Джон ответил сразу обоим:
— Охрану поместья проверю. Надо. Вроде есть.
— Вам, наверное, помощь потребуется, — задумчиво произнес сэр Бейлис.
— А у вас бластер есть? — спросил Джон.
— Гм, — сказал сэр Бейлис и почему-то смутился. — Ну, раз такие дела пошли… Сэр Джон, а вы уверены, что оно того стоит?
— Уверен, — решительно ответил Джон. — Один древний философ сказал, что каждый человек в ответе за всех, кого приручил. Приручил пригожую рабыню — отвечай. Вот я и отвечаю.
— Оригинальная философия, — сказал сэр Бейлис.
— Бред какой-то, — сказал сэр Байтер.
— Мой бред — мои проблемы, — заявил Джон. — Однако мне пора, не смею вас задерживать, почтенные сэры. Если вдруг мигрень одолеет — лучше сразу уезжайте. Со здоровьем шутки плохи.
Когда Джон удалился, сэр Бейлис тихо пробормотал себе под нос:
— Эх, где моя молодость…
— А что вообще происходит, я что-то не понял? — спросил сэр Байтер.
— Не бери в голову, Морис, — ответил сэр Бейлис. — Кстати о голове. Поеду-ка я домой, пока голова не разболелась.
Эльфийская армия пряталась в лесу. Часовые наблюдали, другие бойцы отдыхали, а командиры слушали инструктаж бога Каэссара. Паукообразный робот, вмещающий в себя эту божественную сущность, говорил следующее:
— Вы должны выдвинуться через два часа, как раз к полуночи будете на месте. Двигаться будете строго на запад, пересечете дорогу, упретесь в ограду, но она невысокая, перелезть будет несложно. Серьезной охраны там быть не должно, но соблюдайте осторожность, постарайтесь не поднимать шума как можно дольше. Сейчас я нарисую схему территории за оградой, глядите внимательно, если что, переспрашивайте.
Робот поднял одну лапу, из нее высунулся невероятно острый клинок древнего металла, секрет которого человечество утратило миллион дней назад. Робот начал чертить прямо на земле, и Джакомо восхитился, как легко композитное лезвие рассекает твердую ссохшуюся землю. Казалось, оно вообще не встречает сопротивления, даже самые лучшие орочьи мечи не идут ни в какое сравнение с этим артефактом.
— Вот! — провозгласил робот, завершив чертеж. — Это внешняя ограда, это и это — здания, эти линии — мощеные дорожки. Север там. Вы идете так, так и так, и пересекаете ограду где-то здесь. Алтарь находится здесь. Он вмонтирован в постамент статуи, изображающей богиню лошадей Эпону, вы ее ни с чем не перепутаете. Богиня изваяна в виде лошади, большая такая лошадь, металлическая, бронзовая, скорее всего. Очень красивая.
Джакомо скептически хмыкнул. Для высокорожденного человека, следующего пути Геи, нелепо рассуждать, что лошадь может быть красивой. Лошадь — жуткое чудовище, причина и символ противоестественной власти низкорожденных над природой и населением большей части Барнарда. Раньше Джакомо не предполагал, насколько огромна эта неблагословенная территория, он знал, что населенные орками пустоши тянутся далеко на запад, но не представлял, насколько далеко они тянутся. И тем более не представлял, насколько густо они заселены. Только теперь Джакомо осознал, что его родное Чернолесье — просто маленький клочок плодородной благословенной земли на краю огромной дикой пустоши. Но это скоро изменится. И тогда лошади перестанут казаться чудовищами.
