проламываться сквозь плотный сырой кустарник. Никакого особого прилива сил он по-прежнему не ощущал. Ормат все больше подозревал, что мучался напрасно.
Оказавшись у неохватного шершавого ствола, он задрал голову. Ближайший к земле сук рос в полутора метрах над его головой. Чуть присев, Ормат пружинисто подпрыгнул и через миг уже оседлал узловатый отросток. Посмотрев вверх, он приметил удобную развилку ветвей, с которой можно было без помех оглядеть окрестности. Скинув на землю мешающие сандалии, Ормат, как древесный заяц заскользил по теплому, пахнущему смолой стволу. Быстро оказавшись на нужном месте, он с наслаждением подставил лицо порыву пусть теплого, но все же свежего ветра. Под кронами, в этом набитом гнилью душном лесном подполе, он уже почти забыл какое это удовольствие – свободно дышать.
Прищурив глаза от яркого света, беглец медленно крутил головой. Он почти сразу увидел черный шрам, прорезавший грозные валы изумрудного шторма. Изогнутую, уходящую за горизонт полосу мертвых деревьев. Только голые угольные ветви мрачно скрипели, качаясь на ветру.
Ормат удивленно нахмурился. Лирита рассказывала ему о чем-то подобном, и он тогда только хмыкнул. Подумаешь – еще одна история из ее любимых книжек. Запомнилось лишь несколько слов: «след морозника» – так называют такие места. Люди туда не ходят, потому что там живет голодное зло. Ормат недовольно скривился, он никогда не верил во всякие байки, но… Стоит ли соваться в настолько гнилое место?
Самым краешком глаза он уловил какое-то движение у себя за спиной. Резко повернувшись, Ормат увидел взлетевшую над кронами тучу листвянок.
Примерно в нескольких часах пути отсюда. Лучше, чем вчера, но все равно слишком близко.
Решение созрело мгновенно. Если куча народа боятся выдуманных страшилищ, то, может, и княжеские прихвостни окажутся не смелей? Попробовать стоит.
Ормат молнией слетел на землю.
- Мы не приблизились ни на шаг, - выдохнул Гнеслав, садясь на поваленное дерево, - скорее даже отстали.
- Вот как. У тебя, наверное, есть какие-нибудь сильно умные мысли на этот счет? – мрачно фыркнул Вакир, обводя суровым взглядом своей поредевший отряд. Считая самого Вакира, осталось четверо. Томослав и Басок его не волновали. Простые слуги, сделают что прикажут. Бросить ему вызов мог только Гнеслав. Нужно с этим разобраться, и быстро.
- Я думаю, Вакир, нам нужно дождаться обещанный князем плосколета, - сказал Гнеслав, не обращая внимания на взгляд управляющего.
- У тебя уши дерьмом забиты? Не слышал, что я раньше говорил?
- Я все слышал, но если мы тут подохнем… Не вижу особой разницы, сами себе шеи посворачиваем или это князь сделает.
- Это что еще за бабские вопли? Кто тут подыхать собрался? – презрительно усмехнулся Вакир.
- Когда мы только отправлялись, ты сказал, что нужно просто поймать мальчишку – шестерых крепких мужиков для этого дела хватит за глаза. Но мы его еще даже не видели, а уже потеряли двоих, - Гнеслав машинально сжал в кулак пострадавшую руку. – Улавливаешь намек?!
- Глупая случайность.
- Были и другие знаки.
- Например?
- Мы торчим в лесу второй день. Неужели, ты ничего не почуял?
- Здесь душно и грязно. Ты это имел в виду?
- Леса не для людей – все это знают. Даже если пожар сжег лес, ни один дурак не построит там дом, потому, что земля все равно хранит лесное зло. И будет хранить его много поколений. Леса вытягивают жизнь. Мы пьем эти твои снадобья горстями, но все равно еда не насыщает, отдых не восстанавливает силы, сны приносят кошмары. Человек достаточно глупый, чтобы забраться в лес слишком далеко, никогда не вернется к своей семье, даже если у него за спиной будет полный рюкзак еды. Безопасно над лесом можно только летать. Имей мы дело с обычным мальчишкой, я бы посоветовал князю следить за проходящими поблизости дорогами, рано или поздно, и скорее рано, беглец бы вышел туда.
