жениха это не остановило, он продолжал с остервенением целовать ее, грубо и жадно. Катя чувствовала во рту привкус его крови. И она поняла, что он настолько возбужден и обозлен, что его сейчас ничто не остановит, разве что…
Она изловчилась, сильно толкнула его в грудь, быстрым движением достала спицу из рукава и приставила к своему горлу.
— Одно движение, князь, и я убью себя, клянусь!!
Он вначале не обратил на нее внимания и снова попытался схватить, но девушка сильнее надавила спицей на горло. Ровно настолько, что показалась кровь.
— Мне нечего терять, я уже все потеряла! Я убью себя сейчас же, если вы не оставите меня!
Князь, казалось, немного протрезвел и отступил. Теперь он с недоумением смотрел на нее.
— Вы мне отвратительны! Омерзительны настолько, что я готова умереть, лишь бы вы снова не прикоснулись ко мне!
Григорий стоял в полной нерешительности. Его руки опустились. Он смотрел на дрожащую графиню и в его взгляде, наконец, появилась осмысленность. Он протрезвел окончательно.
— Хорошо… Успокойтесь, я вас не трону.
Он сделал шаг в ее сторону.
— Не приближайтесь!
— Я не приближаюсь. Я все понял: вы презираете меня, я вам противен. Но вам придется рано или поздно смириться с моим присутствием, вы станете моей женой всего лишь через пару недель. А если покончите с собой, то что станет с вашей Мартой и Савелием? Кому нужны ваши старые слуги? Неужели вы бросите их на произвол судьбы? Я так не думаю.
— Ни шагу!
— Я не приближаюсь. Успокойтесь. Я не хочу вашей смерти. Неужели вы не понимаете, что за вашу любовь я готов душу дьяволу продать! Что я мечтаю о вас с той самой первой минуты, как только увидел. Я буду за вас бороться, я не сдамся и никому вас не уступлю. И вы станете моей женой, нравится вам это или нет. Пусть это займет чуть больше времени. Вы сделали из меня ревнивца и безумца, я готов даже на убийство пойти!
— Уходите. Мы поговорим с вами завтра, когда вы протрезвеете. И оставьте мне ключи от комнаты.
— Я пришлю к вам Анну.
Девушка убрала руку со спицей от своего горла, Григорий больше не был ей страшен. Просто, в нем горел тот же безумный огонь, что и в ней. Он любил ее, и в этом она больше не сомневалась. Что ж, из влюбленного мужчины можно вылепить все, что угодно.
— Мне нужно время, князь! Может, вы и привыкли вести себя с женщинами иначе, но не со мной. Дайте мне время или отпустите!
— Отпустить? Я дам вам время, Екатерина Павловна. Столько времени, сколько нужно, но не отпущу — так и знайте.
Он ушел, и дверь за собой не запер. Впрочем, этого можно было не делать — с самого начала она бы больше не смогла вернуться в тот дом, да и расторгнуть помолвку с Потоцким без покровительства Сергея тоже не могла.
Девушка с шумом выдохнула. Ноги тряслись от напряжения. Но она выиграла это сражение! Не стоит, конечно, расслабляться, но сегодня она победила. С Потоцким нужно быть очень осторожной, он ужасно непредсказуем и опасен. Как долго ей удастся его сдерживать — одному Богу известно, но когда-нибудь у нее не хватит сил, и он покорит ее своей воле…
Дверь тихонько отворилась, и в комнату зашла Анна. Катя бросилась к ней, как к своему спасенью, и дала волю слезам.
— Он не обидел вас, сударыня? Он ушел?
— Нет! Твоя спица помогла мне, но надолго ли?..
— Утрите слезы! Мне нужно рассказать вам кое-что очень важное! Я слышала, как они говорили между собой про того парня, с которым вы хотели сбежать. Он важный гонец, вез какие-то бумаги. При вашем с Гришкой венчании должно что-то произойти. Не иначе, как тут пахнет заговором! Задумали они что-то… Только что — не знаю.
