дерущихся рядом обратился к Гийону:
— Кто это? — спросил незнакомец, лицо которого было испачкано кровью.
— Не знаю. Помогите донести их до медицинской стойки.
Мужчина подхватил полуживую 'коренную' и пошел вперед. Гийон, перекинув Кайлин через плечо, направился за ним вслед.
Кайлин отчетливо услышала писк кардиомонитора. О, насколько знаком ей был этот звук!
Подняв руки, она начала шарить ими по телу, срывая датчики и отбрасывая их в сторону. Капельницы были следующими на очереди, и, к тому моменту, как ее руки кто-то прижал к матрацу, основная часть работы была уже выполнена.
— Успокойся! — прогремел до боли знакомый голос, и запястья сковала боль.
— Убери это! Убери это немедленно!
— Успокойся!
— Не хочу! Убери! — кричала Кайлин, пытаясь вырваться и закончить начатое.
— Вколите ей что-нибудь!
— Не удерживайте ее, — ответил спокойный голос. — Пусть идет, если хочет.
— Но?
— У нее сотрясение. Если хочет, может идти.
Гийон отпустил ее руки и отошел от кровати.
Кайлин не успокоилась, пока не избавилась от последнего провода, соединяющего ее с медицинскими приборами.
Затем, запахнув ворот больничной ночной рубашки, она попыталась встать с кровати, но пошатнулась.
— Где она? — спросила Кайлин, присаживаясь обратно.
— Кто?
— Ты прекрасно знаешь! — закричала она, прижимая руки к груди.
Гийон молчал. Почему он сразу понял, о ком она говорит? Откуда ему было известно, что правда причинит Кайлин страдания? И отчего его язык разбух во рту, не имея возможности пошевелиться?
— Где она? — прошептала Кайлин, вытирая слезы, брызнувшие из глаз.
— Тебе не стоит ее видеть, — ответил Гийон и отвернулся.
Кайлин проснулась от собственного крика. Открыв глаза, она поняла, что плачет. Лицо молодой девушки по-прежнему стояло перед ее глазами. И она ничем не могла ей помочь.
Кайлин медленно поднялась с кровати. Голова все еще болела и кружилась, но, по крайнем мере, девушка почувствовала, что может идти. Внизу в холле ее дома горел свет. Она прислушалась и смогла разобрать шепот говорящих.
— И много они нашли старых травм?
— Да. Позвоночник, кости рук и ног. Только череп, похоже, она еще не ломала.
— И что предположил врач?
— Скорее всего, это результат серьезной травмы.
— Все-таки самоубийство?
— Он не знает. В любом случае кости уже давно срослись. Есть еще незначительные изменения в сердце, но Сианна сказала, что она могла умереть не сразу, а проваляться на койке еще пару месяцев. Тогда, по ее версии, сердце ее и подвело.
— Мы всегда думаем о чем-то неприятном. А вдруг Кайлин просто попала в аварию и шансов на выживание у нее почти не осталось?
— Ясно одно — нам не известна причина ее смерти.
— А что с Сакаром?
— Все, как обычно. Антител очень мало в ее крови.
— Ты сказал, что есть какая-то особенная новость.
— Даже не знаю, говорить ли тебе об этом.
— Да, будет тебе, Гийон!
— Маркус, я не шучу. Если ты хотя бы намекнешь ей на то, что знаешь…
— Клянусь! Ну, что же эта за новость?
— Кайлин — девственница…
В этот момент у самой Кайлин, держащейся за перила на лестнице, подкосились ноги, и она с грохотом опустилась на пятую точку.
Гийон вышел в холл и посмотрел на нее.
— Тебе нужно в постели лежать, а не по дому шляться.
Кайлин вперила в него свой взгляд.
— Тебе помочь или сама поднимешься?
— Убирайтесь, оба, немедленно…
— Что? — не понял Гийон.
— Я сказала, чтобы вы оба немедленно убрались из моего дома!
— Не тебе указывать мне на дверь!
— Все в порядке? — поинтересовался Маркус, приближаясь к лестнице.
— Где Ено? — спросила Кайлин, не предпринимая попыток подняться на ноги.
— Я отпустил его. Он вернется завтра.
— Уходите.
— Ничего пижамка! — засмеялся Маркус, поднимаясь к ней. — Симпатичные медведи!
Гийон присмотрелся к ее наряду, и, чуть было, не рассмеялся. Взрослая девица, а спит в детской пижаме.
— Давайте, смейтесь! Ну, что же вы? Не нужно стесняться!
Маркус повернулся к Гийону и посмотрел на друга. Конечно, не о пижаме она говорила сейчас. Конечно же, не о ней…
— Почему ты обижаешься? — спросил Гийон. — Эта ночная униформа действительно немного не соответствует твоему возрасту.
— Зато она удобная! — прокричала Кайлин и расплакалась.
Маркус протянул руки и помог ей подняться.
— Давай, я провожу тебя в спальню.
— Я не хочу спать.
— Чего тогда хочешь?
— Пить.
— Пойдем вниз. Может, заварить тебе чай?
— Да, черный.
— Сейчас сделаем.
Маркус провел ее на кухню и усадил на стул. Кайлин заметила, что сами гости пили совсем не кофе. Бутылка виски и пачка яблочного сока вполне определенно об этом свидетельствовали.
Гийон протянул ей стакан воды. Кайлин в несколько глотков осушила его и поставила на стол.
— У меня синяк под глазом и на подбородке. Не думаю, что с таким лицом я смогу завтра выйти на работу.
— Неделю дома посидишь, — ответил Гийон как ни в чем не бывало.
— А что с Сианной?
— С ней все хорошо. Она не пострадала.
— Не сомневалась, — усмехнулась Кайлин и тут же схватилась за голову.
— Мне очень жаль, Кайлин, что все так получилось, но из этого тебе следует сделать определенные выводы.
— Мне, выводы? Они налетели друг на друга, словно голодные животные! Всем было наплевать на то, что происходит. И что? Дело обошлось погромом? Умер человек, Гийон. Ни в чем не повинный человек!
— Все несколько хуже, чем ты себе представляешь.
