- Все равно могли бы узнать…
- А зачем это нам, правда, Ленка?
Та промолчала.
- Ах, да, ты же ведь больше никого не осуждаешь! Теперь мы, наверное, и слова от тебя не услышим! – засмеялся Ваня и, обращаясь к Стасу, сказал: - Если тебе так надо, сам и спроси!
- А что – и спрошу!
Стас порывисто вскочил с лавки и решительными шагами направился к джипу.
- Простите! Я – сын профессора Теплова, известного кардиохирурга, – решив, что для весомости в разговоре с министром, нужно упомянуть отца, обратился он к старичку, которого только что опустили в кресло с колесами. И почему-то, словно тот был генерал, добавил: – Разрешите обратиться?
- С сердцем у меня, слава Богу, все в порядке! – делая знак охраннику, чтобы тот не вмешивался, с интересом посмотрел на Стаса Соколов. - Ноги вот только немного подкачали…
«Ничего себе «немного»» – с непривычной для себя болью за другого человека, покачал головой Стас, видя, что Соколов не может не то, что двигать – даже шевелить ногами.
- Слушаю вас, молодой человек, - заметив сочувствие в его взгляде, что не так часто замечал у нынешней молодежи, приветливо сказал он. – И вот что, давайте будем без этих церемоний. Мы ведь с вами здесь, так сказать, без галстуков! Оба – только братья во Христе!
- Спасибо! – улыбнулся Стас и уже совершенно без страха спросил: - Скажите, а вы были министром?
- Да-а, был, – густые брови Соколова поползли от удивления вверх. - А откуда вам, собственно, это известно?
- Я после… потом всё объясню! – пообещал Стас и, сгорая от нетерпения, выпалил: - Только пожалуйста… умоляю…скажите мне – а у вас и коллекция античных монет, связанных с христианством, была? Ну – подаренная вам на шестидесятилетие сыном?
- Почему это была? Она и теперь есть. Но… откуда вы все знаете? Можно подумать, что ваш отец не врач, а из органов госбезопасности!
- Да нет, - засмеялся Стас и, не зная, можно ли открывать всю правду о дневнике, тут же сообразил, как это лучше сделать: - Просто я… знал человека, который собирал для вас эти монеты!
- Да вы что? – удивился Соколов.
- Его звали Василием Ивановичем Голубевым. Он был учителем истории, почему ему и сделали этот заказ. А потом стал монахом, старцем. И, знаете, помог очень многим людям!
«Стоп!» – вдруг мелькнуло в голове Стаса. Он ясно вспомнил человека, бежавшего через заснеженное поле к опаздывавшему поезду. – Брение с могилки отца Тихона помогло мужчине, что успел на опаздывающий поезд, исцелиться от гангрены… У Соколова-старшего тоже больны ноги… И если он…»
- Вам надо обязательно взять земли с могилки этого старца, он в Покровке, здесь похоронен! - волнуясь, принялся объяснять он. – И помазать ей ноги! Недавно один мужчина – даже от гангрены исцелился и ненужные больше костыли у Григория Ивановича оставил. Поверьте, вам тоже сразу же станет легче! А, может быть, и совсем пройдет!
- Ну, чтобы совсем прошло – это невозможно! – вздохнул Соколов. – Испробованы все средства. Но попробовать можно. В Покровке, говорите? – уточнил он и вопросительно взглянул на охранника.
Тот утвердительно кивнул.
- Спасибо за информацию, молодой человек, – давая знак везти его к храму, поблагодарил бывший министр. – Я непременно воспользуюсь вашим советом и когда-нибудь съезжу туда!
- Зачем же когда-нибудь? – воскликнул Стас и, подхватывая с земли пустое ведро, сказал: - Я прямо сейчас принесу это брение, и мы после службы приложим его к вашим ногам!
Он и сам не знал –