- А за кем мы, по-твоему, гонимся? За лесным духом? – зарычал Вакир, медленно выходя из себя.
Прежде чем ответить, Гнеслав долго молчал:
- Ты же сам видел, - медленно сказал он, - мы все устали, а он летит, как стрела. Лес не давит на него, наоборот – дает силы. А то место, где он убил твердоспина? Я видел раны, это сделали ножом. Понимаешь – ножом! Кто из нас осмелился бы броситься на эту тварь почти с голыми руками?! А как он его растерзал?! Это же какая-то звериная ярость!
- Хватит! Мы гонимся за мальчишкой, самым обычным мальчишкой. Он всю жизнь прожил в поселке у всех на виду. Получал нахлобучки от пьяницы-отца и горбатился на плантации вместе с остальным быдлом. Нет в нем ничего такого! Слышишь, нет!
Гнеслав неторопливо смахнул с плеча капельку слюны и заговорил, глядя на Томослава и Баска:
- Я слышал такие истории от отца. А тот – от своего отца, моего деда. Так иногда бывает – человек входит в чашу, но лес его не убивает, а начинает менять. И человек становится не совсем человеком. Мое мнение – нужно дождаться людей князя. Самим нам не справиться.
Слуги, к которым обращался Гнеслав, беспокойно заворчали, и Вакир понял, что настал критический момент.
- Интересное предложение, Гнеслав, - пробормотал управляющий, перекатываясь с носка на пятку, - и знаешь, что я тебе на него отвечу…
Длинная охотничья винтовка легко соскользнула с плеча Вакира, худая ладонь перехватила ее выше спусковой кнопки. Мужчина стремительно размахнулся, пластик приклада, вспорол воздух и с хрустом врезался в челюсть Гнеслава. Тот с воплем рухнул на грязную землю, на изломанных болью губах пузырилась кровь. Львиным прыжком Вакир оказался подле мятежника, забрызганные грязью сапоги смачно топтали ребра лежащего. Скрючившийся Гнеслав стонал, размазывая кровь по лицу.
«С этим все», - понял Вакир, переводя взгляд на пару испуганно застывших охотников.
- Еще у кого-нибудь есть идеи насчет, того что нам делать дальше?
Быстро переглянувшись, оторопевшие слуги замотали головами.
- Тогда быстро помогите этому оклематься. Мы идем в погоню.
Ормату казалось, что он бежит почти не касаясь земли, сердце билось спокойно и ровно, даже жаркие влажные испарения леса наполняли его грудь так же легко, как сладкий воздух равнин. Оленьим прыжком он перемахнул через частокол безжизненных кустов. Ступни крепко стукнулись о землю, но никакой боли он не почувствовал. Не нуждаясь в остановках и передышках, Ормат мчался все дальше и дальше.
Неожиданно взгляд зацепился за что-то странное в неглубокой ложбинке – нечто такое, чему в лесу не место. Неохотно остановившись, Ормат подошел ближе. Несколько минут ушло на то, чтобы понять – из земли торчит верхушка разрушенной стены. Когда-то здесь был дом или вернее сказать, дворец. Но какой идиот поставит дворец среди леса? И камень странный, вроде даже не камень, а черное стекло. Оплавившееся и потекшее мутными ручейками.
Должно быть, в прошлом году, когда была нормальная зима, дожди размыли склон овражка, и открыли то, что тот срывал много веков, а может даже и тысячелетий.
«И все же интересно, что за люди тут когда-то строили города из стекла? И что он сам здесь делает?» - мелькнула следом окрашенная тревогой мысль.
Беглец недоуменно оглянулся.
Он собирался пройти по краю Следа морозника (если это действительно тот самый След) но забрался в самую глубину. Удивительно, но Ормат совершенно не помнил, как это произошло.
Беглец прислушался к тревожно молчащему лесу. Ничего живого. Даже насекомых не слышно.
Лучше все же отсюда по-быстрому выбраться.
Прикинул направление, Ормат стремительно набрал разгон, ноги легко несли его к границе мертвого леса. Мышцы заходили под кожей, выгоняя тревогу, вернулось чудесное ощущение силы, бесстрашия. Всемогущества. Хотелось, чтобы восхитительный полет никогда не кончался.
