себя, то он справился. Терпения больше не осталось. Будь она у себя дома, наорала бы на него в трубку. Но сейчас не могла себе такого позволить. Не хватало, чтобы кто-то из коридора услышал её ор, поэтому она сказала громко, раздражённо, звенящим от злости голосом:
- Тим, если ты не понимаешь нормального языка, то я могу по-другому!
- Давай встретимся и поговорим.
- Иди ты к такой-то матери! – Громко выдохнула.
Она решила поиграть на его нервах и даже написала не просто сценарий, а целую оперу и использовала в своей игре именно тот инструмент, о котором он говорил.
Вот теперь она улыбалась. И у тех, кому предназначалась, мелькавшая на её губах улыбка, перехватывало дыхание.
Она так и дышала сексуальностью. Он заметил эту разительную перемену, но не мог понять, как она это делала. То ли её движения стали слишком плавными и отточенными, и привлекали внимание, то ли в глазах появился особый блеск. Но единственное верно – она вела себя так, чтобы утереть ему нос.
- Юристы передали договор от подрядчиков. – Она шагнула на порог и остановилась.
- Давай.
Она неспешно прошла, позволяя ему «съесть» себя глазами. Её снисходительный вид говорил о том, что она прекрасно представляет, какое производит впечатление. А главное, зачем она его производит. Остановившись рядом с ним на расстоянии вытянутой руки, она положила документ на стол. Мягко и чарующе улыбнулась:
- Что-нибудь ещё, мистер Конти?
- Да.
- Что?
- Закрой дверь с той стороны.
- Ну, зачем же так, - сказала она тоном, каким разговаривают с малолетним ребёнком. – Я ведь так стараюсь угодить. Делаю всё, что вы только попросите.
- Поменьше рвения, мисс Лоран, и всё будет просто прекрасно.
Передвигаясь с кошачьей грацией, она покинула его кабинет.
Показалось, или за дверью послышался её смех?
Да, как он и ожидал, это оказалось весело. Даже ещё веселее. Стоило ли надеяться на её безоговорочную капитуляцию.
Энджел захлопнула дверь и прошла к своему креслу. Острый уголочек, лежавшей на краю стола папки, ткнулся в бедро. Она выругалась вполголоса, побоявшись что испортила чулки. Для тонкого капрона хватит и самой малюсенькой затяжки. И это можно сделать даже сквозь ткань. Такое уже случалось.
Только она задрала платье, чтобы посмотреть, порвала ли чулок, как услышала щелчок дверного замка.
Вот и доигралась.
Она медленно опустила подол и разгладила его на бедре.
- Ты так на меня смотришь… - Взяла со стола лист бумаги и обмахнулась им как веером. – Что мне становится жарко… - От собственной смелости и его взгляда она начала заливаться краской. И ей на самом деле стало жарко. Очень.
И как тут не посмотреть? Специально подстроила, чтобы он застал её в таком интересном положении? с задранным платьем и полюбовался оголённым бедром и кружевной резинкой? Или это такая занимательная случайность?
- Как интересно… Помочь?
Энджел не нашлась с ответом, поэтому сделала вид, что и не собирается объясняться.
Затрезвонил телефон и она взяла трубку, но тут же передала её Данте.
- Зайди в тридцатый, - сказал Винсент.
- Сейчас, - ответил Данте. – Один-один, Птичка, - вернул ей трубку и вышел из приёмной.
Точно, один-один.
На столе завибрировал её мобильный. Энджел снова задрала платье и убедилась, что никакой затяжки на чулках нет. Поправила платье и только тогда села. Удивилась, когда увидела, что звонит Хелен. Почему-то не ожидала звонка от матери. В основном та звонила, когда что-то случалось.
Энджел только и успела сказать «да».
- Господи, милая, мне так жаль. Так жаль. Просто нет слов. И почему ты молчала? Для всех нас это такой шок. Просто в голове не укладывается. Если бы мы знали… - остановить её было практически невозможно.
- Мама, ты о чём? – спросила Энджел, наконец сумев вставить слово в непрестанно льющуюся речь матери. Внутри всё похолодело.
- Как о чём? Девочка моя, о том, что ты уже почти слепая. Господи, Тим, он такой молодец… Он всё нам рассказал. Я думаю, что вам нужно наладить ваши отношения, он готов заботиться о тебе…
- Мама прекрати!
- Ну, почему ты такая упрямая?
- Прекрати! Забудьте, что он когда-то вообще был в моей жизни! – Энджел без лишних церемоний повесила трубку. Её словно окатили ледяной водой. Пальцы мелко задрожали. В голове помутнело от гнева и обиды.
Она набрала ненавистный ей номер. От злости внутри всё бурлило и клокотало.
Она приложила усилия, чтобы голос не дрожал от бешенства:
- Ты хотел встретиться? Я готова.
Глава 28
«Тридцатым» они называли аппаратную, из которой можно было просмотреть практически любой уголок предприятия, включая окружающую территорию и парковку. Она представляла собой кабинет без окон, напичканный техникой, которая передавала данные с видеокамер на множество мониторов.
- Смотри, - поманил Винсент вошедшего Данте и указал на крайний слева монитор.
- Всё, как я и говорил, - задумчиво произнёс Данте.
- Крысы, - едко усмехаясь, сказал Драго. – Ей-Богу, как крысы. Помоечные. – Он отпил из бумажного стаканчика, который держал в руке. Судя по аромату – это был кофе. В эти напряжённые дни, а бывало, бессонные ночи, чтобы сохранять бодрость духа, он поглощал его литрами.
- Теперь недели две будут пазлы собирать. – Данте смотрел, как люди в штатском шарят в мусорных ящиках, располагающихся на их территории.
- Может больше. Пусть собирают. – Винсент смял стаканчик и швырнул в мусорную корзину. – Ну-ка, сделай ближе, - велел он. Сотрудник, которому был вверен именно этот участок, приблизил картинку. Было видно, как люди вытаскивают из баков мешки с измельчённой шредером бумагой.
- Видимо, стоит порадоваться – мы живём в идеальном мире без преступности, раз у агентов Интерпола нет больше занятий и единственно их интересующее - наша помойка.
- Рис обожает дерьмо и тухлятину. Такая у него работа, - философски заметил Винсент.
Несмотря на напряжённость, Данте рассмеялся, но улыбка быстро сошла с его лица.
- Боюсь, как бы нам не оказаться по уши в этом самом дерьме.
- Тогда в первую очередь заплати штрафы за неправильную парковку.
- Уймись, Винсент, сейчас не до шуток. Не то настроение, - угрюмо одёрнул друга Данте.
- А я и не шучу. Ты, посмотри… И куда это мы направляемся? – Он двинул Данте локтем в бок и кивнул на другой экран.
Не нужно было приближать изображение, чтобы узнать в женщине, пересекающей парковочную площадку, Энджел. Её стройная фигурка в синем платье быстро и целенаправленно продвигалась по полосатой аллейке между машинами.
