наряда.
Следом за «мадемуазель Стиль» прибыл ювелир, поставлявший драгоценности семье императора Наполеона. Молодая женщина, решив использовать тот же прием, что и с модисткой, встретила его на пороге гостиной и доверительно взяла под руку.
— Месье Нито, я еще не была вашей клиенткой, но очень хочу ею стать. Я долго жила в деревне, поэтому не имела возможности заказать у вас украшения, но надеюсь исправить это упущение.
Она подвела ювелира к окну, где на маленьком столике лежали ее единственные драгоценности: бабушкины серьги, кольцо Армана с желтым бриллиантом и аметистовое кольцо с гербом Понятовских.
— Пожалуйста, посмотрите на эти вещи и изготовьте к ним комплекты, те, что сейчас носят при дворе, — попросила Елена и отступила, чтобы ювелир мог посмотреть на украшения.
— Великолепные вещи, серьгам лет семьдесят, а оба кольца гораздо старше — бриллианту де Сент- Этьенов лет сто пятьдесят, а аметистовому кольцу больше двухсот.
Месье Нито с уважением положил драгоценности обратно на стол и уточнил:
— Скажите, мадам, вы будете заказывать тиару, или обойдетесь обычным набором из колье, серег, браслетов и кольца? — Ювелир взглянул в глаза Елены и объяснил: — Поймите меня правильно, я не хочу на вас давить, более того, я теряю деньги на заказе, но должен вас предупредить, что тиары вышли из моды вместе с прежней империей. К сожалению, наш великий государь потерял власть, а вместе с ним ушла и великолепная роскошь его двора. Новый король половину жизни прожил в Англии, а там, самое большее, на что способен двор — так это небольшие диадемы на дамах в особо торжественных случаях. Прекрасные тиары, которые я делал для обеих императриц, сестер императора, его падчерицы, а также для жен маршалов и герцогинь, остались в прошлом. Хорошо, если вещи сохранят, а то вынут камни и оправу переплавят.
Ювелир горестно вздохнул и замолчал. Елена не хотела много тратить, но нужно было последовать совету Талейрана и стать «дорогой», поэтому она просто спросила:
— А что вы мне порекомендуете?
— У меня есть сейчас на продажу сапфировое колье и браслет, по цвету подходящее к вашим серьгам; конечно, камней, подобных вашим по размеру и качеству в них нет, но такие камни нужно заказывать в Англии, туда их привозят с копей Индии. Желтый бриллиант вашего кольца очень редкий, другие украшения, похожие по оттенку, подобрать невозможно, поэтому вам лучше заказать гарнитур из бесцветных бриллиантов. Сейчас есть серьги с крупными бриллиантами и колье, а браслет можно изготовить быстро, даже пару, если хотите. Аметистовое кольцо я могу для вас только уменьшить по размеру. На продажу аметистов у меня нет, нужно заказывать камни — они не так дороги, но их нужно искать.
Высказавшись, ювелир замолчал и ждал решения Елены.
— Спасибо, что вы рассказали мне все, месье, благодаря вам, я уже не попаду в неловкое положение, — поблагодарила Елена, радуясь, что нашла верный подход к ювелиру и сможет быстро решить свои проблемы. — Давайте сделаем так: я куплю у вас готовые украшения, а недостающие вещи комплектов вы изготовите для меня как можно быстрее. Аметисты поищите, и если найдете, изготовьте весь комплект, включая диадему, но это не к спеху, только кольцо уменьшите сразу.
— Хорошо, мадам, тогда позвольте мне откланяться, я привезу украшения завтра утром, и вы посмотрите, устроят ли они вас.
Месье Нито простился с Еленой, а она, проводив ювелира, отправила записку Доротее с просьбой приехать к ней по важному делу.
Коляска графини остановилась у крыльца дома подруги через два часа. Озабоченная Доротея взбежала на крыльцо дома и быстро прошла в гостиную.
— Что случилось? — испуганно спросила она, схватив вышедшую ей навстречу Елену за руку. — Дядя еще не договорился об аудиенции, король нездоров, и до конца недели принимать никого не будет.
— Отлично, значит, он не примет и де Вилардена, — обрадовалась Елена. — Милейший барон посетил меня и сделал мне предложение выйти за него замуж.
