ночку-другую, и что характерно - такие девушки действительно были. Только она в их число не входила, пусть и вела себя порой чересчур откровенно. Но, как себя вести - это ее дело, и необязательно было думать о ней всякую гадость.
Черт! Ей срочно нужно поговорить с Аланом.
- Ну, так как? - спросил мент.
'Как? Он спрашивает - как?!'
- Да пошел ты... - со злостью процедила Ева.
Она дернула рукой, пытаясь вырваться из мужского захвата, но добилась только того, что захват стал жестче. Лицо мента резко изменилось, теряя все мягкие черты.
- А вот это ты зря, - угрожающе протянул он. - Ой, как зря. Я ведь могу, как помочь, так и подкинуть проблем. Например, найти тебе покупателей на это белое дерьмо. Или хочешь, кто-нибудь умрет от передоза, и свидетели подтвердят, что именно ты продавала эту последнюю дозу? А? Как тебе такой расклад? Ни один адвокат тебя не отмажет.
От шока Ева застыла на месте, хлопая глазами на мужчину, которого, казалось, видела впервые. Притянув девушку ближе, он толкнул ее задом к столу, накрыл рукой промежность и бесцеремонно сжал пальцы. Она порадовалась, что на ней сейчас толстая кожаная экипировка.
- Ну, давай, соглашайся, сладкая. Обещаю, тебе понравится.
Еву затошнило. Ситуация уже что-то напоминала, но этим даже было проще ее воспринимать - не впервой, и черта с два она позволит еще одной сволочи так с собой обращаться. Сначала она подумала ударить его шлемом, но шлем было жалко. Тогда, взяв со стола первое, что попалось под руку и имело вес, она с размаху опустила предмет на голову Михаила. К счастью, это оказалась тяжелая статуэтка- пепельница в виде улыбчивой женщины. От боли мент вскрикнул и отпустил ее, чтобы схватиться за голову, а потом осел на пол с протяжным стоном. Что будет с ним дальше, у нее не было желания проверять. Подбежав к двери, она попыталась ее распахнуть, но та оказалась заперта.
'Вот урод! Когда только успел?!'
Повернув замок, Ева выскочила за дверь и поспешила на улицу быстрым шагом, стараясь не привлекать к себе внимание других ментов, которые и без того с любопытством на нее глазели. Добравшись до стоянки, она прыгнула на байк, наспех натянула шлем и поторопилась убраться подальше.
Она гнала по трассе сколько могла, пока желудок не вынудил остановиться. Ее трясло и подташнивало, только сегодня в желудок, кроме кофе, еще ничего не попадало, оттого тот проще было успокоить. Остановившись на заправке, Ева сняла душивший ее шлем, постаяла на улице, немного подышала, потом прошла в туалет, где решила умыться и привести себя в чувства. От прохладной воды на коже стало чуть легче. Теперь захотелось покурить, но желудок все еще подсказывал, что это сейчас не лучшая идея. Встав спиной к стене, она опустилась вниз.
Неожиданно в кармане завибрировал мобильник, сообщая о новой смс. Та оказалась от Михаила, что ничуть не удивляло: 'Если кто-нибудь узнает о нашем разговоре, сука, закрою пожизненно, и лучше тебе вернуться, а то объявлю в розыск'.
- Какой, блин, розыск? - не поняла Ева, от потрясения прикрывая рот ладонью. - Он что, серьезно? Вот тварь...
'Боже мой, в какую же дрянь я вляпалась?' - с ужасом проскользнуло у нее в голове. Сглотнув, Ева глубоко вздохнула, и занялась аутотренингом. 'Так спокойно! Без паники. Тебя не посадят. Мы что-нибудь придумаем. Так... так... что делать-то только?.. Только в розыск мне и не хватало. Вот дерьмо!' - ругалась она, потирая лоб ладонью. Кто-то в очередной раз дернул ручку двери уборной.
- Занято! - со злостью выкрикнула она.
