другой подходил на эту роль, и потом… - Молчацкий посмотрел на Стаса, на кусавшую, чтобы не расплакаться тут же, при них, Лену и осторожно спросил: - Может, у вас все наладится, и вы все-таки передумаете?
Стас с горечью усмехнулся и отрицательно покачал головой:
- Решение, как говорится окончательно и обжалованию не подлежит!
- Ну и пусть! Ну и ладно! – выкрикнула в отчаянии Лена. Она бросилась бежать, но вдруг обернулась и прокричала - Только роль эту я все равно буду учить! Всем назло! Вернее, на добро! И вообще с этой секунды ни одного слова не буду больше переиначивать!
7
- Ты что, с ума сошла?! – закричал Александр…
Александр, хорошо знавший по опыту, что раненное девичье сердце особенно податливо к сочувствию и ласке, подошел к хлопотавшей, у костра, Лене и спросил:
- Тепло ль тебе, девица, тепло ль тебе красная?
Лена промолчала.
Истолковав это, как многообещающий знак, Александр подошел поближе, заглянул в кастрюли и поинтересовался:
- О нас-то, как я погляжу, ты заботишься, а вот утята твои кормлены?
- Не твое дело! – всхлипнула Лена, и две ее большие слезинки упали в котел с супом.
- Смотри, опять суп пересолишь! – попробовал пошутить Александр.
- Не твое дело! – повторила Лена, будто позабыла все другие слова.
- Как это не мое? – деланно изумился Александр. - Ведь и мне же его есть! И вообще, - переходя на доверительный тон, принялся уговаривать он: - Не стоит тебе из-за него так расстраиваться! Да разве стоит он твоих слез?! От такой девушки разве отказываются? И тем более, от таких утят! – потянулся он рукой к кофточке Лены.
- Отойди, - хмуро предупредила его та, - а не то как огрею!..
- Что? Согрею?! – сделал вид, что ослышался Александр.
Обычно его шутки безотказно действовали на, казалось бы, самые неприступные сердца. Но Лена даже не улыбнулась.
Это только подстегнуло уязвленного таким равнодушием Александра к более решительным действиям.
- Ну хорошо, не хочешь ты, так давай я тебя пожалею, согрею! – предложил он, но едва приблизился к девушке, недвусмысленно протягивая к ней руки, как та и правда что есть сил ударила его тяжелым, еще бабушкиным, не то что современным – половником.
- Ты что, с ума сошла?! – закричал Александр и испуганно замолчал, увидев опять над собой все тот же половник.
- Уйди, сказала, пока не добавила! – срывающимся от злобы голосом выпалила Лена и предупредила: - А если еще хоть раз подойдешь, так брату скажу, тогда этот удар тебе поцелуем покажется!
- Вот тебе и «ути-ути»…
Александр, прижимая ко лбу платок, вернулся на рабочее место, подсел к сидевшей со страницами драмы на коленях Людмиле и попросил дать ему зеркальце.
- Держи! – достав из сумочки пудреницу, раскрыла ее та. – Для такого дела не жалко…
- Да-а… - сокрушенно покачал головой Александр, разглядывая свой лоб. – Ну и место для раскопок выбрал этот Владимир Всеволодович… А еще академик! Даже простого медного екатерининского пятака нет, чтобы к синяку приложить…Придется мне теперь летописца в клобуке схимника играть, и то низко голову опустив…
- Крепко досталось! – посмотрев на него, согласилась Людмила и приказала: – А ну постреляй немного глазами!
