преследовал. И настиг. Мама дорогая, ну почему, почему я с самого начала не вызвал полицию?..
— Малыш? — услышал я голос дедушки Смедри. Он вышел из-за угла, неся раскрытый портфель, тот, что был перемазан кетчупом. — Я тебе пескобургер приготовил, ты проголодался небось?
Деятель с пистолетом крутанулся навстречу, держа ствол наготове.
— Ни с места! — рявкнул он нервно. — Стой, где стоишь!
— Чего-чего? — осведомился дед Смедри, продолжая идти.
— Дедушка!!! — заорал я, и тут-то куратор нажал на крючок.
И пистолет выстрелил.
Раздался гулкий хлопок. От стены, прямо перед дедом Смедри, отлетел здоровый кусок сайдинга. Старик продолжал топать вперед, улыбаясь чему-то своему. Выстрел его явно не озаботил.
Куратор выстрелил еще раз. Потом еще. Оба раза пули влеплялись в стену чуть впереди старика.
Будь я героем, тут бы самый момент вмешаться и напасть на маньяка, палившего в моего деда. Или совершить еще что-нибудь этакое. Ну, я не герой. Я как прирос к месту, так там и оставался.
— Так, — сказал дед Смедри. — Что тут у нас происходит?
У куратора на лице было отчаяние. Он повернулся ко мне, прицелился и выстрелил снова. И конечно, тут же произошло неизбежное. Из рукояти вывалилась обойма.
Вся верхняя часть пистолета попросту отскочила.
Спусковой крючок повис на сломанной пружине.
С обеих сторон посыпались винтики и запрыгали по бетону.
У куратора, ясное дело, глаза полезли на лоб. Остатки рукояти у него в ладони распались на части, и, словно бы для того, чтобы унизить стрелка окончательно, бывший пистолет выкинул последний фортель. Из его обломков взвился кусочек металла — невыстреленный патрон — и несколько раз перевернулся в воздухе, прежде чем звякнуть о мостовую.
Куратор остолбенело смотрел на свой пистолет, превратившийся в набор запчастей.
Дедушка Смедри остановился подле меня.
— По-моему, — шепнул он, — ты его сломал.
Куратор развернулся и дал деру. Дедушка Смедри проводил его глазами, кривя губы в улыбке.
— Как тебе… удалось?.. — выдавил я.
— Мне? — переспросил дед Смедри. — Не-е-ет, если кому что и удалось, так только тебе. Да еще и на расстоянии! Редко удается наблюдать работу столь могущественного Таланта. Хотя вообще-то стыд и срам — уничтожить такую антикварную редкость.
— Мой Талант?.. — Я смотрел на раскиданные запчасти, сердце колотилось. — Нет, я тут ни при чем. Раньше никогда такого не делал.
Дедушка Смедри спросил:
— А раньше тебе когда-нибудь угрожали оружием?
— Н-нет…
Он кивнул.
— Инстинктивная реакция, эффект паники. Когда возникла угроза, твой Талант тебя защитил, несмотря даже на расстояние. Хорошо, что этот субъект попытался напасть с таким примитивным стреляющим устройством; Таланты неплохо с ними справляются. Честно говоря, Библиотекари могли бы уже и смекнуть, какой это дохлый номер — пытаться застрелить истинного Смедри из обычного пистолета. Мальчик мой, как же они тебя недооценили!
Я прошептал:
— Дед, что я вообще тут делаю? Они же меня убить собрались.
— Чепуха, парень, — ободрил меня старик. — Ты Смедри! А мы слеплены из такого крутого теста, которое Библиотекари себе даже представить не могут. Правду сказать, они столько лет правят Тихоземьем, что порядком размякли и сами этого не заметили.
Я постоял. Помолчал. Потом поднял голову и спросил:
— Так мы… в самом деле собираемся проникнуть в библиотеку? Туда, где у них… самое гнездо? А это, часом, не глупость?..