Тем временем бог Каэссар продолжал вещать своим безжизненным голосом:
— Суть обряда состоит в жертвоприношении низкорожденной женщины. Женщину подготовят мои слуги, также они проведут подготовительную и основную часть ритуала. Вам нужно будет лишь довести ритуал до конца. Женщина будет ждать вас здесь, оглушенная наркотиком и, возможно, связанная. Ее надо уложить на алтарь лицом вверх и привязать к специальным кольцам, они там по углам расположены. На алтаре будут следы первой и второй частей ритуала, постарайтесь не нарушать их расположение. Когда жертва будет зафиксирована, один из вас должен перекусить ей вену на шее. Перекусывать надо обязательно зубами, ногти, ножи, острые палочки и тому подобное применять нельзя. Как пойдет кровь, надо сделать глоток, отойти в сторону, преклонить колени и попросить Эпону о благословении. Мольбы возносить в произвольной форме, но искренне, от чистого сердца. Каждый, кому хватит крови, должен сделать по глотку. На всех крови не хватит, так что заранее организуйте очередность. Когда кровь перестанет течь, по очереди подходите к телу жертвы и откусывайте по куску мяса, опять-таки, только зубами, без подручных средств. Откушенное сдежует разжевать и полностью проглотить, поэтому куски с волосами старайтесь не откусывать. Мясо без крови недействительно, поэтому те, кому крови не досталось, причащаться не должны. Когда женщина кончится, можно попробовать повторить то же самое с другой жертвой. Не уверен, что это подействует, но попробовать можно. Следующих жертв вам придется ловить самим, но это несложно, там их полно. Когда закончите, возвращайтесь на это место, я буду вас ждать. Длинный Шест останется со мной, ему благословение Эпоны не нужно. Вопросы?
Вопросов не было — бог объяснил порядок проведения обряда исчерпывающе ясно.
— Джакомо, подойди сюда, — повелел Каэссар.
Джакомо подошел, бог протянул многосуставчатую металлическую руку и коснулся лейтенантского лба. Мелькнула искра, Джакомо дернулся, ойкнул, отступил на шаг и стал потирать лоб.
— Все нормально, — успокоил его бог Каэссар. — Это чтобы Эпона не ревновала.
Последних слов паукообразного бога Джакомо не понял, а переспрашивать постеснялся. Он так и не узнал, что волшебный нарисованный феникс навсегда исчез с его лба.
ГЛАВА ПЯТАЯ. Благословение Эпоны
Высшая математика давалась Питеру нелегко. Казалось, против него ополчились все боги вселенной, казалось, они внимательно наблюдают за ним, и каждый раз, когда появляется хоть малейшая возможность для какой-то неприятности, эта неприятность обязательно происходит.
Вначале сбежал Топорище Пополам. Питер не сразу понял, что он сбежал, даже заплатил местному участковому, чтобы тот со всем тщанием расследовал пропажу ценного раба. Лучше бы не платил. Потому что участковый, едва приступив к расследованию, сразу выяснил, что ранним утром, как только Питер ушел на работу, в ворота постучался некий монах в балахоне и капюшоне, поздоровался с Топорищем Пополам и тот ушел с монахом, даже не собрав никаких вещей. По доброй воле ушел, без принуждения. Понятно, что это вовсе не монах был, Питер очень хорошо знал, кто в последнее время завел моду разгуливать по городу в монашеских балахонах. Слишком много силы обрели проклятые олигархи, того и гляди, законное правительство под себя подомнут. А его божественность кардинал-первосвященник не только не пытается их приструнить, а как будто даже радуется. Адамса в бишопы произвел, Пайка и Харрисона — в дьяконы, тьфу! Никогда не бывало такого, чтобы простого мирянина, даже не приста, сразу в бишопы рукополагали, и вот на тебе. Никаких традиций скоро не останется…
На следующий день умерла Окно В Полночь. Стала мыть полы, поскользнулась, сломала ногу, пришлось сдать на мыло, на мясо не взяли, сказали, слишком старая. Питер Пейн остался совсем один.
Но к этому времени его уже не волновало, что дом зарастает грязью и пылью, что ужинать приходится не дома, а в общественной едальне, и что тощий кошелек Питера вот-вот окончательно покажет дно. Потому что к этому времени он понял, что такое кластерный анализ.
В древних преданиях часто изображают ученых мужей сумасшедшими. Раньше Питер считал, что это просто культурная традиция, не имеющая под собой реальных оснований, но теперь он знал правду. Ученые действительно сумасшедшие. А точнее, все остальные сумасшедшие, потому что только ученый муж способен ощутить величайшее наслаждение во всей вселенной — наслаждение от постижения истины.
