флейтисту снова бить в тамбурин, яростно замахал рукой: «И — раз! И — р-раз! И — р-р-раз!!»
Помощники триерарха и несколько воинов сбросили на палубу тела убитых, сами взялись за их весла.
«Афродита» снова стала набирать ход, но Эвбулид чувствовал, как что-то изменилось в ее прежнем ритмичном движении, когда, казалось, что она идет на одном дыхании.
Пентера без труда нагоняла обреченное судно. До нее оставалось чуть больше двух стадиев.1
Триерарх, качая головой, взглянул на белесое небо, на мелкие, словно игрушечные волны и скомандовал оставшимся на палубе воинам:
— Выноси оружие из трюма!
— Неужели они нападут на нас? — задыхаясь, спросил триерарха старый купец, нанявший «Афродиту» для перевозки дорогих товаров в Сирию.
— Нет, Писикрат, они извинятся за беспокойство и проплывут мимо! — со злостью бросил триерарх и закричал на купца, Эвбулида и всех, кто стоял на палубе без дела: — А ну быстро помогать выносить оружие!
— О боги! — всплеснул руками купец. Его острая бородка мелко затряслась. — Значит, будет бой?..
— Я сказал — быстро!!! — рявкнул триерарх, и купец сломя голову бросился в трюм.
Вынося охапку луков со стрелами, он, сбиваясь, пробормотал начальнику наемного отряда:
— Ты самый опытный в военных делах... только ты сможешь понять меня! Скажи... мы отобьемся?
Воин бегло взглянул на него и невозмутимо посоветовал:
— Молись всем известным тебе богам, отец!
— Но мои товары... мои прекрасные товары! — застонал купец, со страхом косясь на остро отточенные стрелы в своих руках. — Моя жизнь!..
Два воина с трудом протащили мимо Эвбулида тяжелую корзину со свинцовыми снарядами для пращей. Эвбулид бросился к ним на помощь, но ручка корзины оборвалась, и снаряды, грохоча, покатились по палубе. Он поднял один и машинально прочитал нацарапанную на бронзовом боку надпись: «Я несу смерть врагу!»
И только тут до него дошел весь ужас происходящего. Как щука, преследующая малька, не замечает уже нависшего над ней гарпуна рыбака, так и он, погнавшись за сколотами, мог теперь сам оказаться во власти пиратов.
К близким ударам тамбурина «Афродиты» стали примешиваться чужие, отдаленные удары — глухие и частые, словно стук загнанного сердца.
Подтащив корзину к самому борту, Эвбулид разогнулся и бросил взгляд на море. Руки его невольно опустились. Ноги стали ватными.
Заслоняя проснувшееся солнце, на них почти вплотную надвинулась темная туша пиратской пентеры. Уже была видна змеиная голова на ее носу. Два надводных бронзовых тарана целились прямо в корму «Афродиты», третий — подводный и самый опасный вздымал вокруг себя целые буруны воды.
Эвбулид не обратил внимания на порыв ветра, ударивший его в лицо.
— Боги покинули нас! — упавшим голосом пробормотал он.
— Нет! — торжествуя, оборвал его триерарх. — Теперь боги с нами!
Прыгая через ступеньки, он быстро поднялся на капитанский помост, и Эвбулид услышал, как зазвучал оттуда его радостный голос:
— Поднимай паруса!
Развернулся, захлопав на ветру, долон1. Матросы ринулись вверх по мачтам.
— Бом-бом-бом! — ухал ближний тамбурин.
— Там-там-там-там-там! — опережал его дальний, с пиратского судна.
На приблизившейся пентере стали слышны гортанные голоса. Взглянув на нее, Эвбулид увидел пиратов, облепивших борта и нос корабля, который неумолимо надвигался на «Афродиту».
Одетый в пурпурные одежды человек на капитанском помосте что-то кричал, показывая рукой на ползущих наверх матросов.
Звонко пропела и, сыто чмокнув, впилась в мачту первая стрела. За ней — вторая. Третья...
Дико закричал матрос, падая с высоты в море. Еще одна стрела, пущенная умелой рукой, вонзилась в спину уже подползающего к парусу другого матроса и задрожала оперением.
— Ай, молодец, Ороферн! — донеслось с пентеры.