— Что ж. — Дед Смедри заговорил с несвойственной ему тихой торжественностью. — Ты можешь остаться, если не хочешь идти. Я вполне представляю, как, наверное, все это выглядит с твоей точки зрения. Все так странно, жутко и непривычно. Но и ты меня пойми. И поверь: если я говорю, что эта миссия жизненно важна, значит, так оно на самом деле и есть. Мы уже совершили страшную ошибку… ладно, я ее совершил… из-за которой бесценный песок угодил не в те руки. И я твердо намерен все исправить, пока не пострадали многие тысячи невинных людей.
— Но… кроме нас, что ли, некому? Совсем некому?
Дедушка Смедри покачал головой.
— Пески, — сказал он, — еще до вечера будут переплавлены в Линзы. И наш единственный шанс — единственный шанс, предоставленный всему миру, — состоит в том, чтобы вернуть Пески, пока не случилось беды.
Я медленно кивнул.
— Тогда, — сказал я, — идем все вместе. И даже не думайте, чтобы меня где-то оставить.
— Даже и не подумаю, — заверил меня дед Смедри. Потом перевел взгляд на стену, где кусок сайдинга отвалился у меня под рукой. — Твоя работа?
Я снова кивнул.
— Наглые Никсы!.. У тебя в самом деле здорово получается все ломать, — отметил дедушка Смедри. — Тебе, поди, туго из-за этого приходилось, когда был поменьше?
Я только передернул плечами.
— Что ты способен сломать? — спросил он меня.
— Да что угодно, — сказал я. — Двери. Всякую электронику. Столы. Однажды это была курица.
— Курица? — удивился он. — Каким образом?..
— Ну, нас тогда вывезли в поле, — начал я объяснять. — На экскурсию. Помню, мне все надоело, и тут я взял в руки курицу. После того, как я ее подержал и выпустил, она немедленно облысела. И в дальнейшем не ела ничего, кроме кошачьего корма.
— Вот это да! — вполголоса восхитился дед Смедри. — Испортить нечто живое! Необычно, очень необычно. Совершенно неразвитый дар, но каковы перспективы!
Я ткнул пальцем в сторону здания, надеясь переменить тему.
— Оно на самом деле стеклянное.
— Именно, — подтвердил дед. — Это Стекло Расширения. Если устроить в нем полость, внутренние стены можно двигать в стороны, не затрагивая наружных.
— Но это невозможно, — вырвалось у меня. — Законы физики не дадут.
У нас в Тихоземье, чтобы вы знали, физика — наука номер один.
— Все это выдумки Библиотекарей, — отмахнулся дедушка Смедри. — Сколько же тебе предстоит узнать нового, парень! Идем же, нам пора двигаться. Не то опоздаем!
И я позволил увести себя прочь — мимо трех пулевых дырок в сайдинге.
— Три промаха, — буркнул я больше про себя. — Повезло же нам, что он такой скверный стрелок.
Дедуля расхохотался.
— Скверный стрелок, говоришь? Да у него не было ни самомалейшего шанса в меня попасть. Я, видишь ли, просто не успевал угодить под его выстрелы. Твой Талант, малыш, позволяет вершить поистине удивительные дела, но бывают и иные полезные способности. Я, как бы объяснить, опаздывал к собственной смерти еще прежде, чем ты появился на свет. Знаешь, разок я так здорово опоздал на одну встречу, что прибыл туда даже раньше, чем убыл!
Я аж остановился, пытаясь докопаться до смысла этой последней фразы, но дед нетерпеливо махнул рукой. Мы обогнули угол заправки. Квентин и Пой Синг-Синг стояли там, о чем-то тихо разговаривая с одним из заправщиков. Синг… ну, таких кадров в кино надо снимать. Он пристегнул к себе стволов двенадцать, не меньше. По две кобуры на каждом бедре, по одной на каждом плече и еще по одной — в каждой подмышке. Плюс парочка «узи», торчавших за кушаком. И это не считая дробовика, подвешенного за спиной примерно так, как носят мечи герои боевиков.