'Нигде нет покоя, - сокрушалась она, продолжая вести беседу сама с собой. - Так что делать-то? Господи, Алан меня повесит. Нужно ему сказать... Нужно же ему сказать? А у тебя есть другие варианты?..' Возвращаться к Михаилу она точно не собиралась - хоть и дура, но не настолько. А просить помощи было больше не у кого. Только Алан мог ей помочь, по крайне мере, она на это надеялась. Единственное, что еще удерживало, это нежелание подкидывать ему новые проблемы. Сколько еще он будет спасать ее пятую точку от передряг? Так он скоро возненавидит ее за это. К тому же, кто его знает, чем для него обернутся проблемы с полицией? Да, у него имелись хорошие связи, и был дядя, у которого тоже имелись свои связи. И страшно подумать, каких людей и сколько придется ему дергать по ее поводу лишний раз. Стыд, да и только. И еще не факт, что это поможет. Ей-то откуда знать?
От досады Ева ударилась затылком об стену.
'Может, просто стоит послушать Алана и вести себя скромнее?' - подал голос не частый активист ее головы, а именно здравый рассудок.
'Да-да-да' - промямлила она ему в ответ.
Наконец, приняв решение, Ева вышла на улицу, села на Буську и покатила к Алану.
Сегодня было воскресенье - у нормальных людей это выходной, у него же обычный рабочий день, такой же, как понедельник или среда. Алан брал выходные тогда, когда считал нужным. Потому, уже в обеденное время этого воскресенья он находился на рабочем месте. Так уж вышло, что вчера ночью ему не удалось просмотреть ряд рутинных бумаг, оставленных ему от бухгалтера до главного бармена. Любой бизнес любит цифры и подписи, а потому требует внимательности, грамотный расчет и верные подходы для решения задач. Но кроме работы требовали решения и другие задачи, такие как Евины проблемы.
Только Алан сомневался, что и сегодня ему удастся заняться делами. Он сидел в своем кресле за письменным столом, на котором перед ним лежал договор с новым поставщиком некоторых спиртных напитков, причем выглядел он не так презентабельно, как должен - да, Ева постаралась, помяв и изорвав не один документ, которому не посчастливилось быть сброшенным на пол во время их бурного секса. Половину ночи ему пришлось приводить рабочий стол в порядок и собирать документы по стопкам.
Алан протер ладонью лицо, пытаясь прогнать горячее воспоминание, от которого вспыхнул каждый нерв, и это когда напротив него сидела, пусть и фиктивная, но невеста, рассказывая ему о планах и деталях их чертового свадебного дня. Видимо, помощи одного из лучшего организатора свадеб во всей Москве и мнения подруг ей было мало.
- ...мы посчитали, людей выходит немного, всего около ста человек...
Но воспоминания упорно всплывали в сознании и, слушая урывками слова Веры, он невольно думал о другой девушке...
- ...все должно выглядеть, как можно натуральнее, потому зал мы выбрали...
С припухших сладких губ Евы слетают стоны, блестят ее зеленые глаза, в которых видна любовь и страсть...
- ...после ЗАГСа едем в парк, но только уже одни...
Острые наманикюренные ноготки впиваются в его кожу, болью убеждая, как сильно нуждается в нем их обладательница...
- ...тамадой я все-таки хочу видеть Урганта, надеюсь, он согласится...
Он вбивается внутрь ее пылкого и податливого тела, все больше теряя рассудок с каждым новым движением бедер...
- ...и я все-таки остановилась на персиковых скатертях, ты не против?
Боже! Какие к черту скатерти?
Расстегнув верхнюю пуговицу на рубашке, Алан окинул взглядом Веру, швырнул на стол ручку, поднялся из-за стола и прошел к бару.
- Не поняла, это что значит - ты против? - недовольно спросила Вера.
Алан налил себе виски и сделал несколько глотков, чтобы прочистить пересохшее горло.
- Нет, мне все равно.
- Превосходно, - ответила девушка, натянув на губах улыбку. - Надеюсь, в день свадьбы ты будешь вести себя не так безразлично, иначе сломаешь все, ради чего все так стараются.
Алан глотнул еще.
