Позвали сержанта.
Он пришел, держа в руках такой же карабин, только уже с установленным 'Бушнелом'.
- Борь, а у тебя такой ствол, откуда? - удивленно спросил я его.
- У Билли купил вчера, после занятий, - сержант пожал могучими плечами, как бы не понимая, откуда у меня такая тупость, - Понравился мне он. В машине с таким удобно.
- И почём?
- Тысяча двести, - сокрушённо ответил Билл за Бориса.
- Я далеко не свежий переселенец, так что впарить мне его за полторашку Биллу не удалось, хоть он и старался, - довольно улыбается Доннерман.
- Борь, вот Билл предлагает мне поставить на карабины голографический прицел. Что посоветуешь?
- А ты сам погляди, - он протянул мне карабин.
Я вышел на дистанцию и примерился. Вроде всё понятно без подсказок. Девайс простой как три копейки. С виду. А что внутри там начинено, даже не представляю.
Тут все девчонки перестали стрелять, немедленно встали с матов, и уставились на меня.
Ладно, думаю, пусть смотрят. Давно я не стрелял, но в армии всегда из 'калаша' бил на пятерку.
- Какая свежая мишень? - я встал в стойку для стрельбы стоя, упирая локоть в ремень.
- Вторая слева, - откликнулся сержант.
Покрутил карабином, непривычно для меня этот новый прицел закрыл открытые прицельные приспособления, да и сам стоит далеко от глаза.
- Ориентируйся на красную точку, - подсказал Билл.
- Это я уже и сам понял, - отмахнулся я. Словами конечно. Руки были карабином заняты.
Совместив красную точку с центром мишени, задержал вдох и выстрелил.
- Ты смотри, - воскликнул Доннерман, глядя в большую подзорную трубу, - Мастерство не пропьёшь! Однако, семёрка. Один совет: смотри обоими глазами сразу.
Я снова прицелился и выстрелил, но, по привычке, снова прикрыв левый глаз.
- Уже лучше - восемь.
Я плюнул на выпендреж, и занял позицию лёжа.
Сотворил из своего тела упорный 'станок', как учили, поставил карабин на упор, который тут был из чем-то набитого кожаного мешка. Снова прицелился, на этот раз оба глаза держа открытыми. Задержал дыхание, выбрал слабину спускового крючка и выстрелил.
- Есть! - прокомментировал Борис, - Есть девятка.
Я встал, отдал Борису его карабин, и отнял ствол у Билла. Без новомодных электронных штучек.
Лег на мат и снова спросил.
- Свободная мишень?
- Третья слева, - ответил сержант.
Краем глаза посмотрел на столпившихся в сторонке девчонок, которые даже шуметь перестали и во все глаза пялились на меня.
Прицелился, нажал на спуск.
Сухой щелчок бойка. Выстрела не было.
Я оглянулся.
Билли с виноватой мордой, нагнувшись, протягивал мне снаряженный магазин.
- Извини, парень, не успел тебе сказать, что тот я полностью расстрелял.
Я поменял магазин.
Передёрнул затвор.
Успокоил дыхание.
И не торопясь сделал подряд три выстрела.
- Девять. Десять. Граница девятки и десятки, - комментировал Борис, не отрываясь от зрительной трубы.
Я встал с манна, наверное с очень довольной рожей.
Девчонки завизжали, и азартно аплодировали, подпрыгивая на месте.
Я им показал два пальца в международном приветствии 'виктория'.
Билли развёл руками, типа, сдаюсь.
Борис, покачал головой.
- Знатно. Вот если бы у меня в Патруле все бойцы так стреляли. Небось, регулярно тренируешься?
- Нет, - скромно ответил я, и честно добавил, - Пятнадцать лет оружия в руки не брал. Просто у меня глазомер хороший с детства. Художественная школа при Третьяковке как-никак.
Я посмотрел на веселящихся девчат. А они ведь за меня болели, лапочки, как на соревнованиях. Приятно, черт побери.
- Кто хуже всех отстрелялся? - спросил Доннермана.
- Лупу, - моментально ответил он.
- Катя, двигай ко мне, - крикнул я, и рукой помахал, как водичку подгрёбывая, - И кто-нибудь... Её мишень притащите сюда.
Подошла Лупу и виновато спросила, опустив глаза.
- Ругать будешь за плохую стрельбу?
- Что ты, девочка моя, - сказал, как можно ласковее, даже приобнял и поцеловал в щёку, - Первый раз почти все плохо стреляют. Не бери в голову, - обнадежил я её, - Просто ты сейчас будешь стрелять вот из этой винтовки, - я показал на карабин, который держал в руках Борис, - С новым прицелом. А Борис тебе объяснит, как им пользоваться.
Повернулся к сержанту.
- Давай, Боря. Три мишени по три выстрела на сто метров. Одиночными.
Лупу легла на мат. С двух сторон её обсели на корточках Билл и Борис, объясняя, как надо стрелять теперь.
Со стороны стайки девчат послышался приглушенный голос.
- Лежа. Ноги на ширине плеч. Одним патроном - заряжай! - и смех, естественно.
Но Лупу - молодец, на провокацию не повелась.
Поменяли мишени.
Мне принесли листок, помеченный 'Лупу'. Он был девственен. Разве что с одного края его, как бы зубом надкусили.
Я только головой покачал. Как всё запущено.
Отдали команду: 'На рубеж'.
Но стреляла только Катя. Остальных я загнал за свою спину, чтобы не мешали.
Она сделала, немного торопливо, первую серию выстрелов.
Доннерман от подзорной трубы прокомментировал.
- Пять, четыре, два, - совсем неплохо. Можешь же, когда хочешь!
- Не торопись, - посоветовал Билл, нависая над тонкой Катей своей большой тушей, - Мишень от тебя никуда не убежит. И дыши ровнее, не волнуйся.
Билл положил свою лапу на катины лопатки.
- Вот так, ещё ровнее. И не забывай, когда нажимаешь на спусковой крючок, задерживать дыхание. Только ненадолго.
Дали команду Кате стрелять дальше, после того, как Билл, что-то ей ещё сказал, склонившись к уху. А что, я не расслышал.
- Четыре, четыре, один, - это Борис отметил, продолжа на мишень пялиться в трубу.
Катя отстреляла третью серию.
- Торопишься, - прикрикнул сержант на Катю, - Зачем торопишься? Вот и результат: три двойки в полный разброс.
