Мертвенная бледность страха покрывала ее лицо. Немного краски можно было различить только на тонко очерченных губах и в бездонных глазах.
Одежда ее была такой же необычной, как и странные волосы и редкая красота. На ней были свободные шаровары до щиколоток, как у мусульманских женщин, шелковая блуза и вышитые туфельки незнакомого покроя.
На запястьях Док заметил красноватые следы и понял, что совсем недавно ее руки были связаны веревкой.
Откинув назад голову, она пронзительно кричала. Страх и ярость звучали в этом крике. Все время повторялись три слова, которые Док не мог понять. Он никогда не слышал такого языка, но в словах было что-то смутно знакомое.
Док попытался поговорить с нею на арабском: — Таль, та, аль, ля такун кхауф. Ну, ну, успокойся, не надо бояться.
Она ответила еще одним воплем, все из тех же трех слов.
Напрягая память, он старался определить место этих слов в каком-нибудь диалекте, чтобы можно было обратиться к девушке на ее родном языке.
Но тут он услышал быстро приближающиеся шаги и отбросил девушку в сторону, чтобы повернуться лицом к опасности, но этого сделать не успел. Судя по натиску, на него обрушились два льва, не меньше. Он был сразу сбит с ног, что в его жизни случалось нечасто. Нападающие обладали чудовищной силой. Арабы, даже вчетвером, не шли ни в какое сравнение с каждым из набросившихся на Дока силачей. Их кулаки молотили его с силой чугунных кувалд.
Девушка убежала. Сквозь шум битвы можно было различить шаги арабов, спешивших покинуть порт.
Док нащупал шею одного из своих неприятелей, рассчитал, где у него должна быть челюсть, и послал вперед свой кулак. Если звук удара был тише выстрела, то не намного. Тяжелое тело рухнуло на жалобно скрипнувшие доски настила.
Второй склонился над своим поверженным товарищем и стал ощупывать бесчувственное тело.
— Черт побери! — гулкий голос его напоминал рычание крупного зверя. Неужели он тебя нокаутировал, Монах?
— А ты бы ущипнул и проверил, не притворяется ли он, — сухо произнес Док.
Глава III
Арабский принц
Воцарилась такая тишина, что можно было бы услышать падение булавки. Наконец второй из нападавших снова обрел дар речи:
— Вот те на! Выходит, мы дали маху?
— Вы что, не узнали меня?
— Да как же нам было тебя узнать? Мы услышали, как закричала девчонка, поняли, что кто-то ее схватил, но не видели кто. Решили выяснить. А ты как раз говорил по-арабски, это нас с толку и сбило.
— Вы что же, уже раньше видели эту девушку?
— А как же! Как только ты сказал, что четверо парней захватили тебя, мы выскочили на улицу и тут увидели ее. Слушай, как они не догадались, что ты пользуешься передатчиком в машине?
— Окна были закрыты.
Похитителей сильно удивила бы эта информация. О том, что Док описал их внешность, они не догадывались, так как губы его были неподвижны. О том же, что в машине есть коротковолновый передатчик и что на его частоту настроен приемник в офисе Дока, они и подумать не могли.
— Так вы сюда пришли вслед за девушкой?.
— Да, но и она кого-то выслеживала. Мы только не смогли его хорошенько рассмотреть, было слишком темно. Мне думается, он шел по пятам за тобой и четырьмя приятелями.
— Да, похоже, у нас тут интересное общество подобралось. Давай посмотрим, нельзя ли привести Монаха в чувство.
Человек с громоподобным голосом чиркнул спичкой. В ее неверном свете открылось удивительное зрелище — у говорившего были такие кулаки, по сравнению с которыми все остальные части его богатырской фигуры выглядели мелковатыми. Казалось, что каждый кулак состоял из одних костяшек цвета ржавчины и твердости закаленной стали.
Удлиненное аскетичное лицо с тонкими губами выражало неодобрение. Было видно, что он находит в этом мире мала поводов для радости. Это был Ренни. Полковник Джон Ренвик, широко известный в технических кругах, один из трех-четырех наиболее выдающихся из ныне здравствующих специалистов в своей профессии. Он сколотил себе солиднее состояние. Единственным его развлечением была не слишком удобная для окружающих привычка вышибать своими увесистыми кулаками филенки дверей. Ренни был одним из друзей, связавших свою судьбу с Доком Сэвиджем во имя необычной работы, к которой он готовился с раннего детства.
Работа заключалась в том, чтобы идти на край света, повсюду карать зло и помогать обиженным. Маленькую группу сплотила жажда опасных приключений. Пятерку друзей объединяло также общее глубокое восхищение удивительным Бронзовым человеком, главным в их группе.
Одни делают целью своей жизни погоню за богатством, другие охотятся за произведениями искусства, некоторые ищут удовольствия в общении.
Эти же сделали своей профессией помощь попавшим в беду. А уж приключений на долю Дока хватало с избытком. Путь его всегда был полон риска и опасностей.
Второй член группы лежал в беспамятстве на досках пирса и тихо посапывал.
Он был чрезвычайно волосат. Руки его были длиннее ног. Лицо поражало простодушием. Это был Монах. Весил он все двести шестьдесят фунтов и если бы он прибавил еще хоть самую малость, то выглядел бы одинаково что вдоль, что поперек.
Если судить по внешнему виду, то за его лбом с бровями, напоминающими двух взъерошенных мышек, серого мозгового вещества могло набраться не более, чем на одну столовую ложку. Тем не менее, подполковник Эндрю Блоджет Мейфейер, как его величали, впрочем, разве что на заседаниях научных обществ, славился среди коллег как химик, чьи изобретения были на грани фантастики.
— Спящая красавица. Ну, не картинка ли? — хмыкнул Ренни, глядя на распростертого Монаха.
Они привели своего товарища в чувство очень простым способом — взяв за йоги, свесили вниз головой и окунули в ледяную воду. Придя в себя, Монах со стоном схватился волосатыми руками за челюсть. Потом, прищурившись, покосился на Дока.
— Можешь уже ничего не говорить. Выходит, это на тебя мы напали. Как же мы оплошали?
Голос у него был тихий, почти детский.
— Фонарики есть? — перешел к делу Док.
— Конечно.
Ренни достал маленький, но мощный карманный фонарик. Ток в нем вырабатывался не батарейкой, а генератором, соединенным с пружинным моторчиком, который заводился поворотом задней крышки корпуса.
Такой же фонарик вынул и Монах, движения которого были еще не вполне уверенными.
Он бормотал, осторожно ощупывая челюсть:
— Когда мне еще раз придется нападать на кого-то в темноте, я сперва посмотрю на него как следует.
— Давайте рассредоточимся и обыщем этот пирс, — предложил Док.
— Но они же все сбежали, — запротестовал Ренни.
— Сбежала девушка и четверо арабов. Но здесь был кто-то еще и, возможно, не один. Давайте проверим.
Они начали от прибрежной части верфи и пошли в сторону слипа.
