Оглядев поле боя в танковую панораму, оберлейтенант Шталльманн крепко выругался. Бои шли уже на окраине Дубно, русские методично выжигали полевые укрепления огнеметными танками! Причем легкие гусеничные машины двигались с бесстрастностью роботов. Последующие мощнейшие взрывы фугасов, от которых задрожала земля, только подтвердили догадку Дитриха: большевики использовали дистанционно управляемые машины!
Офицер панцерваффе слышал о таких почти что фантастичных танках-роботах русских от финских солдат и офицеров. В зимней войне 1939 года большевики использовали их против массивных бункеров и дотов неприступной линии Маннергейма. Но информация была отрывочной и неточной. Также сослуживцы рассказывали, что вроде бы на танковом полигоне в Куммерсдорфе проводились испытания «танкеток- мин», управляемых по проводам. Но режим секретности и вездесущее гестапо не позволяли узнать подробностей.
Ну а стремительная атака «боевых роботов-танков» русских просто завораживала! Механизмы, не зная страха, рвались через изрытое воронками поле, сквозь разрывы противотанковой артиллерии. Они четко обходили препятствия и даже вели ответный огонь из пулеметов! А достигнув линии полевых укреплений германской пехоты, расцветали огненными сполохами взрывов мощных фугасов! Это страшное и завораживающее зрелище наполнило мистическим ужасом душу даже рационалиста Дитриха Шталльманна.
«Телетанки» поставили дымовую завесу, которая скрыла от немецких артиллеристов наступающий «танковый кулак». А когда дым рассеялся, взорам германских механизированных рыцарей новой войны предстали русские бронированные богатыри…
— Verdammt! Vas ist das?!! — Проклятье! Что это?! — казалось, глаза оберлейтенанта Дитриха Шталльманна расползутся на всю панораму. То, что он увидел, было просто нереально!
Разбрасывая широкими гусеницами комья земли, оставляя за собой широкие шлейфы пыли, на немецкие позиции надвигались огромные лобастые танки невиданной конструкции! Темно-зеленые громадины двигались довольно быстро, несмотря на их кажущуюся неуклюжесть. Да, ведь они были созданы в России с ее бездорожьем и огромными расстояниями. Это тебе, Landser,[22] не автострады Бельгии и Франции, не мосты Антверпена. Вот поперек их движения пролегли фонтаны разрывов 37-миллиметровых снарядов — противотанковая батарея, расположенная на фланге, пристрелялась. На свою беду…
Противотанковые снаряды обсыпали толстую путиловскую броню, и Дитриху на секунду показалось, что их залпы достигли цели. Но это было не так: легкие болванки только высекали бессильные искры рикошетов, не причиняя бронированным гигантам Сталина практически никаких повреждений. А вот ответный огонь 76-миллиметровых длинноствольных пушек русских танков был весьма действенным: позиции обнаружившей себя противотанковой батареи скрылись в клубах взрывов. После чего стальные гиганты с красными звездами на башнях развернулись и пошли на сближение. И оберлейтенант Шталльманн понял, что они хотели сделать, и от души пожалел артиллеристов. Русские танки проутюжили остатки пушек, сминая бронещиты, корежа стволы и лафеты, наматывая на гусеницы внутренности временно уцелевших немецких артиллеристов. После этого за русскими танками потянулись мокрые рубчатые следы…
— Dummkopf!!! — эти русские танки были абсолютно беспощадны. А их экипажи внушали почти мистический ужас своей смелостью, хладнокровием и даже некоторым фанатизмом.
Остановить эти громадины прямой наводкой могли лишь только знаменитые «acht-acht» — знаменитые «восемь-восемь», зенитки Flak-18/36 калибра 88 миллиметров. Но злая ирония ситуации заключалась в том, что русских самолетов в небе было не так уж много, основная часть была все же уничтожена на аэродромах базирования в течение первых двух суток вторжения. А потому и немецких зениток в боевых порядках войск Третьего рейха было не так уж много. Оставались еще и гаубицы, но их было трудно быстро развернуть на угрожаемом направлении.
