разведывательных данных сообщил, что им в дер. Колковичи подожжена рожь до 4 га, а в дер. Скачихино амбар — с рожью и картофелем, подготовленными неприятелем для отправки в тыл.
Действующие в Батуринском районе партизаны уничтожают немецких солдат, появляющихся в одиночку или небольшими группами.
10 августа 1941 г. из Москвы в Андреевский район пробрался старик Иванов, у которого имеется известное НКВД СССР послание московского архиепископа старообрядческой церкви, призывающее всех старообрядцев взять в руки оружие и направить его в защиту Родины против «новоявленного антихриста» Гитлера.
В адрес руководительницы евангелистской общины в Сычевском районе Гуковой аналогичный документ поступил от московского евангелистского центра. По его получении Гукова стала вести среди населения активную агитацию за Советскую власть.
Народный комиссар внутренних дел
Союза ССР
На первое совещание у нового командующего группой армий прибыли все сколько-нибудь значимые военачальники: с вечной ироничной усмешкой на лице сидел в дальнем конце стола Гудериан, Герман Гот развалился в кресле, сцепив узловатые пальцы на груди, чуть дальше сверкала лысина Штрауса62, командира девятой армии, «Зенитчик»-Вайкс63, как за глаза называли командира второй армии, читал какие-то бумаги, поминутно поправляя очки в тонкой оправе. Все ждали, когда «Умный Ганс»64 начнет совещание. Тот, однако, не спешил, беседуя о чем-то вполголоса с генерал-майором Грейфенбергом. Очевидно, выяснял у начальника штаба какие-то детали. Внезапная отставка фон Бока стала неожиданностью для всех. А уж то, что передача дел произошла дистанционно, по телефону, вообще ничего, кроме недоумения, у присутствующих не вызывало!
Назначение фон Клюге на этот пост огорчало и «Быстроногого Хайнца», и «Папу Гота». Оба уже имели в прошлом трения с осторожным и, как им казалось, медлительным, командующим четвертой танковой армией. Гудериан даже как-то в сердцах назвал его «трусом, из-за которого мы еще не в Москве», и дело чуть не дошло до дуэли! Тогда лишь вмешательство фон Бока предотвратило ее. Осложняло положение командиров танковых групп и то, что с мнением Клюге теперь им приходилось считаться, так сказать, дважды. С руководства танковой армией его никто не снимал, и выходило, что следующей инстанцией, к которой они могли апеллировать, становилось Главное командование сухопутных войск!
Еще несколько минут протянулись в томительной тишине, пока наконец фон Тресков, на правах начальника оперативного отдела, по знаку Клюге не объявил:
–?Совещание начинается.
–?Мне кажется, господа, мое вам представление можно опустить. — Гюнтер фон Клюге обвел всех присутствующих пристальным взглядом светлых, чуть навыкате, глаз. — Важнее сейчас не растерять плоды уже достигнутых успехов и оправдать надежды, возлагаемые на нас командованием и лично фюрером. Для начала я хотел бы выслушать командующих армиями. — Генерал-фельдмаршал сел на стул с высокой резной спинкой. — Прошу вас, Макс.
Командующий второй армией встал, поправил очки и начал доклад:
–?Корпус Фелбера65, действуя совместно с корпусом Матерны66, обеспечивает сейчас оборону по фронту Рославль — Климовичи. Несмотря на постоянное давление русских, фронт более-менее стабилен. Большинство атак удается отбивать с большими потерями для нападающих. На руку нам, безусловно, играет тот факт, что атаки ни разу не проводились силами больше пары пехотных полков и десятка танков. Странно, что русские не понимают значения координированных действий. Тем более что ситуация с боеприпасами меня удручает. После передачи части запасов дивизиям второй танковой группы, — эти слова генерал сопроводил кивком в сторону Гудериана, — в которых они очень нуждались, в частях дивизионной артиллерии осталось только по полтора боекомплекта. В корпусных несколько больше — около двух. Для предстоящего наступления требуется подвоз большего количества. Опять же, если генералы Тимошенко решат атаковать наши позиции, к примеру, парой дивизий сразу, то сдерживать их придется именно артиллерией. — Генерал перевел дыхание, снова вытер пот. — Двенадцатый корпус Шрота все еще занят «охотой на лошадей». — Все присутствующие поняли, что фон Вейхс имеет в виду борьбу с прорвавшейся в тылы группы армий кавалерийской группировкой русских. — И, пока позиции у Пропойска заняли только передовые части сто тридцать первой и семнадцатой дивизий. Оборудование позиций вдоль берега Сожа идет полным ходом, для чего мне пришлось перебросить туда инженерные части армейского подчинения. Остро не хватает строительных материалов. Как выяснилось, «ночные бандиты» имеют очень неприятную привычку сжигать склады леса и лесозаготовительные предприятия. Моим саперам для организации огневых позиций в одном месте пришлось использовать могильные камни с местного кладбища. Тем не менее, господа, несмотря на эти незначительные сложности, оборону по северному берегу Сожа можно считать устойчивой! — Генерал-оберст сел на свое место.
–?Теперь очередь за вами, Адольф! — обратился Клюге к Штраусу.
Тот промокнул лоб и лысину платком и, взяв со стола указку, подошел к висевшей на стене карте.
–?К настоящему моменту практически полностью закончено замещение частей и подразделений третьей танковой группы по линии соприкосновения с противником. — Указка заскользила по карте, отмечая вышеупомянутую линию. — Исключение составляют отдельные подразделения тридцать девятого моторизованного корпуса, но об этом лучше расскажет генерал Гот.
–?Да, Герман, расскажите, пожалуйста, что там у вас за заминка? — Голос фон Клюге звучал мягко, но командующему третьей танковой послышалась тень издевки.
–?Один из танковых батальонов двенадцатой дивизии не имеет возможности выбраться с занимаемых позиций, — раздраженно ответил генерал. — Вернее, две роты застряли у переднего края. Буквально через неделю после стабилизации линии фронта русские диверсанты сожгли единственный мост с достаточной грузоподъемностью.
–?И что, за две недели саперы не смогли починить его? — На этот раз сарказм в голосе Клюге заметили все присутствующие.
–?Они справились за день, но спустя двое суток русские снова уничтожили его, на этот раз, для разнообразия, они использовали взрывчатку, — огрызнулся Гот. — И, предвосхищая ваши дальнейшие вопросы, господин фельдмаршал, добавлю, что через три дня после очередного ремонта мост накрыла тяжелая гаубичная батарея русских, причем так старательно, что река в этом месте стала глубже метра на два, если не больше. Но это сейчас не важно — батальон я отведу в любом случае, тем более что в нем осталось пятьдесят боеспособных танков. Опять же, я не уверен, что русские диверсанты за время нашего заседания не сократили их количество на несколько штук.
–?То есть вы хотите сказать, что за две недели обороны на укрепленных позициях потеряно две танковых роты67?
–?Ну, к Смоленску батальон подошел уже изрядно потрепанным, так что можно считать, что здесь потеряли все-таки половину. — Гот горько усмехнулся. — Утешение, конечно, слабое, но что поделаешь? Надеюсь, ставка выделила обещанные пополнения?
–?Да, генерал! От Молодечно к вам движется колонна из двадцати танков, — спросив взглядом разрешения у командующего, ответил Грейфенберг. — В течение ближайших дней нам обещали прислать еще тридцать-сорок машин. Еще некоторое количество имеется на складах и в учебных лагерях на территории Генерал-губернаторства, но это в основном устаревшие танки. Тем не менее их можно, по заверениям тыловых служб, доставить в течение пары недель.
–?Вы предлагаете нам воевать на «единичках» против русских тяжелых танков? — спросил, встряв без разрешения в разговор, Гудериан. — Побеждает, конечно, не оружие, а боевой дух и умение, но хотелось бы получить что-нибудь несколько более соответствующее текущим условиям и способное не только отбивать грязь с бортов КВ. — Вставив свое замечание, генерал-оберст сел. По кислому выражению
