— Типа, как юный ленинец?
— Типа, такой ответ нравится всем высокопоставленным мерзавцам, с которыми тебе придется иметь дело. Итак, я засекаю время: начали!
Ну что ж, начали так начали.
Я раскрыл папку и ознакомился с ее содержимым. Там было три десятка фотографий не самого лучшего качества: пять спутниковых снимков одного и того же объекта — но разного масштаба, а все остальное — фото изнутри объекта. Я бы даже так сказал: пошаговое фото, кто-то гулял по объекту и, останавливаясь в ключевых (по его мнению) точках, делал снимки.
Пока я любовался фотосетом, хозяин кабинета что-то озабоченно просматривал на своем ноутбуке. Судя по стандартным звукам, рискну предположить, что он читал почту. Да, и вот еще что: наверное, можно не говорить «озабоченно» про просмотр почты, равно как и прочие деяния. Потому что Домовитый все делает озабоченно и хмуро — я ведь не из хулиганства обозвал его «хмурым», как только увидел. Я ничего про него не знаю, но мне уже сейчас жаль этого человека. Похоже, что ему поручили что-то такое — не просто сложное, а буквально из ряда вон неприятное и хлопотное.
— Время вышло. — Домовитый отнял у меня папку, спрятал ее в сейф и закрыл на ключ. — Запомнил?
— Ну-уу…
— Ну вот и замечательно. — Домовитый достал из приставной тумбы пачку бумаги формата А-3, карандаши, офицерскую линейку и положил все это передо мной: — Надо нарисовать подробную схему объекта. Справишься?
— Эмм… Это тест?
— Это тест. Тебя что-то смущает?
— Понимаете… Задача не совсем по моему профилю. Это скорее работа для инженера- проектировщика, нежели для картографа.
— Да какая разница? Карта — схема — план, алгоритм один и тот же, разве нет?
— Не совсем.
— Короче, ты берешься или нет?
— Ну-уу…
— Ну вот и молодец. — Домовитый забрал со стола связку ключей и пошел на выход. — У тебя двадцать минут. А я пойду пока пообедаю — а то перерыв кончится.
— А что, если вне перерыва…
— Неудобно.
— «Неудобно»?! Вам?
— Неудобно всем, — совершенно серьезно кивнул Домовитый. — Торчать у всех на виду в столовой после окончания обеденного перерыва — это нехорошо. Так что пошел я. А ты давай, покажи на что способен. Работай, не отвлекайся…
Должен вам признаться: подымая вопрос о том, что данная работа не относится к моему профилю, я просто набивал себе цену. Мне неоднократно приходилось заниматься подобными вещами. За время службы я не раз чертил планы всех коммуникаций, относящиеся к ведомству нашего полка, и уверенно скажу, что ничего сложного тут нет. Потому что наши бункера, ракетные шахты, тоннели и прочие военные конструкции из стали и бетона, подпадающие под определение ВГО (важные государственные объекты — официальная аббревиатура, частенько еще добавляют «К» — коммуникации), — они все типовые. То есть строят их по определенному стандарту, шаблону, «линейке». И если с первого взгляда это очевидным образом не проявляется, то, когда вычерчиваешь планы разных объектов несколько раз подряд, начинаешь улавливать некий общий алгоритм, который лежит в основе проектирования всех наших инженерных сооружений.
Фото, которые показал мне Домовитый, это снимки брошенного ЗКП (запасного командного пункта): бункер у них — один в один как у нас. То есть я не просто могу по памяти вычертить план, но даже и размеры указать — я их помню. Хотя это, наверное, уже будет наглостью: Домовитый может догадаться, что я ни разу не талант-самородок, а просто занимался подобными вещами ранее. Кстати, рискну даже предположить, что фотосет произведен где-то в Прибалтике: надо бы снимочки еще разок глянуть, что-то там такое было, что навело меня на эту мысль.
В общем, с такими мыслями я устроился поудобнее и принялся неспешно трудиться: это ведь не полномасштабный план, а всего лишь схемка, я ее даже без линейки, от руки, начерчу за четверть часа.
Минут через семь в кабинет вбежала секретарша. Именно вбежала: торопливо, с недовольной гримасой — какая бывает у человека, которому приходится отвлекаться от важного дела из-за какой-то незначительной, с его точки зрения, мелочи.
Бодро процокав каблучками по старинному паркету, секретарша открыла ключом сейф и принялась в нем копаться, сердито ворча вполголоса:
— Что за идиотская привычка — все перемешивать…
Тут меня озарило.
— Послушайте, Маня…
— «Маня»?! Какая я вам Маня? — стандартно уже взвилась секретарша.
— Ну… Вас ведь Машей зовут, правильно я понял?
— Марья Ивановна. Для вас — только так.
— О, видите, как здорово! А я тоже — Иванович. Саша Иванович. В смысле — Александр…
— Вы что, опять клинья подбиваете? — боевито подбоченилась Марья Ивановна.
— Нет-нет, что вы! Просто…
— А зачем тогда вы ко мне обратились сейчас? Вы разве не видите, что я занята? Что вы хотели?
— Эмм… Понимаете… Там, в сейфе, папочка лежит такая серенькая…
— Ага! И вы хотите чтобы я дала ее вам?
— Ну, в общем…
— Не дам.
— Почему? Из вредности, что ли?
— При чем тут вредность? Просто команды не было. Если бы вам нужно было что-то выдать, мне бы поставили задачу.
— А без команды, значит…
— А вы, значит, подлец?
— Не понял… — От неожиданности я даже краснеть начал. — Откуда такой вывод?!
— Ну, я так поняла, что вас сейчас тестируют. А вы, значит, хотите подглядывать, пользуясь случаем?
— Ну почему сразу — «подглядывать»? Просто хотел кое-кто уточнить…
— Ай-я-яй, Александр Иванович! — Маня сокрушенно покачала головой. — Здорово вы начинаете свою работу у нас. С подлости! И что характерно — так нагло, беспринципно, даже не пытаясь придумать предлог…
— Марья Ивановна… Я прошу вас забыть об этом досадном недоразумении…
— Нет, я запомню это, — лопаясь от вредности, заявила Маня, доставая из сейфа две папки и запирая дверцу на ключ. — У меня прекрасная память.
— Ну и что теперь, вы — шефу…
— Я по мелочи не «сдаю». — Маня стремительно процокала к двери и, уже выходя, неожиданно подмигнула мне: — Так что, если вы будете у нас работать, я подумаю, по поводу чего вас можно будет потом слегка зашантажировать…
Ну вот вам, извольте: местные нравы. Вот такая продуманная вредная злюка. Впредь надо быть осторожнее: правильно особист предупреждал насчет акул и прочей хищной фауны. Эти офисным барракудам не то что в рот давать… эмм… в смысле — палец в рот, а даже ухо из-за угла показывать не стоит, ибо последствия могут быть самыми непредсказуемыми. То есть моментом отгрызут всю руку вместе с головой — по самое седалище.
Домовитый вернулся в начале второго, задумчиво ковыряясь в зубах фирменной зубочисткой и
