рассмотревшей дела «шпионов и диверсантов, действовавших на Амурской и Дальневосточной железных дорогах». Приговоры о расстреле 212 осужденных «были опубликованы в местной печати». Именно жесткие меры по пресечению преступлений, наносивших вред государству, на долгие десятилетия избавили страну от подобного криминала.
Конечно, зарубежные разведки использовали в своих целях не только иностранцев. И, как уже отмечалось, наибольшую активность в антисоветской деятельности проявляла интеллигенция, среди которой было немало озлобленных врагов, не жалевших усилий для подрыва существовавшего строя. Особенно охотно на сотрудничество с зарубежными спецслужбами шли националисты. В архивах сохранилось спецсообщение Сталину № 58100 от 27 июня 1937 года о ликвидации ГУГБ НКВД крупной фашистской террористической организации, имевшей «свои филиалы в Ленинграде, Западно-Сибирском крае и на Украине и фашистские группы в ряде городов СССР. Всего по делу арестовано 170 человек. Организация была связана с Гестапо и германскими консульствами в Ленинграде и Киеве и получала из Германии крупные денежные суммы, предназначенные на нужды контрреволюционной работы на территории СССР».
Украинский филиал фашистской организации возглавлял академик Свитальский Николай Игнатьевич, завербованный в ее ряды в 1932 году руководителем организации профессором Нумеровым. Переехав в следующем году на Украину, Свитальский «приступил к сплочению националистических, фашистских элементов, украинской интеллигенции», создав «ряд фашистских групп: в Киеве, Харькове, Днепропетровске, Одессе и других городах УССР».
Связь с немцами академик установил в 1933 году, во время поездки в научную командировку в Германию, где он передал им «сведения о промышленных запасах минерального сырья на территории УССР», а позже, «по совету работников Киевского Германского консульства, установил контакт с троцкистской украинской организацией», Среди арестованных по делу украинских национал-фашистов оказались «заместитель директора Института геологии Академии наук УССР Лепикаш и троцкист Киллерог». В числе арестованных ленинградских научных работников, игравших «активную роль в фашистской организации», были профессора Ленинградского горного института Д.И. Мушкетов, «возглавлявший фашистскую группу», и Б.П. Герасимович.[59]
Но если противники советской власти, проживавшие в западных территориях страны, искали сотрудничества с организациями в Европе, то среди населения Закавказья и среднеазиатских республик было немало семей, тесными нитями связанных с родственниками и единоверцами, эмигрировавшими после Гражданской войны в Иран, Афганистан и другие страны близлежащего зарубежья. И чтобы проиллюстрировать колорит и цели национальной оппозиции, приведем достаточно полно текст шифровки, поступившей в Кремль 23 июля 1937 года:
«№ 1367/ш — из Ашхабада: Москва. ЦК ВКП(б) тов. СТАЛИНУ. Органами НКВД Туркмении вскрыта, ликвидирована широко разветвленная шпионско-националистическая повстанческая организация «Мелли-Фирка», инспирированная английской разведкой. Центр организации находится в Герате (Афганистан)… Организация ставила перед собой задачу отторжения национальных республик от СССР и создания единого тюрко-татарского государства. Практическая деятельность организации сводилась к подготовке вооруженного восстания в Туркмении к моменту интервенции, для чего:
1. В ряде районов Туркмении, в частности Керки, Илотани, Ташаузе, Теджене, Мерве, Байрам-Али и других, созданы широко разветвленные шпионско-националистические повстанческие группы.
2. В прикордонной полосе в Афганистане формируются… банды, повстанческие кадры из бывших басмачей, контрреволюционных эмигрантов баев, расселенных значительной массой вдоль границы Афганистана с СССР.
3. В Туркменской дивизии в Мерве создана, оформлена военно-повстанческая группа, возглавляемая полковником Агали-Исмайловым, к деятельности которой причастен начполитотдела дивизии Байназаров (арестовываются с санкции Наркомата обороны). Эта группа связана с гератским центром, должна обеспечить в момент интервенции переход дивизии на сторону повстанцев.
