корректно скомпоновать воспоминания для Ёреока об его биологическом отце, но я уже не успеваю это сделать. «Мы с Лалой можем не вернуться»! От этой мысли стало холодно, но я выдавила её из себя, заменив более приятной: «А не сходить ли мне на свидание перед долгой дорогой!». На данный момент у меня нет постоянных отношений, в общем, их нет никогда — мой образ жизни и постоянная забота о малышах не предполагали таковых, так было и есть всегда. В Ягинуине нет никаких условностей в отношении близости между мужчинами и женщинами. Большинство из нас находятся в поиске постоянной пары и это не трагедия подобно тому, как было в Кслантенале. Я чётко знаю чего хочу в данный момент, и окружающие видят это, понимают без слов. Я вижу искателей романтики, нежности, участия или захватчиков, охотников, интриганов. Ищущие люди видят друг друга и находят взаимность на один раз, на несколько или на долгие годы. Я научилась входить в состояние внутреннего комфорта, когда несколько частей входят в полное слияние, например Душа, Сознание и Разум… С этого начинается любовь, на эту внутреннюю слиянность мужчины слетаются, как инунгмы к биоплазме…
На данный момент, свидание — невыполнимая задача, я слишком услала и взвинчена, я не звучу сама собой. В таком неадекватном состоянии я не смогу привлечь в жизнь желаемые отношения, сколько бы они не продолжались. Получая Не Своё и Не То, Что Нужно На Данный Момент, я не успокоюсь, а только расстроюсь ещё больше!
Можно выйти в сеть и пообщаться с кем-нибудь, скрывая истинную эмоциональную окраску. Но, для меня всегда было сложно понять симпатичен ли мне кавалер, исходя только их его ментальной насыщенности. Лишь живое общение даёт полноту звучания…Если я обменяюсь сейчас не с тем мужчиной, то буду долго переваривать его чуждый дух, а мне и без того тошно!
До перемещения осталось всего несколько часов, разумнее всего поспать. Мне не рекомендовали видеться с Ёреоком во избежание выплеска неконтролируемых эмоций. Он приходил пару суток Синона тому назад, пребывая в неведении о нашей небольшой прогулке. Как всегда выложил все новости за неделю и стремительно исчез, не прощаясь. Он не стал протестовать против утверждения Лалы: «Лучше тебе не знать где мы будем всё это время!» Пожал плечами и убежал.
Все нужные, тщательно изготовленные, предметы и вещи давно запакованы по ячейкам, я сама укладывала всё в легкодоступном порядке, понятном моей логике. Я уже десятки раз заходила в сеть и всё перепроверяла! Но заснуть не могу, несмотря на то, что спала лишь эпизодически на протяжении нескольких последних суток и очень измотана. Я замкнула за собой пространство спальни, вырубила свет Синона и легла. Невыносимо медленно прошло пару часов, я переворачиваюсь с живота на спину, подгибаю то одну, то другую ногу. Полежала на боку, перевернулась на правую сторону, снова на живот — мозг лихорадочно работает, отчаянно цепляясь за мелочи, и успешно не даёт отдыха уставшему телу. Мне навязчиво показалось, что я забыла о чём-то важном. Встала, вошла в сеть, перепроверила снова вещи и нужные мелочи: всё упаковано и уложено.
Лала? Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что ребёнок спит, её полусферическая кроватка едва уловимо покачивается под потолком.
Вернулась в спальню, легла на спину, потом на живот, голову на бок, потом на левый бок, снова на живот…
Мы с Лалой в удобных, повторяющих анатомическую форму тела, креслах. Я бы волновалась, даже боялась, если бы не так устала и поспала хоть немного. Мозг, отупевший от бессонницы, реагирует на всё довольно безразлично: «Интересно, зачем нас так тщательно… привязывают!»
— Фиксация нужна для вашей безопасности: какое-то время продлится бессознательное состояние. Ремни ослабятся сразу после того, как ты придёшь в себя. — Сразу же получила я ответ от кого-то из сотрудников, суетящихся вокруг нас в огромном зале, но не помню, чтобы задала этот вопрос вслух.
Всё на редкость тихо, спокойно и совсем не торжественно, как я много раз представляла себе этот момент. Все напутствия были сказаны и инструкции проведены до сегодняшнего дня. Никто не прощается и не желает удачи, как будто бы это повседневная рутинная процедура, а не перемещение за пределы Универсума. Кстати, я так и не осознала, как именно далеко от родной планеты мы окажемся, видимо в моей голове могут поместиться только начало и конец, а дорога останется за пределами восприятия.
