«Что ему сейчас понадобилось? - в очередной раз подумал князь. - Он, по последним данным, в каких- то аферах замешан. Впрочем, мелочью этот человек не занимается».
Рейли действительно обратился с предложением серьезным.
- Я знаю, ваше высочество, что вы пользуетесь влиянием в России, - начал он. - Как и за рубежом.
Тут Рейли сделал паузу, внимательно посмотрел на собеседника и продолжил:
- Я знаком с наименованием «Академики».
«Он что, совсем с ума сошел, - удивился про себя Дмитрий. - Что ему надо?»
Но вслух ответил сдержанно:
- Сидней, я вас не понимаю. Академиков много, и все разные.
- Я по делу, ваше высочество, - прямо начал британец. - Академиков действительно много, но у вас ведь есть среди них знакомые, не так ли? А в Германии есть люди, интересующиеся их, - следующую фразу он произнес так же вежливо, без малейшей доли иронии, но умудрившись тем не менее особо выделить ее голосом: - Их исследованиями. Научной деятельностью, сейчас наука очень развивается… по всей Европе.
«Интересный поворот, - задумался Дмитрий. - И ведь этот мерзавец уверен, что я не откажусь! Кто же меня сдал из британцев?»
Впрочем, выбор был не велик.
«Локкарт, - угадал князь. - Больше некому. Шеф Intelligence Service этим заниматься не станет, а больше там никто обо мне знать не должен. Хотя могла утечка произойти, разумеется. Слухи-то давно ходят, что в России заговор готовится. Но моего имени не называлось, тайну пока хранят все. Однако получается, не от Рейли. Интересно!»
Он молчал, спокойно обдумывая услышанное. Рейли не торопил - ждал.
«Да, - внутренне усмехнулся Дмитрий Павлович. - Чего-чего, а силы воли и выдержки у Сиднея не отнимешь. Что же это? Почему Локкарт раскрыл ему мое инкогнито? Это игра британской разведки или? И стоит ли сообщить о подходе Рейли в Лондон? Впрочем… сначала стоит его выслушать».
- Возможно, я понимаю, о чем вы говорите, - наконец произнес князь. - Наука сейчас действительно шагает широко, и… я выступаю за свободный обмен… - он сделал паузу и закончил в тон собеседнику: - … научными знаниями. А кто в Германии интересуется наукой?
- Фон Сект.
- Командующий Рейхсвером, - утвердительно кивнул князь.
- Да. Его бы заинтересовали данные о реакции Петербурга на расширение закупок аэропланов Германией… в исследовательских целях. И планы возможной расстановки войск на русско-немецкой границе, генерал пишет научный труд о стратегии…
«Он совсем не скрывается, - вновь поразился Дмитрий. - Говорит открыто. Впрочем, наше знакомство дает ему основания. Он же не знает, что произошло за эти годы. Считает меня тем же восторженным юношей, заглядывающим в рот британским джентльменам? Ну-ну».
- Это сложно. Ведь материалы, которые вы просите, относятся к… научной тайне, - ответил он.
- Немцы всего лишь хотят удостовериться, что их исследования не противоречат общему течению научной мысли, - все так же серьезно заметил Сидней. - И они готовы оплатить труд консультанта.
Рейли помолчал, посмотрел на давнего знакомого и несколько даже просительно добавил:
- Князь, я очень прошу вас помочь мне. Назвать мое имя вашим знакомым академикам.
«Просит? - задумался Дмитрий Павлович. - Интересно. Что ж, рискнем сыграть…»
Они договорились. Дезинформацию готовила группа офицеров российского генштаба, и выглядели документы безукоризненно подлинными. Они и были подлинными, а вот содержание - не совсем.
Подготовленные для немцев документы передали связнику Рейли - некоему Иванову. И вот тут Великому князю улыбнулась удача. Читая донесения филеров, он внутренне сжался:
«Михаил, - азартно подумал Дмитрий. - Все-таки дядя Миша. Хотя нет! Его же не было в столице, он с мая в имении Брасово? Что за черт?»
А дальше операция пошла наперекосяк. На следующий день Иванов все же ушел от наблюдения, причем совершенно дурацким образом - перелез через забор на станции. Следующее сообщение пришло уже о его смерти. А потом в Разведчасть из Охранного поступил запрос о происхождении пакета, переданного Иванову для Рейли.
21.06.1930 г. Российская империя. Санкт-Петербург, Московский вокзал
Немца встречали вдвоем.
- Добрый день, герр Мюллер! - приветствовал старшего инспектора Гумилев. - Позвольте представить, мой друг и коллега, ротмистр Сиволапов.
- Мюллер, - представился обескураженный видом встречающих немец. - Старший инспектор криминальной полиции Мюнхена Генрих Мюллер.
Поразиться было чему. Ожидаемого, пусть высокопоставленного, равного по должности минимум комиссару Дитцу полицейского чиновника, каким он представлял Николая Степановича, на перроне не было. Его встречали подполковник и ротмистр в отливающих синим жандармских мундирах.
«Черт возьми! - подумал сыщик. - Кажется, два года назад этот русский меня провел. Жандарм, да еще в таком звании? Второй по-нашему примерно майор».
- Герр Мюллер, - обратился к нему Гумилев. - Я приношу свои глубочайшие извинения за то, что ввел вас два года назад в некоторое заблуждение по поводу моего рода занятий. Но согласитесь, что офицеру Российского Жандармского Корпуса в Германии было бы сложнее получить помощь. В остальном же, слово офицера, я говорил вам чистую правду. Мы действительно ловили…
- Да знаю я, - грубовато прервал его растерявшийся и утративший от этого обычную напускную вежливость инспектор. - В журнале Internationale Offentliche Sicherheit - это издание Международной комиссии уголовной полиции, писали про дело вашего «Фриновски-со-шрамом». Вам не за что извиняться, на вашем месте я поступил бы так же.
Последнее было чистой правдой. Мюллер, перейдя после поражения Германии в войне на службу в полицию, за десять лет снискал себе репутацию сыщика упорного, грамотного и перед трудностями не отступающего. Он занимался розыском с той же решительностью и бульдожьей неотвратимостью, с которой во время войны направлял свой бомбардировщик на цель. Его подход к получению доказательств привередливостью не отличался, а способы дознания были далеки от либеральных.
- Спасибо, что вы меня поняли, - облегченно вздохнул Николай Степанович. Перед немцем он действительно чувствовал себя неудобно. В деле «Шрама» тот помог чрезвычайно, без Мюллера о доведении расследования до конца не было бы и речи. И добавил: - В качестве подполковника Корпуса я готов оказать вам любую потребную помощь. Мы благодарны за содействие Криминальполиции Мюнхена и вам лично. И я сделаю все, что в моих силах.
Он прервал свою речь, хитровато взглянул на инспектора и негромко добавил:
