портупея, причем на оба плеча, сзади единый ремень расходился к плечам широкими оплечъями, сужаясь впереди к поясу. Отложил две стопки по шесть рыжих бакелитовых магазина-тридцатки, отсчитал и отложил по шесть стальных магазинов, похожих на калашниковские, но покороче. Положил на стол четыре ПМ, причем к каждому по четыре запасных магазина, коричневые кожаные кобуры и такие же подсумки под пистолетные магазины.
Положил к каждому автомату и карабину запаянные в пластик патронные пачки, отсчитал по сто пистолетных патронов.
Выложил четыре каски, причем какие-то стеклопластиковые, что ли, легкие и обшитые тканью.
– Так, оформлять как? На выкуп или на хранение-ношение? Я рекомендую выкупить, здесь всего на тысячу у мужиков и восемьсот экю у девушек. Выкупается оружие и снаряжение в рассрочку на десять месяцев, будете просто приносить деньги в кассу или на почту.
Зато потом оружие ваше, мало ли как жизнь повернется, где потом жить будете. Но по три сотни автоматных патронов у вас всегда должны быть.
Да. Кстати, если хотите, можете пройтись по трофейному складу, правда, он у меня небольшой, приглядите что-нибудь, может быть. Там в основном автоматические винтовки и пистолеты производства США и других стран НАТО, ну и Бразилия с Аргентиной есть. Наше оружие из трофеев мы в розничную сеть, в частные оружейные магазины на реализацию отдаем или на постоянное хранение убираем.
– А это что?– Олеся взяла карабинчик.– Нам же СКС должны были выдать, вроде?
– Это Ругер-Мини. Калибр наш, 7,62х39,магазинов по шесть штук на карабинчик, если хотите еще, купите в любом оружейном, у нас Ругеров в протекторате на руках у населения хватает. Тут в том месяце наши егеря наркоторговцев поймали на Амазонке, изъяли все, самих в расход. А у них на барже оружия немало, видимо, на продажу, только этих Ругеров сотня, ну мне на склад они и пришли. Они новенькие, а СКС основательно поношенные и пострелянные остались сейчас, с приличным износом. Не могу я такие девушкам вручать,– и прапор улыбнулся, превратившись в веселого и задорного парня.
Мы какое-то время осматривали оружие. Автоматы и карабины были на самом деле абсолютно новые, причем автоматы были АКМН, «ночные», со стандартным креплением на левой стороне ствольной коробки. Так что совсем не зря в новосибирский прицел оставил, он сюда влет пойдет. А если у автомата хорошая кучность, то до четырех сотен у меня вполне себе нормальное оружие будет.
ПМ тоже были хоть и старые, 1965 года выпуска, но абсолютно не стрелявшие, что совсем неплохо. Тогда их еще очень хорошо делали. Вроде ресурс у них около полста тыщ, если учесть, что я далеко не спортсмен, мне его на всю жизнь хватит, если не потеряю.
Девушки осматривали и примерялись к карабинчикам. Неплохие вещицы, если честно, у Анжелки из циркачей такой был. Удобные, ухватистые, легкую оптику посадить без проблем. Ложа из черного полимера, ствол вороненый и коробка тоже. Прицел, правда, тоже «пип-сайт», но для дня он и поудобнее будет.
Впрочем, есть уже и у Олеси, и у Светланы оружие, пусть выбирают. Но лишним оно точно не будет. Хотя возможно, мы еще просто не насытились этой возможностью. С другой стороны, я уже вряд ли что- либо для себя покупать буду, всего досыта набрал, и винтовок и автоматов. Теперь только учиться их использовать, как мне объяснили, каждая суббота в протекторате начинается трехчасовыми тренировками для мужчин на стрельбищах. Причем стрелять учат серьезно. И учат тактике, что тоже немало важно. Женщин тоже, но их гоняют поменьше, все-таки они учатся не воевать, а защищаться, это немного разные вещи.
Так что оформили мы все на выкуп, прапор внес на компе в стандартные расчетные бланки наши данные, отпечатал платежки на принтере, отдал нам.
После чего я попросил поглядеть трофеи, мало ли, может, Таурус запасной куплю. Так что он провел нас в довольно большую комнату, со столом в середине. Все стены были заставлены винтовками и автоматами, их сотни четыре точно было. На столе лежало с полсотни разных пистолетов. И Таурус РТ 92 тоже был, такой же, как у меня. Довольно пошарпанный снаружи, и магазин только в рукояти, но ствол и патронник свежие. И цена совсем недорогая, всего-то две сотни.
Так что я его забрал, пусть дома лежит. Больше ничего брать не стали, хотя Малик долго обглаживал М-21, американскую снайперку-полуавтомат. Но хмурая Светка не дала ему совершить растрату семейных денег, а свою заначку он всю выбрал.
После чего мы сложили имущество в зеленые брезентовые сумки, которые, как оказалось, входят в амуницию. И далее мы вышли в коридор, уступив место Артемьевым-старшим и Руслану и его жене, Елене, веселой пшеничной блондинке.
Протащив по освещенному солнечным светом из зарешеченных окон коридору, отметились у охранника на выходе, забрали свои пистолеты из маленьких ящичков камеры хранения, и пошли на улицу, к своим машинам.
Я забросил сумки в RAV 4, мягко захлопнул дверцу. Вот на самом деле, я с большим пиететом к дорогим машинам отношусь. Лишний раз дверцей хлопнуть опасаюсь. Хотя и в «Егере» я стараюсь дверями не шарахать.
Мимо прошла груженая досками подвода на резиновом ходу, запряженная массивной лошадью. Вообще, лошадей в Демидовске хватало в самом городе. Не сказать, что очень много, скорее мало, но есть. Как нам объяснили, на малотоннажные и не срочные грузы тратить горючее весьма накладно, вот многие пенсионеры в «водителей кобылы» и переквалифицировались. Так что порой в городе пахло свежим конским навозом. А на заводах они вовсю вместе с электрокарами использовались. Что меня совсем не удивило, так как на Ташкентском Текстильном лошадей на кары заменили в конце пятидесятых. А здесь сам Бог велел, запчастей не надо, горючее в полях и в лугах растет, даже размножаются сами. Говорят, в горах часть егерей на лошадок пересела. Так что кавалерия возродилась.
– Опять лошадка. Бедненькая, сколько на нее нагрузили. Вов, что думаешь сейчас делать? – поинтересовалась Олеся.– Давай по магазинам пройдемся, поглядим, что здесь почем. А то только оружием и амуницией последние две недели занимаемся. Мы со Светланой хотим в мебельный попасть, поглядеть, какая она здесь и почем. Ты не против?
Так что моя девушка и Малик со Светой отправились смотреть магазины. Не автоматные, которые уже надоели, а те, которые с вещами. А я, купив симки и подключив свой и Олесин телефоны для связи, собрался на стоянку возле отеля «Гранитный», в котором мы остановились. Забрав оттуда свой грузовик, я поехал на улицу Станционную, в контору к снабженцам демидовского инструментального завода. Твердосплавные пластины нужно тоже продать, зря я их, что ли через два мира вез.
К моему удовольствию, продажа прошла легко и без особой канители. Правда, пока у меня приняли поштучно товар, прошло много времени, но это как раз было ожидаемо.
Уже когда подписали договор купли-продажи, менеджер спросила:
– Вы как хотите получить деньги? Можем на счет Русского Промышленного банка положить, или, если хотите, можете получить акции «Товарищества по освоению северных территорий».
– А это что такое? – я с удивлением посмотрел на молодую женщину. – Это с чем едят?
– Это не едят, пока, по крайней мере. Понимаете, протекторат организует разведывательные комплексные экспедиции на север. За Бразилию и дальше, там же земель неизведанных множество. Картографируют, разведывают полезные ископаемые и рудные месторождения. Так что эти инвестиции вполне могут окупиться в ближайшем будущем. Вот, можете почитать, – и мне протянули толстый красочный проспект, выпущенный администрацией Демидовска.
Я попросил подождать. Встал, отошел в тихий уголок с пышной пальмой возле диванчика. Уселся и стал читать.
И чем дальше читал, тем больше мне нравилась местная власть. Гражданам протектората предлагалось принять участие в финансировании исследований и начале освоения севера, для чего было создано «Товарищество по освоению северных территорий». В буклете были подробно изложены риски и вероятная прибыль от вложений. Ну, по-моему, это было очень честно со стороны государства, не добавлять налоги, а агитировать людей вкладывать свободные деньги. Тем более, что на самом деле мир был практически свободным, и прибыль от того, что мы первые освоим новые месторождения, могла быть весьма высока. А могла и не быть, что делать.
Так что я, после раздумий, поделил причитающиеся мне деньги пополам, одну половину вложил в
