путь.
Эдуард Борисович Шишков весь извелся, ожидая моего возвращения, причем он даже не думал это скрывать.
– Женя, ну что?! Почему вы ничего не сообщили мне по телефону?! – набросился он на меня, едва я переступила порог его дома.
– Не телефонный это разговор, Эдуард Борисович, – сказала я. – Пойдемте-ка в ваш кабинет, только дайте мне попить чего-нибудь холодного, во рту пересохло.
Шишков достал из холодильника коробку сока и с нею под мышкой отправился в свой кабинет. С наслаждением выдув два стакана прохладного кисло-сладкого напитка, я села в кресло и начала свой рассказ. Шишков несколько раз менялся в лице, пока я передавала ему эту всю историю, а когда я закончила, подвел итог:
– Значит, вы его все-таки не взяли!
– Главаря банды пока что на примете у меня нет, но поездку свою я никак не могу назвать неудачной и уж тем более – бессмысленной! Если бы не эти сведения, мы бы так и гонялись за невидимой тенью. Искали бы в темной комнате кошку, которой там в помине нет!
– Я понимаю, – кивнул Шишков. – Только вот где она, эта кошка?
– Я сегодня поеду в УБОП, – сказала я. – Сообщу все эти сведения моим друзьям. И мы вместе обо всем подумаем.
Шишков, конечно, ожидал от моего вояжа совсем другого результата. Он надеялся, что я самолично приволоку в Тарасов закованного в наручники Козыря. Теперь же, когда выяснилось, что Козырь вообще больше не Козырь, Эдуард Борисович окончательно запутался и утратил всяческую способность соображать, предоставив мне самой возможность разбираться в этой каше.
Стас Романенков слушал меня, раскрыв рот.
– Да что ты говоришь! – воскликнул он, когда я во второй раз за день повторила свою краснодарскую историю. – Никогда бы не подумал!
– Я тоже, – согласилась я. – Что нам дальше-то делать? Информации все равно мало. Вот если бы нам найти того майора, который вел старое дело Козыря!
– Давай попробуем рассуждать логически, – предложил Романенков. – Допустим…
Но я уже не слушала его. Мысль, простая и в то же время гениальная, внезапно сверкнула в моем мозгу. Конечно, она была еще «сырой», но тем не менее это была идея!
– Стас! – перебила я Романенкова на полуслове. – Кажется, я знаю, что нужно делать… Давай обсудим подробности.
Эдуард Борисович Шишков был готов на все ради собственного душевного спокойствия, которое он утратил еще в начале марта. Он привык к моим неожиданным предложениям и уже ничему не удивлялся. Немного удивились его партнеры по карточной игре, когда Шишков объявил, что он хочет устроить турнир в «Белом слоне».
– Вроде бы время сейчас неподходящее, ты сам говорил! – хмыкнул в телефонную трубку Витек Лопатин.
– Что ж, ничего! Давайте развеемся немного, а то мы совсем уж головы повесили, – оптимистично отозвался Олег Золотарев, услышав это предложение.
Прочие бизнесмены отреагировали по-разному, однако принять участие в турнире не отказался никто. И к семи вечера в «Белом слоне» должна была собраться вся гвардия игроков. Пока что на часах было только пять, но я уже начала готовиться к вечеру, благо мне никто не мешал: жена и дети Шишкова в полном составе были отправлены за границу, на отдых. Конечно, охрану к ним приставили солидную – чуть ли не по три человека на каждую персону, включая и мелкого Илюху, – и все равно Шишков постоянно звонил семье и спрашивал, как они там и что.
В половине седьмого мы с Эдуардом Борисовичем подъехали к клубу. Шишков по столь торжественному случаю облачился в песочный костюм с золотистым отливом и выглядел очень элегантно. Конечно, ему в этом смысле было далековато до Олега Золотарева: тот своим видом затмил всех остальных, нарядившись в блестящую серебристую двойку от «COPY RIGHT» с нестандартным пиджаком в молодежном стиле – без ворота, с двумя пуговицами и с окантовкой контрастного цвета на карманах. В этом костюме в сочетании с черной полурасстегнутой рубашкой он выглядел настоящим мачо.