Мощные лобастые танки прикрывали огнем и своими стальными телами машины поменьше. Дитрих Шталльманн заметил более стремительные русские танки со скошенными броневыми листами и более «зализанными» башнями. В общих боевых порядках наступали и более легкие и уже знакомые бронеединицы: многобашенные Т-28 и Т-35, легкие БТ и Т-26. Были здесь также и броневики. В общем, бронированная лавина русских внушала уважение даже таким отъявленным скептикам, как Дитрих Шталльманн.
Но не таков был оберлейтенант, чтобы испугаться — наоборот, он жаждал боя! Холодная арийская кровь вскипела в жилах, тонкие губы искривились в кровожадной ухмылке. Наконец-то! То, о чем так мечтал Шталльманн — «человек из крупповской стали».
— Зибер, орудие заряжено?!
— Бронебойным!
— Wir sind deutsche Soldatn! Deutschland, Deutschland uber alles! — Мы немецкие солдаты! Германия, Германия превыше всего! — передал оберлейтенант Шталльманн по рации.
— Panzer, vorwarts! Zum Angriff! — Танки, вперед! В атаку!
На секунду мелькнула мысль, что там, за массивной броней краснозвездных гигантов, вскипела кровь в жилах русских танкистов! В бою и не такое бывает: и невидимая нить на ничтожно краткое мгновение объединяет самых яростных врагов! Кто знает…
А потом началась танковая бойня, равной которой в истории войн еще не было! И даже знаменитое Прохоровское сражение, которому еще суждено было прогреметь огнем и порохом через два года, не могло сравниться с тем, что происходило сейчас под Дубно.
Экипаж командирского танка Pz.Kpfw.III Ausf.G работал, словно на каторге! По-другому и не назовешь. Может быть, поэтому в схватке с русскими все завоеватели рано или поздно терпели поражение?.. Потому, что русские воспринимали войну не как азартный спорт, охоту или личные достижения, а именно как тяжелую работу.
Алекс «Аржмайстер» Кнаге ворочал рычагами фрикционов, переключал коробку скоростей, маневрируя в этом аду. Вальтер Зибер бил из пушки как заведенный, вращал башню и наводил орудие. Он только и успевал таскать снаряды из боеукладки. Благо — запас их был весьма внушительным. Оберлейтенант Шталльманн вращал танковую панораму, наблюдая за стремительно меняющейся обстановкой стремительной и беспощадной «войны моторов»! Радист Макс держал связь с вышестоящим звеном — штабом батальона и обеспечивал взаимодействие взводов и рот с подразделениями прикрытия и пехотой.
В довольно обширном боевом отделении приземистого танка Pz.Kpfw.III Ausf.G было душно, едко пахло пороховой гарью. Короткоствольная 50-миллиметровая пушка KwK-39L/42 била не переставая. Оберлейтенант Шталльманн надсаживал глотку, выкрикивая местоположение целей. Вальтер Зибер стрелял бронебойными, и каждый снаряд находил цель!
От раскаленного орудия несло адским жаром. Под ногами со звоном перекатывались стреляные гильзы. Лица всех четверых лоснились от пота, коротко стриженные волосы под черными форменными пилотками с розовыми уголками принадлежности к панцерваффе уже вымокли. Противные соленые ручейки текли за шиворот черных курток.
— Achtung! Всем танкам — рассредоточиться!
В городской застройке более легкие «панцеры» Дитриха Шталльманна имели определенное преимущество в быстроте маневра перед русскими монстрами. Легкие танки русских пошли вперед, «подсвечивая» и уничтожая ранее не выявленные узлы обороны немцев. Единый броневой вал русских распался на отдельные хватки на узких улочках Дубно. Завязались Stra?enschlacht — уличные бои.
И уже несколько легких БТ-7 поплатились за свою дерзость разведчиков. Дитрих Шталльманн, «стальной человек», был доволен: здесь было много целей. Они маневрировали, полагаясь на искусство Алекса Кнаге, и «Аржмайстер» показал класс! Непрерывно рыча проклятия, да так, что иногда заглушал рев танкового двигателя «Майбах», механик-водитель уворачивался от разрывов русских снарядов. Городок, всего несколько часов радовавший зеленью садов, сейчас он был restlos vernihtet — полностью разрушен, превратился в сплошные руины. Обгорелые деревья тянули к неласковому небу посеченные осколками
