бы его не отметить, как следует?
- Честно говоря, я не горю желанием куда-то выходить сейчас.
- Тогда выбирай - либо мы едем куда-то расслабляться, либо остаемся и занимаемся сексом.
Ева вспыхнула, теперь порадовавшись, что в комнате недостаточно освещено, и уставилась на Марка. Он шутит или что? Просто он смотрел на нее таким беспристрастным взглядом, что казался слишком серьезным, и сложно было расценить его намерения однозначно. Не дождавшись ее ответа, Марк встал и шагнул к ней. Ева занервничала и подскочила с кровати. Не то, чтобы она его хотела и чего-то опасалась, просто такому мужчине как он, было нечестно так поступать, тем более с ней и сейчас.
- Слушай, я не сплю с кем попало и просто так. И мне не нужно сейчас такое утешение, ясно?
Остановившись перед ней, Марк улыбнулся:
- Ты так всполошилась, будто я собрался тебя насиловать.
- А что? Тоже не твой стиль?
Это его рассмешило:
- У тебя десять минут, если не хочешь это проверить.
Ева просмотрела ему в глаза, оглядела снизу вверх, потом фыркнула и пошла собираться, все-таки не удержавшись от улыбки. Она успела за отведенный срок, и даже не возникло проблем с выбором одежды за неимением таковой. Из дома Ева смогла с собой взять только пару-тройку вещей, а обзавестись новой еще не представился случай. Возвращаться за шмотками домой было лень и минимум желания, тем более что ее нынешняя зарплата позволяла себя баловать. В итоге она надела свои пока единственные туфли и такое же единственное платье черного цвета - все-таки траур сегодня ей был к лицу.
Но унывать дальше этой ночью не получилось. Марк ей этого не позволил. Он привез ее в потрясающее место, которое ей напомнило бар из 'Грязных танцев', впрочем - именно так это место и называлось. Ощущение праздника и всеобщего веселья уводило за собой на танцпол. Это была сумасшедшая ночь, в ходе которой Марк убедил ее всеми возможными способами, что у нее нет причин заниматься такой ерундой, как сидеть в четырех стенах и что-то оплакивать. Она привлекательная, талантливая и самодостаточная женщина, которая может себе позволить любой каприз. А тот, кто не способен оценить ее чувства, попросту их не достоин.
- Уверен, ты еще встретишь своего принца, - сказал он ей как-то, пока она отдыхала от очередной пляски.
Прищурив глаза, Ева решила в шутку, а заодно и для ясности, уточнить:
- Ты себя тоже имеешь в виду?
- Нет. Я самый худший женский кошмар, так что такой участи я тебе не пожелаю.
- Так ты шутил, когда предложил заняться сексом?
- Должен же я был как-то тебя вытащить из квартиры.
- Ну ты нахал, - выпалила она, не подумав, чем снова заставила его улыбнуться. - А если бы я согласилась?
- Тогда бы пришлось ответить за свои слова. Но, зато мне удалось привести в чувства свою лучшую танцовщицу. Ты здесь еще почти никого не знаешь, и я понимаю, как сложно привыкать к новому месту, особенно если позади остался какой-то тяжелый груз. А у меня на тебя большие надежды, Ева, и не хочу, чтобы ты отвлекалась на недостойную тебя ерунду. Договорились? Если что, ты всегда можешь на меня положиться.
Теперь намерения Марка стали ясны, но Ева искренне была ему за все благодарна.
- Спасибо тебе, - ответила она, растроганная таким отношением.
Он только кивнул.
И все-таки, Марк поступал не честно, все больше завоевывая ее симпатию каким-то непринужденным образом.
Дни тянулись один за другим в рутинном калейдоскопе. Почти все свое время Алан проводил в 'Марсе', где либо занимался рабочими моментами, либо общался с друзьями, либо проводил какие-то встречи. И каждый день он находился в состоянии ожидания, иногда ловя себя на мысли, что вот-вот готов сорваться. Не прошло и недели со дня свадьбы, как Виктор принес ему всю информацию о Еве: где она сейчас живет, работает, какую посещает школу танцев, для чего, и даже куда чаще всего ходит обедать. И эта информация обновлялась раз в неделю. Теперь Алан мог ехать к ней в любой момент.
Но он не спешил.
Он скучал по ней, дико и едва выносимо. Он нервничал, думая о том, с кем она там проводит время, но находил в себе силы ждать.
Со слов Рубена Алан понял, что уже через месяц, максимум два, можно будет оформить бумаги о разводе. И он ждал, потому как хотел, чтобы ему было, что сказать Еве по приезду. Не просто какие-то нелепые объяснения, а что-нибудь существенное. Он счел правильным перетерпеть свой брак, как недолговременное неудобство, ведь требовалось переждать совсем чуть-чуть. Зато потом можно будет объяснить все быстро и коротко, не вдаваясь в подробности. Пусть Ева взбрыкнула сейчас, но это никак не могло значить, что она его разлюбила спустя столько лет. Потому, он верил, что она будет его слушать, и она услышит.
'Либо я заставлю ее это сделать' - додумывал он, от переживаний заламывая пальцы до хруста костей.
Так прошел месяц.
Прошел второй.
На начало третьего - Рубен огорошил его новостью, что срок увеличивается до еще одного месяца, потому как у них возникли какие-то проблемы с оформлением бумаг, связанных с контрактами и брачным договором. Весь фарс со свадьбой был нужен для осуществления прибыльных афер в бизнесе и для некоторых подстраховок. Это Алан был в состоянии понять. Но не понимал другого - почему он должен страдать оттого, что кто-то не мог правильно поделить бизнес?
Таким темпами к концу третьего месяца он был похож на огнедышащего дракона. Он плохо спал, мало ел, много курил, часто забывал побриться, тихо ненавидел Веру, молча злился на Рубена, и постоянно думал о Еве. Друзья и знакомые не могли понять, что с ним происходит. Вера постоянно выводила его из себя, так что каждая их встреча заканчивалась ссорой. Как он ни старался держать себя в руках, а каждодневное состояние нервозности обещало довести его до срыва. Плюс ко всему еще сказывалось длительное воздержание, причиной которого была та самая нервозность и опять же - Ева. Но у него не пропало физическое влечение или потребности, они просто сосредоточились на одной конкретной женщине, которой, кстати, не было рядом.
- Почему я должен обо всем думать сам?! - орал он на своих подчиненных, срывая уже неконтролируемую злость.
Сегодня для него провинились все - поставщики за привоз испорченного товара, Жанна за путаницу с графиком, Стас за забывчивость, Анатолий, его арт-директор, за недостаточное оформление вечера.
В этот момент очень кстати ему на глаза попался Фирс. Парень стоял за барной стойкой и протирал стаканы, и на его губах играла довольная ухмылка. Алан шагнул к бару, раскинул руки и опустил ладони на стойку.
- Что Фирс? Есть что сказать?
Парень хмыкнул.
- Слушай, если тебе нужно выпустить пар, пойди кого-нибудь трахни.
На это Алан только смерил друга долгим обозленным взглядом. После чего коротко бросил:
- Пошли.
- Куда? Мы открываемся через десять минут, сегодня моя смена. И кстати - я не себя имел ввиду.
Но Алан не собирался принимать возражения или как-то реагировать на очередную подковырку.
