количество часов. Нельзя делать игры, если сам в них не играешь, — такое у него правило.
— Значит, всем, кто тут работает, дается право попробовать игры еще на стадии разработки?
— Нет, не совсем так. Это зависит от их уровня и того, чем именно они занимаются. Но у нас для всех сотрудников есть полный набор игр. Все, что мы уже выпустили, и многое от конкурентов. Хотите какую- нибудь попробовать? Могу загрузить.
— Может, в голографической? Хочу попробовать «Фантастику».
Бенни поморщился:
— Не могу, честное слово. Извините. Мы ее здесь не тестируем. Пока еще нет. Делаем ее сами, по выходным и после работы. Еще несколько недель, и мы уже будем готовы. Барт уже планирует, как ее запустить, и… Я хотел сказать… Ох! Вот черт!
Бенни оперся о рабочий стол, словно его длинные ноги отказались его держать.
— Не понимаю. У меня просто в голове не умещается, что его больше нет. Его нет.
— У Барта были большие планы насчет этой игры?
— Колоссальные. Он умел смотреть на все в перспективе, видеть, что из этого получится. И всегда имел про запас план «Б» и «В», на всякий случай.
— Вы давно друг друга знали. Я заходила в ваш кабинет, когда искала вас. Видела фотографии.
— А, да. Я даже и не помню уже, как жил когда-то без Силл и Барта. А потом еще Вара. — Бенни начертил в воздухе квадрат. — Мы четверо встретились, и все встало на свои места. Квадрат. О черт!
— Это тяжелая утрата. Друг, партнер. У вас было много общего. А эта фотография в костюмах — это по «Звездным войнам», да?
— Ага. «Новая надежда». Четвертый эпизод. — Бенни тяжело вздохнул, потер ладонями глаза, потом бессильно опустил руки. — Лея, Люк и Хан. Это было на «Игромире», летом прямо перед колледжем.
— Барт, надо думать, был фанатом «Звездных войн»? Наряд и этот его домашний робот…
— Вероятно, с них-то все вообще и началось. Спецэффекты Джорджа Лукаса… — Он едва заметно улыбнулся. — Знаете, я об этом могу говорить часами.
— Он, наверно, много в них играл? На компьютере. Может, и в вашей новой игре предпочитал сюжеты по мотивам «Звездных войн»?
— Да не то чтобы… Я имею в виду «Фантастику». У нас и без того была куча игр по «Звездным войнам». Реальная тема.
— Но световой саблей он наверняка умел махать.
— Просто зашибись. И любым кораблем в виртуалках или голографичках мог управлять. Если Барт за какую-то игрушку принимается, он в нее с головой уходит. Долбит, пока не выиграет.
— А в новой игре он предпочитал что-нибудь одно?
— Нет, мы в игре обычно пробуем все понемногу. Приходится, когда над ней работаешь. — Но вопрос заставил Бенни призадуматься, и это, да и сам вопрос, его немного успокоило, как показалось Еве. — Ему нравятся те, что со сражениями. Ну, где нужно спасать девушку, поселение или целую планету. Походы, магия, сразиться с Черным рыцарем, победить дракона. Фишка новой игры в том, что можно получить все это, и даже больше. Самому создать весь мир, всю мифологию, — в голосе Бенни зазвенело возбуждение, глаза заблестели. — Барт просто чемпион по выдумыванию миров. Он сам расписал все вводные и консультировал сценаристов киноверсий «Чарры» и «Третьей звезды». Пишет он здорово, и добавьте к этому, какой он программер — специалист экстра-класса.
Бенни постепенно затих, вздохнул и, казалось, снова обессилел.
— В голове не укладывается, что его больше нет. Вообще нет. У меня это просто в мозгу не задерживается: секунда — и опять забываю. Не знаю, что мы дальше будем делать. Когда вы поймаете и посадите того, кто его убил, может, нам полегчает? Как вы думаете?
— Я не знаю. Когда я их поймаю, вы поймете, кто это сделал и почему, будете знать, что справедливость восторжествовала.
— Да, это важно, — энергично кивнул Бенни. — Барт всегда был за справедливость. Наверно, потому он и любил играть героев. Но дело-то в том, что восторжествует она или нет, его это не вернет.
— Нет, не вернет.
Ева вышла, оставив его в лаборатории одного, и направилась к лестнице. Спускаясь по ступенькам, она оглянулась — Бенни снова стоял, надев очки и сжав кулаки у пояса, делал традиционный поклон перед поединком.
«Решил еще немного отвлечься», — подумала Ева.
Казалось, улицы Вашингтона сами собой источали жар в лицо каждому, кому пришлось выйти за порог кондиционированного помещения. После этой неподвижной, раскаленной атмосферы прохладный воздух вестибюля в отеле казался абсолютным блаженством. А у Пибоди был, помимо этого, дополнительный повод для радости: она чувствовала, что темно-фиолетовые брючки с кучей застежек смотрятся на ней просто шикарно. Такой покрой и расположение «молний», считала она, удачно скрадывают ее мегазад. К брючкам она надела блестящие сапожки до колена и безрукавку — естественно, с глубоким вырезом, — отлично приподнимающую грудь.
На одну из своих отлично приподнятых грудей она добавила смывающуюся татуировочку с крылатым дракончиком, вписанным в сердечко, щедро накрасилась, волосы завила в кучу беспорядочных кудряшек и обильно полила сверху лаком с блестками.
В таком виде ее уж точно никто не примет за копа.
Наряд сработал, потому что Макнаб, едва ее увидев, издал это свое довольное «м-м-м…» и ухватил ее за попку.
Работать под прикрытием — значит сливаться с толпой, и, решила Пибоди, с этим у них все было в порядке: она, в темно-фиолетовом и персиковом и блестящих сапожках на шпильках, и Макнаб, в ярко- зеленых брюках с футболкой «Я — сын Зарка!» навыпуск и высоких кроссовках, рука об руку двинулись в направлении стола регистрации участников.
В карманах его штанов — и ее брючек — были спрятаны полицейские жетоны, наручники, телефоны и коммуникаторы, а также табельное оружие, так что им пришлось заглянуть в службу безопасности и, пожертвовав прикрытием, пройти проверку документов.
Ни Пибоди, ни Макнаб не предполагали, что на «коне» им это все пригодится, но каждый втайне на это надеялся.
Они получили свои пропуска, проспекты и сувениры — закрывающиеся крышками пластиковые стаканчики с изображением героев одной из новых игр, коды для бесплатных скачивании, купоны со скидками, диск с картой конвента и тому подобное.
— Это просто праздник души! Супер и мегасупер! — воскликнул Макнаб, едва только они вошли в первую демонстрационную зону. — Балдежно! Видала, они тут целыми днями крутят демки своих виртуалок… Ах ты, черт, гляди, у них тут новая система 3-Z! Это же переносная голография. Это, конечно, еще только первое поколение, но можно играть без голографической комнаты.
Пибоди притормозила, чтобы посмотреть демоверсию.
— Да ну… Персонажи смахивают на привидения. Плоские и мерцают.
— Да говорю же, это всего лишь первое поколение. Погоди пару лет. Технология рулит, детка!
Они слонялись среди пришельцев и воинов, злодеев, героев и психов-электронщиков, а в воздухе гремели взрывы и шипели разряды бластеров.
Толпы выстраивались посмотреть на очередную демоверсию, встретиться с персонажами игры по мотивам фильмов или фильмов по мотивам игры. На экранах бушевали сражения, космические баталии, погони на земле и в воздухе, волшебные приключения.
— Вон стенд «Играй», — показала пальцем Пибоди. — Надо пойти потусоваться там, послушать, о чем трепятся.
— А? Да. — Макнаб вытянул шею, не в силах оторвать взгляд от дисплея, мимо которого она его тащила. — А я могу набрать больше очков! Да, я точно набирал больше. Надо пойти тоже сыграть. Это же вписывается в легенду.
— Потом. Вдруг Даллас позвонит, а ты где-то там сачкуешь? Она нам потом обоим задницу надерет. Сначала освоимся, найдем кого нужно, напустим слюней про оружие, поглядим, что будет. А потом уже
