3
Только тут до Василия Ивановича дошло то, что ему предлагалось…
Прошло несколько дней. Василий Иванович познакомился со всеми участниками экспедиции. Ему очень хотелось найти что-то особенное. Но попадалось, несмотря на все старания, самое простенькое: глиняные черепки, осколок ключа, дешевые бусинки, которые он все равно фотографировал на память прихваченным из дома фотоаппаратом.…
Он по-прежнему утром и вечером читал молитвенное правило. Два воскресенья подряд, отпросившись у Исаака Абрамовича, ходил в храм.
И, наконец, когда казалось, что так и будут попадаться все эти, потерявшиеся еще при жизни их владельцев предметы, на которые Исаак Абрамович не обращал никакого внимания, произошло долгожданное…
Среди небольших глыб, бывших когда-то фундаментом каменного дома, вдруг что-то блеснуло. Очевидно, там был подвал, и хозяин вполне мог спрятать здесь что-нибудь ценное.
Василий Иванович, поднатужившись, отодвинул глыбу, достал что-то металлическое, плоское, очистил от земли и… на солнце вспыхнул и засиял большой золотой крест с рубиновыми камнями!
Сфотографировав его, он, как было приказано, сразу понес находку начальнику партии.
- Ух ты! Вот это да… – позабыв про начальственную стать и ученую важность, ахнул тот, мгновенно положил крест под лист бумаги и протянул Василию Ивановичу великолепную медную монету Пантикапея. На одной ее стороне был изображен кудрявый Пан с рожками, на обороте – лук со стрелами. - А это – вам!
- Что это? – не понял Василий Иванович.
- Вознаграждение. Премия!
- За что?
- За такую прекрасную находку. И – за молчание! – многозначительно добавил Исаак Абрамович, красноречиво прикладывая к губам палец.
Только тут до Василия Ивановича дошло то, что ему предлагалось. Он вспомнил слова друга о начальнике экспедиции. Про золотого жука и так далее… И понял все.
- Простите, Исаак Абрамович, но я так не могу! – протягивая монету обратно, сказал он. – И участвовать в этом не буду!
Начальник экспедиции отвел его руку и недоуменно спросил:
- Да в чем, собственно, вы не хотите принимать участие?
- В воровстве. И если хотите – в преступлении.
- Да какое же здесь преступление? – засмеялся Исаак Абрамович.
- Крест найден в земле и по праву должен принадлежать государству!
- Ах, вот оно что! Но тогда, простите, вынужден вас поправить: у нас не государство, так как нет государя, а страна. Которая, обобрав до нитки, столько задолжала народу, в том числе и мне – у моего деда, между прочим, была фабрика, известная теперь всей стране – столько, что этот крест – просто мелочь!
- И все равно это не дает вам право… – горячо начал Василий Иванович, но Исаак Абрамович перебил его:
- Поймите, молодой человек! Этот крест отсюда попадет в музей, где просто пропадет. Он будет пылиться в запасниках и в лучшем случае его выставят в том разделе, который называется «Религия – опиум для народа!» А так он достанется людям, которым будет дорог! И как знать, может, в итоге, попадет к игумену или священнику. То есть, все вернется на круги своя! Неужели для вас, верующего человека, это безразлично?
- Все равно воровство – это грех, раз уж вы заговорили о вере! – упрямо стоял на своем Василий Иванович.
- Да ладно вам! Какое же тут воровство? Этот крест еще веками мог лежать в земле! И потом – ведь никто же, кроме нас двоих, не видел, как вы его нашли!
