Главная тайна Библии

обетования Писания (стихи 24–26). Но обратите внимание на начало стиха 25: «Надлежит Ему царствовать до тех пор, пока..,»; то есть Он уже царствует, хотя мы еще не видим плодов этого правления во всей полноте.[244] И если мы спросим, на чем же основано столь головокружительное заявление — что Иисус уже стал царем мира, несмотря на то, что из мира, похоже, никуда не делась власть кесаря и здесь все еще царит смерть, — ответ будет только один: на воскресении.

В этом Павел полностью согласен с авторами Евангелий. Главное значение воскресения заключается в том, что с этим событием к нам пришел новый Божий мир, в котором совершится обновление Завета, прощение грехов и победа над смертью. Воскресение никоим образом не было изолированным экстраординарным Божественным «чудом», и оно не сводится к обещанию вечной жизни за гробом. Вернее сказать, что с этого момента миром начал править Мессия иудеев, и это значит, что грехи уже прощены и обетования о новом мире справедливости и нетления оказались правдой.

Но как это влияет на нашу повседневную жизнь? Мы можем признать, что воскресение Иисуса открыло новую историческую эпоху. Но даже тут нам придется преодолевать сопротивление. Как мы уже видели, антихристианская риторика последних двух столетий в западном мире настойчиво отрицала этот факт. И у многих из нас появился условный рефлекс на слова Нового Завета о царстве Божьем в нынешнем мире. Мы сразу начинаем думать о том, как христианство стало государственной религией при Константине, или о предательском молчании церквей перед лицом всевозможных жестокостей в XX веке и о многих подобных вещах в истории. Но покаяние в грехах прошлого не должно превращаться в ложное смирение, которое мешает нам видеть необычайные плоды христианства в прошлом или в настоящем. Вильберфорс и Туту — вполне реальные люди, изменившие историю, как и миллионы других не столь знаменитых христиан, которые также стали знаком удивительного господства Иисуса в мире. Мы призваны жить в мире, где подобные вещи возможны, и мы должны свидетельствовать об этом в нашем призвании и в сферах нашей деятельности. Но для Павла воскресение касается не только масштабных свершений в обществе. Есть также личная и сокровенная жизнь в свете воскресения, к которой каждый из нас призван. Я говорю о крещении и святости. Именно в этом Павел подбадривает нас, напоминая, что уже пора просыпаться.

Прежде всего, об этом говорит важный фрагмент Послания к Римлянам: глава 6. Эта глава прямо следует из широкой картины спасительного замысла Бога: «Как царствовал грех в смерти, — пишет Павел в конце главы 5, — так и благодать должна царствовать чрез праведность к жизни вечной чрез Иисуса Мессию, Господа нашего». Это новый Божий мир, но как он соприкасается с нами?

Павел ставит этот вопрос в первом стихе главы 6: «Что же скажем? Оставаться ли нам в грехе, чтобы умножилась благодать?» Может быть, мы просто зрители, которые сидят поодаль и созерцают, как разворачивается Божья драма, хотя нас самих она пока еще не затронула? Если Бог желает одарить своей благодатью грешников, как постоянно и справедливо подчеркивают христианские проповедники, быть может, нам надлежит оставаться грешниками, чтобы получить больше благодати?

На это Павел отвечает: конечно же, нет! Крещение делает нас людьми воскресения. Стихи 2–4 дают обоснование этой мысли: в крещении мы умерли с Мессией и воскресли с Ним к новой жизни. А затем, в своем обычном стиле, Павел развивает мысль в стихах 5–7. Мы срослись с Мессией в Его смерти, а это значит, что наша прошлая идентичность, наше старое Я было распято вместе с Ним. А если это так, то грех уже утратил свое право господствовать над нами, он нас не держит. А вместо этого (стихи 8–10), если Мессия был воздвигнут из мертвых, а мы пребываем в Мессии, через крещение присоединившись к Его народу, тогда и мы также были воскрешены из мертвых. Многие комментаторы думали, что Павел говорит исключительно о будущем, но в стихе 11 он говорит о нашем воскресении в настоящем: подсчитайте, оценив все, и «смотрите на себя»[245] как на мертвых для греха, но живых для Бога в Мессии Иисусе. Это позволяет Павлу перейти к следующему пассажу, где он призывает слушателей не позволять греху царствовать над их нынешними телами.

Можно дать краткое резюме его мыслям таким образом. Революционный новый мир, начавшийся с воскресения Иисуса, мир, в котором Иисус царствует как Господь, одержал победу над грехом и смертью, и на его передовой линии находятся те люди, которые через крещение стали участниками Его смерти и воскресения. В период между воскресением Иисуса и обновлением всего мира должно произойти обновление человека — нас с вами! — через жизнь в послушании Богу уже здесь и сейчас.