Толстый Ольховский, равно как и Хруст, вообще не парились по поводу своего внешнего вида и явились в той одежде, в которой провели весь сегодняшний день. Мужчины расселись за столом, мгновенно появилась новенькая колода карт, и ее распечатали на глазах у всех присутствующих. Игра началась. Я не очень-то интересовалась картами и наблюдала за игрой, скорее желая убить время, думая при этом совсем о другом.
– Ну, мужики, сегодня мы гуляем! – радостно потирая руки, говорил довольный Шишков. – Сейчас бабки скину – и на Волгу! Давайте махнем все вместе на турбазу, у меня как раз семья там отдыхает, так что до утра можно спокойно веселиться. А то и в самом деле закисли мы с вами за последнее время! Нет, все-таки все будет хорошо. Я сегодня загадал: если выиграю, никакие нападения меня не коснутся!
Я следила за Шишковым и думала о том, что Романенков с группой уже должен быть наготове. На всякий случай я отправила ему эсэмэску о том, что все в порядке и мы с Шишковым скоро подъедем. Он оказался в крупном «плюсе».
– А зачем тебе домой-то ехать? – спросил Золотарев. – Давай ко мне бабки твои закинем, я все-таки поближе живу! Тащиться в твою Алексеевку!
– Нет уж! – отрезал Шишков. – К тебе еще не врывались, так что ты на очереди!
– Почему я?! – искренне удивился Золотарев и даже, кажется, обиделся.
– Тогда уж давай ко мне, – усмехнулся Ольховский. – Меня уже обнесли…
– Домой отвезу и в сейф положу! – упрямо повторил Шишков.
– Вон Генка Михайлов тоже в сейфе наличку держал, и что? – сказал кто-то из присутствующих, но сразу же замолчал.
Видимо, история с инсценировкой ограбления в доме Михайлова уже стала известна всем присутствующим. От Шишкова я слышала, что разъяренный Михайлов устроил жене полный разнос и выгнал ее из дома с треском, а на следующий же день переписал завещание в пользу сына от первого брака. Что же касается охранника Артема, то он в данный момент находился в больнице с сотрясением мозга и переломом двух ребер… Вызванной врачами полиции парень сообщил, что он просто неудачно упал с лестницы.
Правда, Эдуард Борисович упомянул также и о том, что Михайлов – человек вспыльчивый, но отходчивый. К тому же к своей жене всегда относился с большой долей снисходительности, закрывал глаза и на ее нежелание заниматься чем-либо, кроме себя, любимой, и на ее склонность к транжирству, и на категорический отказ иметь детей. Но случай с мнимым налетом на его дом был все-таки вопиющим, и скорее всего, Наташа покинула дом Геннадия Юрьевича без каких-либо шансов на возвращение в «сладкую жизнь».
– У меня система сигнализации новая! – похвастался Шишков. – Никакая охрана не нужна! Отключить ее практически невозможно, разве что с этой целью сейф взорвать. А больше денег в доме нету. Алисе я кредитку дал. Охрану даже отпустил – лишние траты.
– Ну, не знаю… – покачал головой Золотарев. – Как-то это ненадежно.
– Короче, я поехал домой! – Шишков подвел итог игре тоном, не оставляющим сомнений в том, что своего решения он не изменит.
Я мысленно похвалила его за храбрость.
– Ну а нам-то куда податься? – поинтересовался Лопатин. – На турбазу, что ли, в самом деле прокатиться?
Шишков отсчитал из пачки выигранных им денег несколько купюр и протянул их Виктору.
– Вот договоритесь там обо всем. По дороге продукты купите, коньяк, водку, виски – кто что любит, чтобы на любой вкус было. И дуйте на волжские просторы! Я подтянусь примерно часа через полтора.
– О’кей, – удовлетворенно кивнул Лопатин, убирая деньги. – А может, и мне с тобой съездить? На всякий, так сказать, пожарный.
– Не стоит, я с Женькой! – благодушно махнул рукой Шишков и вместе со мной пошел к выходу.