Катя нахмурила бровки. Что ж, вполне возможно, что помимо всего прочего вокруг нее завязалась и политическая интрига. Сергею угрожала опасность, — она это поняла еще тогда, когда отряд черных всадников рыскал по ее саду. Но как все это может быть связано с ее свадьбой — она понять не могла. Да и от политики она была слишком далека. Значит, она просто пешка в чье-то игре, и дело было даже не просто в ее землях. Но в чьей игре, и что затеял этот старый лис Потоцкий?.. А в том, что это его затея, она даже не сомневалась. Что ж, в любом случае она на стороне Сергея. И нужно его предупредить! Пусть уезжает из дома на озере как можно скорее.
— Анна, милая, помоги мне! Я напишу письмо, а ты найди гонца, который сможет доставить его в дом на озере. То, что ты рассказала мне, очень важно для одного человека и, возможно, даже для его жизни. Он должен знать, что ему угрожает опасность!
— Да вы влюблены, моя деточка! Вон, как глазки заблестели и щечки разрумянились! Я сделаю все, что вы просите, пишите письмо, а я сейчас же сына Семена пошлю в дом на озере.
Девушка сжала руки экономки, в ее глазах заблестели слезы.
— Как мне благодарить тебя? У меня пока что ничего нет, но я…
— Старой Марте я много чем обязана, так что ничего мне не нужно. Может, когда-нибудь… Я принесу вам бумагу и чернила!
Утром погода изменилась, солнце сияло и нежно грело, багряные листья сверкали хрустальными каплями росы. Катя тоскливо посмотрела на дорожки в княжеском саду, усыпанные опавшими листьями. Стало невыносимо тоскливо. Девушка посмотрела на молоденькую прислужницу, которая держала на вытянутых руках наряд. Катя сбросила ночное одеяние, и с помощью служанки облачилась в принесенное ею платье. Села у зеркала, но на свое отражение даже не посмотрела. Катя теперь разница как она выглядит… Чем хуже, тем лучше! Но восторженные щебетания молоденькой прислужницы говорили об обратном. Девушка расчесывала черепаховым гребнем золотые локоны, неустанно восхваляя их необычную красоту. Наконец туалет был окончен, и княжна спустилась к завтраку в столовую. Стол, застланный кружевной белой скатертью, ломился от разных кушаний: булочки, блинчики, творожники, чашечки с вареньем и вазочки с медом. Посреди стола дымился клубами пара нарядный самовар.
Отец и сын уже начали завтракать, Петр Владимирович пил чай и читал книгу, а Григорий смотрел на пустую тарелку и нервно постукивал по фаянсу кончиком серебряного ножа. Этим утром он совершенно не походил на пьяного безумца, каким явился ей вчера ночью. Князь был аккуратно причесан, тщательно побрит и одет в дорогой бархатный зеленый камзол с белоснежным жабо и такими лацканами. Девушка вновь отметила, что ее жених довольно хорош собой. Она ни капли не сомневалась, что при дворе он вскружил голову множеству придворных дам — сейчас в это легко было поверить.
Григорий вежливо встал из-за стола и направился к ней, чтобы поприветствовать. Его ярко-зеленые глаза горели восхищением. Княжне было к лицу голубое парчовое платье, усыпанное мелким жемчугом и расшитое серебристыми нитями.
Старый князь оторвался от чтения и заметил:
— Вам очень идет голубой цвет, дитя мое. — Он снова уткнулся в книгу и продолжил: — Надеюсь, вы пришли в себя? Судя по вашему выражению лица, скорее всего — да. Вот и хорошо, потому что завтра вы приглашены самой царицей, вы и ваш жених. Ее Величество желает познакомиться с вами. Я очень надеюсь, что вы будете вести себя надлежащим образом.
— У меня для вас сюрприз, — сказал Григорий и поднес обе ее руки к своим губам. — И я хочу, чтобы вы меня простили!
Князь на минуту выпустил ее руки и хлопнул в ладоши. Дверь залы распахнулась, и в комнату зашло бессчетное количество слуг, у каждого в руках — корзина с алыми розами. Молодая девушка с восторгом смотрела на чудесные цветы.
— Вы простите меня за мою грубость, сударыня? — Григорий поцеловал ее холодные пальчики и с
