31. ДОСТОИНСТВО
<…>Болезненно наслаивались новые ритмы. Крик и ужас сопровождали их, а теперь, в смене веков, в школах спокойно говорится о смене династий. Не только ученики, но и профессора сами подчас забывают, что скрывается под этою эпикою. <…>Смена условий жизни в представлении народа тоже звучит спокойно, а между тем под этими эпически ясными словами скрыта целая буря, часто многолетняя, со многими ужасами разрушений.
Потому-то даже среди начальных школьных курсов следует усвоить более точную и выразительную номенклатуру. Выразительные определения давних исторических событий укрепят сознание молодежи. С одной стороны, они посеют зерна энтузиазма и геройства, а с другой стороны, охранят от отчаяния.
«Всякое отчаяние есть предел, сердце есть беспредельность». «Красота заключена в каждом участии в построении. Это истинная область сердца. Желанное очищение жизни дает торжественность, как свет неугасимый». «Где же то чувство, где же та субстанция, которой наполним Чашу Великого Служения? Соберем это чувство от лучших сокровищ. Найдем части его в религиозном экстазе, когда сердце трепещет о Высшем Свете. Найдем части в ощущении сердечной любви, когда слеза самоотвержения сияет. Найдем среди подвига героя, когда мощь умножается во имя человечества. Найдем в терпении садовода, когда он размышляет о тайне зерна. Найдем в. мужестве, пронзающем тьму. Найдем в улыбке ребенка, когда он тянется к лучу Солнца. Найдем среди всех уносящих полетов в Беспредельность. Чувство Великого Служения беспредельно, оно должно наполнить сердце, навсегда неисчерпаемое. Священный трепет не станет похлебкою обихода. Самые лучшие Учения превращались в бездушную шелуху, когда трепет покидал их. Так среди битвы мыслите о Чаше Служения и принесите клятву, что трепет священный не оставит вас».
Древние заветы о священном трепете должны быть поняты в большом сознании. Именно теплота и жар этого трепета охраняют сердце от холода, от того самого страшного мертвенного холода, который прекращает всякое общение».
Сколько можно наблюдать совершенно мертвых двуногих, мертвецов бродячих которые одним своим приближением уже опоганивают и оскверняют даже такие места, где уже слышалось и ценное, и возможно прекрасное. Именно не отвлеченный приказ, но терпеливо вложенное новое понимание может остеречь заболевающих страшною эпидемией разложения. Действительно, ужасно зрелище разлагающегося тела. Но ведь и во время жизни такое разложение бывает. Если чисто физические меры могут предотвращать такое состояние, то сколько духовных воздействий могут быть как лучшая профилактика.
Духовные лечения помогут не только предотвратить и телесные осложнения, они не только остановят разложение духа, но, в действительности своей, они дадут иссушенному духу здоровое, поступательное движение. Ведь дух, как тончайшая субстанция, так близок к пространственным вибрациям, так близок к движению.
Если подсказать вовремя начинающему деятелю жизни, какие сложности, как прекрасные, так и ужасные, заключены в краткие формулы эпики, то такая трансмутация навсегда укрепит направление этого путника. Если он примет всю трагедию причиненных боли и скорби, то он в своих действиях найдет более достойные, можно сказать, более культурные пути выполнения. Само чередование оборотов спирали эволюции будет строиться с большим сохранением достоинства человеческого. В сердце своем человек ощутит и горечь трагедий и высокий восторг служения и героизма.
10 января 1935 г. Пекин
32. БОРЬБА
«Не будет благом, если все начнут хвалить тебя. Каждое достойное действие должно иметь врагов. Но благо в том, если эти враги будут тебе желанными и жданными. А друзья действии твоих окажутся именно теми, о которых мечтал ты».
Из давних веков отмечена борьба в основе жизни. Должна быть радость в такой извечной борьбе. Что же образует эту радость? Сознание пашни и посева! Именно в борьбе неустанно сеются зерна будущих достижений.
В городском ли многолюдстве или в благоухании пустыни идет та же борьба! Ее полюбить нужно, но легко ли? Но если удастся однажды возликовать борьбою за истину, за благо человека, то уже никогда не придавит тягость борения. Возникнут новые силы.
Но приходится твердить себе о сущности борьбы. Будут часы ныряния. Будем знать и такие пороги. Не удивимся, слыша о нагнетении друзей. Неизбежны такие часы. Не будем перегружаться, но вдохнем свежую прану[46]*. Вспомним о самом дорогом. Пусть прибой пробежит. Приливы и отливы — тот же пульс. «И это пройдет». Новое вспыхнет негаданно, там, где рассудок и не предполагает.
В каждом новом заложена и новая борьба. И никуда от нее не уйдешь. Лучшее ободрение будет в том, что с тобою желанные, а против те, кто и должен быть супротивником. Плохо, если супротивники сущности твоей согласятся с твоими деяниями. Пусть они всегда будут нападать и угрожать, и тем умножать твои силы.
Мысль о борьбе не есть труизм. Многообразие жизни создает и неповторимые грани борьбы. Испытайте землетрясения. Все задвигалось, затрещало, попадало. Все оказалось подвижным, и не знаешь, где предел и граница.
Борьба за правду есть посев блага. Живет красота в каждой борьбе против лжи, лицемерия, несправедливости, невежества. Знает ли кто, как и где дозреют плоды борьбы героической? И кого напитают они? И какие сады расцветут от семян блага, труда? Но целительно будет благоухание. И не нам судить, где оно окажется особо потребным.
Бывает и трудно. На то и борьба. На то и битва. И опять же радость, если супротивники те, которые и должны быть ими. Ярая борьба, несменный дозор! Давно сказано: «Если устал, начни еще. Если изнемог, начни еще и еще».
24 Марта 1941 г.
33. МУЖЕСТВО
«Никто не скажет, что искали мы на пустых местах». Так сказалось в свое время в Новгороде. Можно то же самое сказать об Индии, Тибете, Монголии, Китае… Как сон, когда-то мелькали мечты о Гималаях. Более всего они казались недостижимыми. Но сказка жизни чудеснее всех сказок.
Любим Родину. Любим народ русский. «Никто не скажет, что это дурно». И эти слова писались давно. Счастье, что ни от чего не приходится отказываться. И от труда художества не откажемся. И опять и опять прикоснемся к творчеству. «Искусство — венец жизни». И это писалось. И о сердце и о мысли писалось. И еще и еще о том же хочется сказать. Стара поговорка: «Деньги потеряны — ничто не потеряно. Мужество потеряно — все потеряно». Учились терять деньги, имущество. Собирали древности, любили старинные произведения, и все исчезло — как во сне было. Много чего собранного, сохраненного ушло. Но мужество не покинуло. А ведь оно не «из голубого неба». На чем-то оно слагается. Да, да, из творчества, из собирательства, из труда крепнет мужество. На наших глазах от всяких потерь погибали сильные люди. Затемнился путь перед ними, и сломилась мысль.
Разным рассеянным друзьям хочется сказать о мужестве. Так нужно им сейчас это слово! Бывает, проснешься на рассвете и чувствуешь, что где-то как колокольчик звенит. Чья-то нужда стучится.