Прежде чем мы углубимся в этот вопрос, обратим внимание на то, что те же мысли повторяются в главах 2 и 3 Послания к Колоссянам. Вот что говорится в Кол 2:12: через крещение — а оно соответствует иудейскому обрезанию, то есть является знаком вхождения в народ Божий, — христиане погребены с Мессией, и христиане также «воздвигнуты были с Ним чрез веру в действие Бога, воздвигшего Его из мертвых». По мнению Павла, крещение сопровождает вера в воскресающую силу Бога, потому что при крещении мы выражаем веру в Иисуса как Господа, и это исповедание основано на Благой вести о том, что Бог воздвиг Иисуса из мертвых.[246] Далее Павел делает выводы из того, что мы умерли с Мессией: мы уже не должны подчиняться иудейским законам и правилам (2:16–23).

А в самом начале главы 3 Павел говорит, что означает участие в воскресении Мессии здесь и сейчас. Апостол пишет: если вы уже были воздвигнуты со Христом — другими словами, если вы уже стали, через крещение и веру, народом воскресения, живущим в новом мире, который начался с Пасхи, под действием той же силы, что воздвигла Иисуса из мертвых, — тогда вы должны уже сейчас участвовать в жизни воскресшего Иисуса. «Итак, если вы были воздвигнуты со Христом, ищите горнего, где Христос сидит по правую сторону Бога; о горнем помышляйте, не о том, что — на земле». Недостаточно сказать: «Я получил крещение, и теперь Бог рад видеть меня таким, какой я есть». У Павла иная логика: «Ты получил крещение, а потому Бог требует, чтобы ты умер для греха и жил воскресением».

Здесь мы сталкиваемся с одной проблемой, о которой стоит поговорить прямо сейчас. У нее есть два аспекта: один «уличный», другой, скорее, сокровенный. Чтобы ее решить, необходимо глубже продумать смысл слова «небеса» и связанных с ним представлений, таких, какие имеет в виду Павел, призывая нас «помышлять о горнем».

Уличный уровень проблемы отражает старая шутка: «Он настолько погружен умом в небесное, что на земле от него нет никакого проку». Это действительно старая шутка, в последние годы мне не доводилось ее слышать, возможно потому, что нынешние практикующие христиане заняли прямо противоположную позицию и нередко настолько погружены в земные дела и в практические вопросы, что возникает сомнение: есть ли от них какой–нибудь прок в небесном смысле? Однако это ложное противопоставление. Шутка имеет смысл лишь тогда, когда мы верим в разделение неба и земли, которые практически не связаны между собой. Но в Библии небеса и земля созданы друг для друга. Это две пересекающиеся сферы в одной Божьей тварной реальности. Можно понять землю лишь в том случае, если ты в равной степени знаком с небесами. Можно познавать Бога и участвовать в Его жизни лишь в той мере, в какой ты понимаешь, что Он любящий Творец как земли, так и неба. Воскресение Иисуса и его преображенное тело позволяют Ему одновременно быть дома как на земле, так и на небесах, и он может переходить из одной сферы в другую через тонкую завесу, которая скрывает от наших глаз ослепительную реальность Бога. В этом, как мы говорили в главе 7, одно из важнейших значений вознесения.

Более глубокая проблема развивается из ее уличной версии, и ее можно сформулировать так: если мы говорим о воскресении в нынешней жизни, то не сводим ли мы «воскресение» всего–навсего к духовному опыту? Не уподобляемся ли мы тут гностикам с их презрительным отношением к телу, включая воскресшее тело Иисуса?

Нет. Я боюсь, что наше сознание настолько находится в плену греческой философии, неважно, читали мы философов или нет, что мы думаем о «небесах» как о чем–то нематериальном по определению, а о «земле» — как о чем–то недуховном, чуждом небесному. Это — ошибка. Одно из главных достижений воплощения, которое отражают воскресение и вознесение, в том, что небеса и землю соединила нерушимая связь, а потому и мы также стали гражданами обеих сфер одновременно. При желании мы можем отгородиться от небес и жить как приземленные материалисты. Но это плохо кончится: наша жизнь увянет и умрет, потому что земля получает жизненные силы от небес.[247]

Но если мы обратимся к небесному измерению, в нашей жизни наступят вполне конкретные и позитивные изменения. Один из первых таких плодов — единство церкви, независимое от культурных и этнических границ, о чем пишет Павел в Кол 3:11. Далее Павел перечисляет много другого, что входит в жизнь тех, кто действительно устремлен умом в тот мир, где главным образом обитает Иисус, в мир иной,