два аэропорта – оттуда он приехал на «москвиче». А вот направо… Карты области в «газели» не присутствовало, а если бы и нашлась, смотреть туда не оставалось времени. По Витькиной логике, если долго-долго ехать, топать и бежать направо, то можно не в Африку прийти, а попасть на самое правое от Ленинградского шоссе – Дмитровское.
И Витька повернул направо.
– Вот этот клапан перекрывает подачу шариков, – продолжал объяснять Вадик, – его не трогайте.
– А этим разве можно убить? – резонно спросила Олеся, приноравливаясь к маркеру.
– Сложно. Но если с близкого расстояния залепить в лицо – мало не покажется.
– Я их вижу! – перебил Штеф, снимая с себя маркер и вытаскивая Валентинов «Макаров», – это мне как-то сподручней.
Вадик, распластавшись на коробках, спрятался за задним бортом, выставив дуло маркера. Вдали маячил чёрный силуэт «Паджеро». Штеф опустил тент, и стало совсем темно.
– Они этого не ожидают, – прокомментировал он.
Вадик убрал ствол, чтобы не выпирал из-под тента, а Олеся, лежавшая чуть позади Вадика, спросила:
– Валера, кто это?
– Мамоновская банда.
– Они будут стрелять?
– Скорее всего. – Штеф присел на одно колено.
– Мы отобьём у них эту охоту, – пообещал Вадик.
«Газель» набирала скорость. Дорога была не ахти какого качества, к тому же изобилующая извилинами, и в кузове здорово трясло и мотало. Штеф боялся, что метко стрелять будет проблематично:
– Эй, постучите в кабину, пусть Витёк сбавит!
В это время машина вильнула влево, и поднявшаяся Олеся снова грохнулась, получив очередную партию синяков. Штеф резким рывком закинул тент на крышу.
«Паджеро», стремясь обогнать, заходила слева, то бишь была справа от засевших в кузове. Витька, конечно, её заметил и начал вилять, не пуская. Учитывая, что обогнать можно только по встречной, преследователи обрекались на мучения.
Вадик сразу же взял цель и заорал:
– Получите, гады!!!
Пока Штеф, прячась за крайним рядом коробок, пытался прицелиться из пистолета, на «Паджеро» обрушился град зелёных шариков с краской.
Вадик бил по лобовому стеклу короткими очередями, но очереди смазывались, и часть шариков разбивались о капот, крышу и бампер. Пробить стекло они не могли, но довольно быстро залепили его слоем краски и осколков желатиновой оболочки.
Такого хамства ребята в «Паджеро» уж точно не ожидали! Ослепший водитель с дуру закрутил рулём, а пассажиры, передёргивая затворы автоматов, отчаянно матерились.
«Паджеро» отстала, но на дороге удержалась благодаря тому, что водитель додумался затормозить и только потом включил «дворники» и омыватель стекла. Краска, заряжаемая в шарики, была водо- растворимой. Стекло быстро очистилось, водитель врезал по газам.
Бывшая первая «Паджеро», ставшая в гонке за «газелью» второй, тем временем почти нагнала своих братьев по оружию. Это заметили и в кузове:
– Плохо дело, – процедил Вадик, – не отобьёмся! А вы чего не стреляли?
– Патроны экономлю! – отвертелся Штеф.
– А у меня шланг отскочил! – закопошилась Олеся в ногах Вадика.
– Эх, мать твою за ногу! Вставь его!
– Куда???
Ближайшая «Паджеро» вновь выходила на расстояние атаки. Витька увеличил скорость, трясти стало сильнее, и коробки под Вадиком ходили ходуном. Все заметили, что водила включил «дворники», это повторилось и на дальней иномарке, получившей информацию по рации.
Вадик снова открыл огонь. Надо стрелять, не переставая, чтобы «дворники» не успевали счищать краску. Сколько туб он взял? Штук десять от силы, в каждой по сто шариков… Хватит ли?
