услышать, чем сто раз услышать! – согласно кивнул тот.
- И сейчас я, надеюсь, и им, и всем нам представится такая возможность.
Контуры плиты были четко обозначены, вся она подрыта, и осталось только лишь перевернуть ее лицевой стороной наверх или поставить на бок. По совету дяди Андрея и тракториста, остановились на последнем.
Тракторист даже предложил принести трос и подсобить трактором, но Владимир Всеволодович только испуганно замахал на него руками:
- Что вы! Что вы! Разве это вам какая-нибудь плита от панельного дома?!
- Что у нас, рук, что ли нет? – поддержал его дядя Андрей.
Он привычно поплевал на руки, к нему подошли другие мужчины и студенты покрепче. Наталья Васильевна и та встала рядом.
Несколько пар рук подлезли под тяжелую плиту, напряглись…
- И - раз! – побагровев от натуги, скомандовал дядя Андрей.
Плита дрогнула и слегка приподнялась…
- Только умоляю вас, осторожнее! – бегая вокруг нее, просил академик. - Она может быть треснутой, и тогда трудно представить, какие могут быть последствия…
- И - два! – не слушая его, продолжил дядя Андрей.
- Есть, есть мозаика, Владимир Всеволодович! - юркнув почти под плиту, радостно закричала Юля.
- И - тр-р-ри!
Спины поднимавших плиту людей одновременно разогнулись, и раздалось единое радостное:
- Есть!!!
4
- Надо же, какой был у нас правитель! – послышались восхищенные голоса.
Студенты, все как один, так дружно кинулись смотреть, что же там на другой стороне, что плита угрожающе пошатнулась. Хорошо, сельские мужчины были опытнее в таких делах, остались на месте, иначе плита бы всей тяжестью рухнула назад, и, как опасался Владимир Всеволодович, не миновать беде, причем, не только с плитой…
Только после того, как плиту основательно установили на месте и даже подкрепили, двумя подпорками из стволов березок, академик первым обошел ее, взглянул и с восхищением покачал головой:
- Это – самая лучшая находка за все время моей археологической жизни!..
На мраморной плите, перед ним во всем своем великолепии раскрывалась почти полностью сохранившаяся мозаика. Ствол и листья дерева, цветы, бабочки, птицы, какое-то особенное, неземное солнце… Все это было в основном фрагментами, - там птичье перышко, тут часть грозди винограда, здесь причудливо извивающаяся ветвь, но перед опытным взглядом академика сразу слилось в единую картину…
- Ты… видишь? – чуть слышно окликнул он Валентина.
- Да - райские кущи… - тоже, как завороженный глядя на плиту, кивнул тот.
- Конечно… - улыбнулся Владимир Всеволодович и, не без труда отрывая повлажневших глаз от мозаики, обернулся к стоявшим за его спиной людям:
- Ну, поняли, наконец, что такое полная гармония?
И улыбка медленно стала сползать с его губ.
Не только мужчины, но и многие из студентов переминались с ноги на ногу и недоуменно переглядывались. Им не хотелось огорчать академика. Но и понять что-то в этих орнаментах и фрагментах они, как ни старались, ничего не могли.
- Вроде, как луг какой… - осторожно стали высказывать свои предположения люди.