4. Крупную роль в этой организации играет Афганское консульство в Мерве, насадившее в ряде городов Средней Азии широко разветвленную массовую сеть шпионско-диверсионной агентуры, передававшей Афганскому консульству, Гератскому повстанческому центру военные, политические сведения, подготовлявшей взрыв Чарджуйского моста, имеющего крупное стратегическое значение. Органами НКВД Туркмении арестовано до 70 человек агентов Афганского консульства, уличенных в активной контрреволюционной шпионской деятельности. …
6. По делу повстанческой шпионско-националистической организации пока арестовано до 170 человек, из них 43 человека сознались, намечено к дополнительному аресту 60, в том числе 23 афганских подданных, уличенных в шпионской деятельности… ЦК КП(б) Туркмении считает необходимым:
1) Заявить Афганскому правительству решительный протест против явно враждебных действий Афганского консульства в Мерве, организующего активную контрреволюционную повстанческую работу на нашей территории. 2) За активную контрреволюционную работу арестовать афганского консула в Мерве Абдул-Вадутхвана и его секретаря Атама-Медхана либо выдворить обоих как нежелательных иностранцев в пределах СССР. 3)…ЦК КП(б) Туркменистана просит разрешить аресты с последующим оформлением всех афганподданных, уличенных в активной шпионско-националистической повстанческой деятельности… Секретарь ЦК КП(б) Туркменистана АННА-МУХАМЕДОВ».[60]
Можно ли допустить, что в столь важном сообщении, фактически носившем межгосударственный характер, первый секретарь ЦК Компартии республики вводил вождя в заблуждение? И он не стал медлить с решением. 25 июля в Ашхабад ушла шифрограмма: «Секретарю ЦК Туркменистана Анна-Мухамедову. ЦК ВКП(б) разрешает арест всех уличенных афганских подданных. Вопрос об афганском консуле будет решен в дипломатическом порядке. Секретарь ЦК Сталин».
Получив решение Политбюро, 25 июля Ежов разослал всем управлениям НКВД оперативный приказ № 00439. В нем говорилось: «Агентура из числа германских подданных, осуществляя уже сейчас вредительские и диверсионные акты, главное внимание уделяет организации диверсионных действий на период войны и в этих целях подготавливает кадры диверсантов. Для полного пресечения этой деятельности германской разведки приказываю:
1. В трехдневный срок… точно установить и мне донести списки германских подданных: а) работающихна всех военных заводах и на заводах, имеющих оборонные цеха, согласно прилагаемому списку заводов; б) отдельно список германских подданных, в разное время работавших и уволенных с этих предприятий и цехов, но оставшихся на территории СССР, вне зависимости от того, где они в настоящее время работают; в) отдельно список германских подданных, работающих на железнодорожном транспорте…
2. Начиная с 29 июля с. г. приступить к арестам всех установленных вами германских подданных… Всю операцию по арестам закончить в пятидневный срок.
3. Германских политических эмигрантов, работающих на военных заводах и заводах, имеющих оборонные цеха, арестовывать только в случае, если они сохранили германское подданство…
4. Следствие по делам арестованных вести особо тщательно. Добиваться исчерпывающего вскрытия не разоблаченной до сих пор агентуры германской разведки и окончательного разгрома диверсионной низовки, заложенной ею на промышленных предприятиях. Дела арестованных по окончании следствия направлять в НКВД СССР, для последующего рассмотрения их Военной коллегией или Особым совещанием НКВД.
5. Вновь выявляемых в процессе следствия германских агентов-шпионов, диверсантов и террористов, как из числа советских граждан, так и подданных других государств, немедленно арестовывать, независимо от места их работы».
Одновременно он предписывал «приступить к проведению тщательного учета всех германских подданных, работающих на всех других промышленных предприятиях, в сельском хозяйстве и советских учреждениях, а также бывших германских подданных, принявших советское гражданство и работавших ранее на военных заводах и оборонных цехах других промышленных предприятий. К 1 сентября (ДВК и ВСО к 15 сентября) с. г. представить мне на каждого из указанных лиц подробный меморандум с изложением в нем установочных данных и подробных компрометирующих материалов для решения вопроса об аресте».