Все резко отошли от кресел — начался процесс материализации внешней оболочки, искорками она начала уплотняться вокруг нас обтекаемыми стенками. Мне известно, что всё это не физическая материя, а некое вр
Дитургинон, трансформируясь в нескольких мерностях, может служить нам домом на неизвестной планете. Невидимый и не воспринимаемый снаружи, он генерирует привычное нам мерностное пространство внутри физики любой планеты, не занимая её физического объёма.
Нам дали успокоительное: лёгкий эфир, поступающий через маску, расслабил мышцы, приятное разреженное состояние побежало по клеткам и тело комфортно обмякло в кресле. Я почти заснула, стало легко, как будто меня надули гелием, и я бы уже взлетела, если бы не эти ремни. Находясь рядом в тесном замкнутом пространстве, я увидела, как работает «Адресная книга», при этом мы обе, как будто утратили свою человеческую форму, превратившись во множество светящихся частичек.
Лала сосредоточилась на точке где-то в самом центре своего тела, возможно в груди или солнечном сплетении, сейчас, когда она перестала быть девочкой и стала набором частиц, соединённых молниями, мне сложно сказать, где именно в ней нужная Точка. Точка стремительно увеличилась и, превратившись в шар, встала вокруг её головы. Сфера, сначала тёмная и пугающе непрозрачная, похожая на слиток холодного металла, раскручиваться. Бешено вращаясь, она начала приближаться, двигаясь со всех сторон внутрь. Сейчас она заполнила всю капсулу, в которой нас ограничили, и я могу рассмотреть её подробнее. Сфера состоит из миллиардов мельчайших пирамидок вершинами вверх, а, ведь, казалась идеально гладкой! Одна из пирамидок увеличилась и встала вокруг того места, где раньше у Лалы была голова. Сфера всё ещё вращается, вызывая во мне тошнотворное головокружение, но пирамидки неподвижны. Как такое возможно одновременно? Пирамидка покрыта строчками символов на неизвестном мне языке: есть светящиеся активные надписи, их не так много, а остальные — потухшие. Моё внимание, следуя за ментальной работой Лалы, зафиксировалось на одной из строчек, остановившись на мгновение. За этим набором непонятно звучащих символов вглубь следовала ещё одна, затем следующая, следующая… Ускоряясь, мы углубились в эту бесконечную глубину и всё начало смазываться…
Внутри расслабленного тела, приятно покалывая, двигаются частички. Я вся состою из их множества, являясь продолжением и неотъемлемой частью окружающей среды. В какой-то момент стало больно, очень больно… я кричу, но не слышу себя, мой рот не движется и горло не издаёт звука. Агония продолжается целую вечность, разрывая мозг, я проваливаюсь всё глубже, как будто лечу в пропасть кромешной тьмы, но боль остаётся и в той глубине тоже!
Открыла глаза, всё ещё проживая отголоски боли — это прошло, принеся неимоверное облегчение. Лицо свободно от маски, но дышать я не могу. Реагируя на моё движение, расслабились ремни, фиксирующие голову, шею, запястья, застёгнутые на талии и придерживающие ноги. Они освободили меня, растворившись в кресле. Я знаю, что это произошло, но ничего не вижу, как в дурном сне.
— Лала! Где ты? — Попыталась я повернуть голову вправо, но головы не оказалось на привычном месте, я это почувствовала холостым усилием, но не увидела.
Лала открыла глаза и вяло улыбнулась, но я не снова не вижу, хотя знаю, что она это сделала.
— Я ждала пока ты придёшь в себя. — Услышала я её голосок, бегущий со всех сторон замыкающимся объёмом. У меня начался приступ удушья, а Лала меня успокаивает, её тихий голосок неожиданно больно ударил меня в виски, как будто камнем:
— Дыши глубже, это скоро пройдёт.
И тут я увидела кровь, много крови, я тону в ней и её тошнотворном запахе. Удушье вызвало выплеск адреналина: заработал инстинкт самосохранения, так некстати сейчас. Какой инстинкт может выдержать процедуру разборки в одном месте и сборки в другом? Я попыталась встать, моё несчастное тело думает,
