Бухенвальдский набат

К тебе корабль, быть может, направляют
с другого мира. В дальнем далеке
не ведают, планета голубая,
что жизнь твоя висит на волоске.

Так пусть, когда, преодолев пределы,
те космонавты на тебя сойдут,
не мертвою пустыней обгорелой —
красавицей живой тебя найдут.

Где чаша счастья до краев полна,
где навсегда повержена война!

1960

* * *

Колышет ветер голубое знамя.
Рассветный час молчанием объят.
Холмы в степях. Под этими холмами
герои наши непробудно спят.

Их обожгли в боях жестоких пули,
и свет померк, и гулкий гром затих...
Они на запад руки протянули,
зовя вперед однополчан своих.

Среди цветов, у памятника, чаша,
а в ней огонь и день и ночь горит,
огонь, зажженный в честь героев павших.
Бросает пламя отсвет на гранит.

1960

ПАМЯТНИК

                      М. Горькому

Художника искусная рука
резцом запечатлела на века,
как человек
без устали
шагал
и лишь затем взошел
на пьедестал,
чтоб с высоты
далёко заглянуть
и вновь продолжить
свой отважный путь.

Стоит на пьедестале Человек
и зорко смотрит в следующий век.

1960

МОЙ РАБОЧИЙ КАБИНЕТ

Мещане, не глядите, Бога ради,
на мой невзрачный,
неприметный садик.
И что в нем есть,
какая красота?
Пять тонких вишен шубинской породы,
жасмина куст,
сирени два куста,
а прочее — картошка в огороде.
Пожалуй, все.
Какая радость зренью?
Мещане, отворачивайте взгляд.
Вы скажете:
—    Пародия на сад.