пены!
– Говорить ты за истекшие годы здорово навострился. Раньше просто молчал и сопел. Я на тебя так злилась… Молчишь как чурбан, и только глазки сверкают, – парировала Мила.
– Я так сильно любил тебя, что просто не мог говорить! – пылко сказал Федор, беря руку Милы.
– И поэтому сильно прижимал меня к дереву, когда целовал? Знаешь, как мне однажды сучок впился в спину? Даже кожу под лопаткой проколол, – подпустила шпильку Мила.
– Если тебя не прижимать, то и поцеловать не удалось бы. Ты все время была как дикая кошка.
– Ты совсем не изменился. Стал только шире, раздался в плечах. Ни капли жира, кожа как у мальчика. А трахаешься ты профессионально! Чувствуется большой опыт и постоянные тренировки…
– Тебе тоже грех жаловаться. Мать двоих детей, а какая прекрасная фигура! Да и лицо практически не изменилось, – восхищенно сказал Федор.
Улыбнувшись, Мила спросила:
– Как ты сюда попал?
– На крыльях любви перелетел из России в вашу суверенную страну. Ты же позвала.
– Ты серьезно говорить можешь? – спросила Мила, нахмурив брови.
– Не только говорить, но и целоваться! За истекшие годы я и этому научился, – сказал Федор, кидая взгляд на открытый ноутбук.
«Ошибка! Просьба повторить передачу с другого компьютера!» – мигала красная надпись.
Тонкий комариный звук раздался с моря.
– Можно мне завтра приплыть к тебе? – спросил Федор, кладя голову на колени Милы.
– Завтра утром меня увезут в другое место. Скорее всего, мы никогда больше с тобой не увидимся, – печально сказала женщина, ероша волосы на его голове.
Федору стало так приятно, что он закрыл глаза, уносясь мыслями в прошлое. Первый поцелуй, губы Милы, пахнущие черникой…
– … Очнись, Федор! Тебе надо бежать! Сейчас приедет Мусса, и если застанет здесь, то наверняка убьет. Причем до этого долго будет мучить… – заторопила Мила.
Звук стал громче, и Федор узнал в нем жужжание глиссера. Вскочив, он быстро начал надевать гидрокостюм, попутно спрашивая:
– Где тебя держат?
– На втором этаже, комната прямо над крыльцом. Только там на окнах решетки, и дверь железная.
– Сколько этажей в здании? – спросил Федор, беря в руки ласты.
– Три. Ты ничего не сможешь сделать. На вилле столько охраны! – заплакала Мила.
– В доме есть еще компьютер, связанный с Интернетом? – спросил Федор, почти дойдя до воды.
– Все есть… В доме, по-моему, целый вычислительный центр окопался!
– Попробуем что-нибудь сделать, – пообещал Федор, войдя в воду и погрузившись по шею, негромко сказал: – Я люблю тебя!
– Какая любовь через столько лет? Посмотри на календарь. А теперь на меня. Я старая тетка, у которой уже внуки!
– Все это мне до фонаря! Твои муж, дети, внуки… и твой плен тоже. Я просто люблю тебя. В моих глазах тебе всегда шестнадцать лет. И буду я любить тебя вечно, – негромко сказал Федор, без единого всплеска уходя под воду…
Федор не видел, как Мила во все глаза смотрит на воду лагуны, а по ее щекам текут слезы.
– Дура я! Какая же я дура! Такую любовь проворонила… Мужик по мне всю жизнь сох, а я не замечала…
Глава двадцатая
Вынырнув около камня, Федор принялся делать гипервентиляцию легких, наблюдая, как в лагуну вошел маленький глиссер, в котором сидел звероподобный абориген, до самых бровей заросший иссиня- черной бородой. Причалив напротив палатки, он, не вставая со своего места, протянул руку и, как только Мила, перешла на борт, сразу включил реверс. Помогая женщине взойти на глиссер – вернее, небольшой плотик с носом, позади которого был установлен метровый винт, – бородач сморщился, как будто съел целиком лимон вместе с кожурой.
Мила, одетая в длинные шорты и футболку, без слов уселась рядом, положив на колени холщовую сумку, которую несла на плече.
Плотик задом отошел от берега на середину лагуны и остановился.
– Как ты мне надоела, коза! Сколько с тобой хлопот… Вози тебя туда-сюда! Одного бензина двести литров истратили. Слава Аллаху, сегодня последний раз везу! – ощерив заросшую пасть, по-русски сказал бородач, повернувшись всем корпусом к женщине.
– Что я тебе плохого сделала? Ни разу не нагрубила, всегда точно выполняла твои команды, даже слова не сказала против! – сказала Мила, не убирая рук с сумки, которая лежала на коленях.
– Ты просто старая, противная женщина, которую настоящий мужчина ни за какие деньги не трахнет, – сказал абориген, расправляя и без того широкие плечи.
– Ты уже один раз предложил потрахаться. Хорошо помнишь, что я тебе ответила, Муса? Если хоть один волос упадет с моей головы, то не только тебя, но и всю твою семью вырежут. Напомнить, чьи это слова? – неожиданно жестко сказала Мила.
– Сейчас надо торопиться. Скоро прилетит вертолет и потопит тот катер. Если успеем, то можешь посмотреть… – Бородач как-то моментально усох, и даже плечи у него стали у#же.
«Так его, девочка! Мордой в грязь, и подольше подержи», – похвалил Федор одноклассницу, делая глубокий вдох. Оттолкнувшись от камня, он вытянул руки и мощно заработал ногами.
«Значит, я Милке до сих пор небезразличен! Но девочка она не простая. Так, ладно… Один поворот, второй, теперь подняться на метр выше… Увеличить скорость! До времени рандеву с Зубом осталось сорок пять минут», – сам себе командовал Федор, тенью скользя по узкому тоннелю в скалах, который становился все темнее.
«Так и заблудиться недолго», – только успел подумать Федор, как увидел лежащий на дне ребризер.
Еще десять минут, и показалась широкая спина Зуба. Едва Федор уселся на место, как вытянул руку вперед и покачал ею вверх-вниз[15]Зуб включил двигатель и тронулся с места. Федор снова простер руку, тыльной стороной ладони вниз, и таким образом совершил два круговых движения[Профессиональный сигнал водолазов, означающий: «Быстрее!». –
«Как Зуб при такой видимости может вести буксировщик на такой скорости?» – удивился Федор, но тут заметил на товарище трофейную маску.
«Теперь понятно, почему ты такой глазастый! Масочка-то оснащена ПНВ…»
Буксировщик выскочил из тоннеля и, сделав поворот, помчался вперед. Снова вытянув руку, Федор сжал кулак и отведенным большим пальцем указал вниз. Буксировщик опустился и теперь несся на расстоянии метра от дна.
Впереди раздался глухой взрыв, следом – еще один. Федор резко сжал правое плечо Зуба, который и сам без команды снизил скорость и начал всплывать. «Жалко, что у нас нет перископа!» – подумал Сом, осторожно высовывая голову из-под воды.
На высоте ста метров ясно была видна вертушка, кружившая недалеко от них. Катера на поверхности моря видно не было.
– Похоже, наши соратники приказали долго жить, – сказал Зуб.
– Надо посмотреть, что случилось.
– Просто так военные катера не взрывают.
– Я думал, что катер взорвут под водой.