— Как замуж — но ведь он, так же, как и наш король, не интересуется женщинами! — изумилась Доротея. — Мне дядя рассказал об истоках дружбы де Вилардена и графа Прованского: двадцать лет назад они были любовниками.
— Да как же так, ведь король был женат, и только четыре года назад овдовел, — изумилась потрясенная Елена.
— Да, дед женил его в шестнадцать лет на Марии-Жозефине Савойской, которая была старше его и про которую всем в Европе было известно, что она лесбиянка. Может быть, поэтому, а может быть, он с рождения был таким, но отношения у них не получились, так что она предпочитала женщин, а он любил мужчин. Поэтому, фиктивным браком прикрыв грех обоих, дед дал ему более высокие титулы: герцога Анжуйского и Вандомского — и забыл о нем. Кто же мог знать, что бедного Людовика вместе с Марией- Антуанеттой и наследником изведут под корень, и граф Прованский станет наследником престола, а теперь и королем.
— Вот как, теперь понятно, почему барон так уверен в своей победе! Представляешь, он меня прямо обвинил в том, что Мари — бастард, сказал, что у Армана не могло быть детей: он сам нанял какого-то монаха в монастыре, где прятался юноша, и тот ежедневно подливал Арману в еду какую-то настойку.
— Вот ведь свинья! Но все равно, ничего доказать ему не удастся, может хоть по дням сверять свидетельство о венчании и метрику Мари. И потом, королю скоро шестьдесят, его, похоже, вообще перестали волновать плотские утехи, он предпочитает хорошую кухню — так что, не вешай нос, все будет хорошо. Барону нас не достать. Прикажи подать чаю, и поговорим о не менее важных вещах, — предложила Доротея, она удобно устроилась на диване и расправила юбки.
Горничная Колет принесла поднос с чайным сервизом, маленькие пирожные и канапе. Сказав, что они разольют чай сами, Елена отпустила ее и повернулась к подруге.
— Отлично, давай поговорим о тебе. Ты решила, что ты хочешь теперь от Василевского? — спросила Доротея, внимательно глядя на Елену, разливающую чай.
— Нет, я так ничего и не придумала, хотя понимаю, что, выйдя замуж за Армана, я сама разорвала нашу помолвку и дала Александру свободу, но все равно мне очень обидно, что я так мало для него значила. Он не только везде появляется с официальной любовницей, но даже не узнал меня при встрече… — Маркиза опустила глаза и добавила: — Наверное, я рассуждаю несправедливо, но я ничего не могу с собой поделать.
— Дорогая, ты такая благородная, что тебе можно побыть немножко простой женщиной, со всеми ее запретными желаниями и неправедными поступками. Ты от этого только выиграешь. Разреши себе быть просто женщиной, и все встанет на свои места. Ты хочешь этого мужчину?
— Да, хочу, — ответ вырвался у Елены сразу, и она покраснела.
— Вот видишь, как все просто. Значит, его нужно получить, а потом помучить немножко за то, что он оказался неверным. Схема старая как мир: искушаешь его, намекая на радости, которые можешь ему подарить, потом отступишь назад, под предлогом, например, высоких моральных принципов, потом снова поманишь — и так до тех пор, пока он тебе не надоест или ты не выйдешь за него замуж.
— Нет, замуж выходить я не готова, и к тому же у меня дочь, я не знаю, как он к ней отнесется, — возразила Елена.
— Но она же — его ребенок, как он к ней может отнестись — конечно, хорошо. Другое дело, что ты не можешь ему об этом сказать, иначе будущее Мари рухнет. Даже если он ее признает, она потеряет во Франции все, а в России все равно останется рожденной вне брака, поэтому шансы на хорошую партию и признание общества у нее будут невелики. Лучше оставить все как есть. Через пятнадцать лет она будет одной из самых богатых невест Франции, а титул передаст мужу. Я сама найду ей жениха, и уж постараюсь, чтобы они понравились друг другу. Никогда я не допущу, чтобы с моей крестницей поступили так же, как со мной: посчитали мое приданое и повенчали с мальчишкой, который еще сам не нагулялся и не наигрался в карты и в войну.
— Доротея, ты никогда ничего не говорила о своем браке, — удивилась Елена, — я никогда не видела графа, но мне всегда казалось, что ты счастлива.
— Я была готова его полюбить, ведь мне было шестнадцать, а ему — двадцать два года, да только он
