– В четвертой палатке у них какой-то груз, за которым они и пришли. Без него они не уйдут. Груз под нарами. Положи снаряд так, чтобы он сработал именно там.
Кум привстал на одно колено, зарядил гранатомет и нажал на спуск…
Взрыв был такой силы, что разведчиков, находившихся не менее чем в ста метрах от палатки, отшвырнуло, как котят, опалив жестким ударом горячего воздуха.
Седой встал на четвереньки, мотая головой и пытаясь прогнать тягучий звон в ушах. В глазах плавали радужные круги. Он понимал, что нужно собраться, что «духи» сейчас могут их, беспомощных, перебить, как зайцев в тире, но сил подняться не было. Он рухнул лицом в снег, и ему показалось, что снег горячий…
Кто-то подтащил его к дереву и прислонил к нему спиной.
– Командир, «духи» уходят! – услышал он откуда-то издалека слабый голос и с трудом поднял голову.
Перед ним стоял Крот и что-то рассказывал, показывая рукой куда-то за спину Седого. Но Седой абсолютно ничего не слышал из того, что говорил сапер. Он взял пригоршню снега, приложил к голове и только сейчас обнаружил, что шапки на голове нет. Как нет и короткого ежика волос, которые были под шапкой. Он ощупал свое лицо – брови тоже исчезли, но каким-то образом сохранились, хоть и опаленные, усы. Это почему-то несказанно обрадовало его.
Через час, когда небо на востоке уже начало сереть, он полностью пришел в себя.
– Где Кум? – спросил он неотлучно торчащего около него Крота.
– Лежит, – ответил Крот и кивнул головой вправо. – Пулю поймал в грудь.
– Как он?
– Да ничего вроде. Дышит. Серега Маленький ему перевязку сделал, чего-то вколол.
– Кто еще?
Крот отвернулся и замолчал.
– Кто еще? – уже жестче спросил Седой.
– Ну, Ящер… Ребра, видать, и ключица перебиты. Его взрывной волной об дерево приложило.
– Дальше!
– Ястремский, Кузякин и Подколзин – «двухсотые», – выпалил Крот и снова отвернулся.
– Позови Шульгина, – тихо попросил Седой. На него снова наплывала муть, голова безвольно свесилась…
Подошел Стас и присел около командира на корточки.
– Как случилось… с пацанами? – спросил Седой.
– В перестрелке. Когда «духи» усиленно атаковали. Из подствольников их положили. Стреляли по деревьям, под ветки, чтоб осколки вниз шли.
– Стас, – Седой говорил с трудом, – уводи нас в свою пещеру. Люди на пределе. Всем нужен отдых. День будем отлеживаться, а ночью уйдем к дороге. Все! Предел! Разведчик может эффективно работать на выходе трое суток. На четвертые – начинает уставать. Я уже не говорю о боестолкновениях…
– Согласен с тобой, командир! Все, что могли, мы уже сделали, – твердо ответил он. – Твое решение правильное. Мы здесь шаримся уже неделю. Сейчас я соберу людей и отправимся. Ты готовь себя помаленьку… Идти-то сможешь?
– А куда я, на хрен, денусь?!
Глава 14
Разведчики ушли от двух небольших групп моджахедов, очевидно, патрулирующих местность, и ввалились под каменный свод, как к себе домой.
– Стас! – тяжело дыша и утирая пот с обожженного лба запасной шапкой, сказал Седой. – В завале, на самом верху, нужно разобрать небольшое отверстие и натаскать под него сушняка. Там мы разожжем костер. Правый проход завесим мокрыми спальниками – их не будет трепать ветром от тяжести, и снаружи его нужно замаскировать ветками. Те, кто замаскирует вход, влезут обратно через дымовой проход. Нам всем нужно обсушиться и обогреться.
– Все понял! – и Стас пошел выполнять приказание.
Вскоре в углу пещеры запылал почти бездымный костер, прогревая внутреннее пространство. Стало значительно теплее.
– Где наши «двухсотые»? – спросил Седой подсевшего к нему Паршакова.
– Мы прикопали их в глубоком снегу, в овраге.
– А если?..
– Вряд ли, командир. Там глубина снежного покрова больше метра. Никто не найдет: ни звери, ни «духи». К тому же сейчас в лесу такое движение, что в округе ни один заяц не появится, пока здесь война не закончится.
В пещеру нырнул сменившийся с дозора Макосей и сразу подошел к Седому.
– Командир, «духи» накапливаются. Притащили еще два миномета на тракторе. В сторону гребня пошли. Наши, если пойдут сегодня, как раз под огонь попадут.
– Наши рации выведены из строя, мы даже эту информацию в штаб передать не можем.
– Секундочку! – сказал вдруг один из авианаводчиков. «Капитан Толстиков», – вспомнил Седой. – Наша рация еще «дышит», и я могу передать своим координаты минометной батареи. Вы сможете показать на карте, куда увезли орудия? – обратился он к Макосею.
– Куда их установят, я точно не знаю, но направление было вот сюда, а дальше – гребень, дальше некуда!
Капитан стал вызывать свой радиоузел, но рация только хрипела и кашляла.
– Ты не свяжешься отсюда, – сказал ему Седой. – Над нами и под нами тысячи тонн камня. Здесь сигнал экранируется. Тебе нужно выйти на воздух. Там связь будет. Макосей, иди прикрой наводчика, пока он радио передаст.
– Есть! – ответил Макосей и выполз вслед за капитаном Толстиковым.
Вскоре они вернулись. Лицо капитана сияло, и Седой понял, что сеанс связи состоялся.
– Я передал информацию, – доложил капитан. – И сообщил о нашем бедственном положении…
– А с чего ты взял, что оно бедственное? Тебя кто-то уполномочил передавать такую информацию?! – разозлился Седой.
– Ну, скажем так: взял на себя смелость… – замялся капитан.
– Смотри, блин, смелый какой! – завелся Седой. – Что-то я в бою тебя не видел!
– Так вы же сами приказали нам зарыться куда-нибудь и носа не показывать, пока вы воюете!
– Ну да! Вам же на войну только пистолетики выдали… Куда ж вас под пули подставлять?
– Вот! Сами же признаете, что не дали нам проявить себя в бою! – воскликнул капитан.
– А тебе очень хотелось?
– Честно?
– Ну, давай честно!
– Если честно, было очень страшно… Мне никогда в жизни не было так страшно… Спасибо вам… всем… – голос капитана дрогнул.
– Да ладно тебе! – махнул рукой Седой. – Потом благодарить будешь. Когда выберемся отсюда. А это будет ох как проблематично…
В наушнике у Седого щелкнуло, и дозорный доложил:
– Командир, внизу, на дороге, вроде как звук «саушек». Накапливаются…
– Точно?
– Да куда уж точнее!
– Быстро все валите с постов! Все в пещеру! Пулей!