Бац! Бац! Бац! Бац! Маркер – такое привычное, родное оружие в руках. Вадик сливался с ним, чувствовал плечом его небольшую отдачу, видел цель и остервенело жал на спуск. Хоть пейнтбол – всего лишь игра, но игра военная, и в ней без желания «смерти» врагу не победишь… Сейчас Вадик вкладывал всю свою ненависть в эти выстрелы.
Частые хлопки сжатого воздуха… Один за другим, шарики разбиваются о лобовое стекло вражеской иномарки. И вдруг – бух! Раздался первый выстрел Штефа, и у Олеси с Вадиком зазвенело в ушах.
В стекле появилась трещина. «Паджеро» продолжала вилять, держась на расстоянии десяти- пятнадцати метров и повторяя пируэты «газели». Видимо, Штеф не попал. Навстречу пронеслась машина, и «Паджеро» ушла на свою полосу. Дальняя иномарка ехала спокойно и не атаковала. Штеф перестал оглядываться и спрятался за коробками с шоколадом. Олеся, похоже, легла на пол кузова и накрылась руками.
Чпок! Чпок! Чпок! Вадик стрелял сжатым воздухом. Шарики в тубе кончились!
– Олеся! Патроны! – заорал он, пригнув голову.
Олеся завозилась. То ли порыв ветра, то ли высокая скорость стали причиной того, что тент упал с крыши и заслонил преследователей. В этот момент из первой «Паджеро» высунулся автоматчик, но пока не стрелял.
– Олеся!!! – Вадик шарил рукой в темноте, – быстрее! Штеф, убери ты этот чёртов тент!
– Вот! – Олеся вложила в руку Вадика «обойму».
– Спасибо, миленькая… – он вставил её в фидер – устройство для подачи шариков, – Штеф, открывай, я готов!
Чтобы это сделать, Штеф высунулся из укрытия. Тент вновь оказался на крыше, а Штеф – на прицеле у автоматчика. Один глухой выстрел – и Валера Степанов неуклюже завалился назад…
Выстрела не расслышали – на «Хеклере» был глушитель, к тому же шум мотора «газели»… Олеся подумала, что Штеф просто не удержался на ногах от рывка Витьки. А Вадик, увидев морду и торчащий ствол, улыбнулся. Поймав стрелка на мушку, он, бормоча что-то типа «молодец, дорогой, какой ты умница!» выпустил длинную очередь.
Лицо врага превратилось в зелёное месиво и убралось вместе со стволом…
– Один есть! – заорал Вадик и переключился на обстрел стекла.
Первая «Паджеро» сотрясалась от мата. Водитель уже не успевал очищать себе «дворниками» обзор, так как обстрел шёл непрерывно. На заднем сидении ныл от боли стрелок, получивший заряд краски в лицо. Его напарник переговаривался с командиром по рации, держа автомат на коленях:
– Они обстреливают машину какой-то гадостью! Михай, пора кончать, знаешь! Степанова Гарсен снял. Они рвутся на Дмитровку, а там ментов как собак нерезаных!
– Обгоняйте их, козлы! – беленился командир Михай, – и мы их зажмём! Стрелять нельзя, повторяю, стрелять нельзя! Приказ взять остальных живыми и не попортить груз!
– Да как мы обгоним, едрить твою налево! Мы не видим не хрена, а этот козёл не пускает! Как??
– Заходим с двух сторон. Давайте слева, мы справа. Давайте, давайте…
Олеся, наконец, выбралась из груды коробок, подползла к Вадику и только сейчас обнаружила, что Штеф стонет и истекает кровью, держась за грудь.
– Вадик! Валеру ранили! А ты чего молчишь?! – закричала Олеся, наклоняясь над Штефом.
Вадик на секунду отвлёкся:
– Перевяжи его, Олеся! Перевяжи!
И снова прильнул к оружию. «Паджеро» опять отстала, и Вадик бил короткими очередями, экономя шары. Иномарки начали перестраиваться – и заняли всю дорогу, встав параллельно друг другу.
В это время кавалькаду уже нагонял помятый «Форд-транзит». Он шёл где-то в районе ста десяти
