Святая - святым

добрый, помоги ему!»

      Он уже готов был выскочить из угла, подбежать к отцу и успокоить его, сказав всю правду о Христе, отце Нектарии, маме, за которую нужно теперь только радоваться!..

      Но в этот момент за дверью снова раздались грубые солдатские шаги. А после этого он услышал то, что заставило его позабыть о своем намерении.

      Сначала на потолке, словно зарницы - предвестницы молний - заиграли сполохи от внесенного управляющим фонаря. Потом отец уже уверенным, только чуть тише обычного, голосом сказал:

      - То, что ты услышишь сейчас, не должен знать больше никто. Это - государственная тайна, за разглашение которой одно наказание...

      - Смерть?

      - Да! Но я вынужден открыть ее тебе, чтобы ты смог в точности выполнить мое указание. Здесь... - Крисп услышал, как отец похлопал ладонью по своей кожаной  дорожной сумке, - находится императорский эдикт, который я должен развезти по провинциям. Содержание его в деталях мне неизвестно, но я знаю, что, согласно ему, скоро начнется уничтожение всех, кто откажется принести жертву гению императора.

      - В первую очередь, христиан, которые не станут поклоняться никому, кроме их Бога?

      - Именно!

      Крисп весь обратился в слух, боясь упустить хотя бы одно слово.

      - Так вот, - повысил голос отец. - Ты должен сделать все, чтобы мой заклятый враг... этот Нектарий не избежал пыток - самых страшных пыток, Скавр, и казни! Запомни: где бы он не был, куда бы ни ускользнул, твоя задача - найти и выдать его властям!

      - Будь спокоен, Марцелл! Скажи только, когда состоится жертвоприношение? - деловито осведомился управляющий.

      - Не могу. Этот день известен лишь императору и самым близким из его окружения.

      - С одной стороны, это не удобно для меня, а с другой хорошо - Нектарий ведь тоже не знает его! - вслух рассудил управляющий. - А какие будут указания по хозяйству?

      - Никаких! - отрезал Марцелл. - Меня сейчас волнует только Нектарий и мой сын, которого, кстати, я забираю с собой!

      - Криспа? Ты не доверяешь мне?!

      - Что ты, Скавр! Разве тогда я открыл бы тебе государственную тайну?

      - Но зачем ты увозишь сына?

      - А это уже моя личная тайна... Я подозреваю, что он - тоже христианин!

      Услышав это, мальчик вздрогнул, как от удара. Но нет, он не ослышался - отец продолжал:

      - После смерти жены он стал для меня самым дорогим, что только есть в жизни, дороже самой жизни! И я боюсь, что он последует примеру Аврелии. Ведь он упрям и доверчив, как мать! Я решил взять его, с одной стороны, чтобы спасти от смерти, а, с другой, надеясь образумить и напугать видом пыток на обратном пути! А теперь идем. Пришли-ка его ко мне, чтобы я велел ему собираться в дорогу!

      Блики уже не зарницами - грозными молниями - заметались по потолку вслед за отцом и Скавром и удалялись, вновь уступая место тьме.

      «Как же теперь быть?.. Что делать?»

      Крисп с трудом дождался, когда стихнут шаги, и вскочил на ноги.

      «Надо скорее предупредить отца Нектария, всех наших!»

      Больно ударяясь о мебель, налетев на бронзовый таз, он выскочил из дома и, забыв про осторожность, не оглядываясь на рабов, на зовущего его управляющего, толкнул калитку и помчался по улице к тайному месту, где собирались по воскресным дням христиане.

      «За что они нас так? - задыхаясь, не мог понять он. - Ведь мы же никому не делаем зла!..»

      Вот, наконец, и нужный дом. Он ничем не отличался от других домов. Кроме едва заметного изображения виноградной лозы с гроздью на воротах.

      Привратник приветливо