, как можно предположить, глядя снаружи, а всего около пятидесяти. И то, если считать с женами и детьми.
По закону рабу, насколько бы ценным ни был, ни семьи, ни личного имущества не полагается. Все имущество раба принадлежит хозяину, размножение рабов выполняется согласно программе, утвержденной министерством генетики, а вопрос о том, позволено ли оркам заниматься сексом для собственного удовольствия, оставляется на усмотрение уполномоченного управляющего. Но Зак Харрисон однажды сказал по этому поводу:
— Внутри этого забора закон только один — я.
Предание гласит, что, произнеся эти слова, Зак задумался на несколько секунд и добавил:
— Ну, еще Стивен тоже закон. Ну, вы поняли.
Его поняли. Стивен Тринити не интересовался рутинными повседневными делами, связанными с эксплуатацией человеческих ресурсов. Все рабские дела Стивен поручил Заку, и не прогадал. За считанные сотни дней Зак превратил обычное рабское подворье в уникальную социальную структуру, не имеющую аналогов в истории Барнарда — боевое братство.
Среди орков о боевом братстве Харрисона ходили легенды. Для любого орка мечта попасть сюда была сродни мечте попасть в парадайз после смерти. Но парадайз — это где-то далеко, в посмертных краях удачной охоты, а боевое братство совсем рядом, за колючим забором. Но забор этот поставлен не для того чтобы не убегали, а наоборот, чтобы не лезли внутрь и не беспокоили.
Попасть в боевое братство непросто. Во-первых, нужно иметь достаточно нечистой крови, чтобы мыслить как человек, и потому подлежать немедленной экстерминации согласно действующему законодательству. Во-вторых, нужно быть дорогим квалифицированным рабом. Необязательно быть
