надеясь обойтись броневиком со спаркой КПВ и личным оружием комендачей и жителей города. Точнее, надеясь, что ни то ни другое не потребуется. Но сейчас деваться некуда, на самом деле в любой момент гордые сыны гор могут нагрянуть.
Так что мы после роспуска разошлись по домам за лопатами и тачками, и собрались на указанных местах сбора.
Успокоив Олесю, я забросил в тачку штыковую и совковую лопату, положил туда же автомат, и поехал было, но выбежавшая Олеся положила в тачку пакет с продуктами и бутыль с холодной и чистой водой.
– А то проголодаешься. Сам-то забыл, – и она крепко обняла меня. Потом всхлипнула и убежала в дом, придерживая тяжелый ремень с Браунингом в кобуре, переброшенный через плечо.
– На позицию девушка провожала бойца, – напевая, я толкал тачку, и знал, что мне есть ради кого жить.
Мы собрались на своем участке за нашей улицей, рядом с наблюдательной башней. Зарипов выдал Артемьеву, как замкомвзвода, пачку чертежей и эскизов, и мы принялись копать позицию под М-42 и траншеи для самих себя, с пулеметными гнездами и широкими брустверами, укрывая их срезанным дерном и поливая водой, чтобы замаскировать.
Чуть попозже приехал грузовик с досками и брусом со складов администрации для того, чтобы стрелковые ячейки и ходы сообщения не осыпались. Так что выкопанные в рыхлой мягкой земле траншеи мы крепили щитами из досок, а под ногами сделали настилы из горбыля.
Через пару часов пришел грейдер из Демидовска, и быстро навалил земли, создав вал с внутренней стороны колючей изгороди, прикрыв город от обстрела со стороны. Привезенная из комендатуры пушка уже стояла на позиции, и трое комендачей во главе с прапором собирались пристрелять ее по ориентирам. «Китайцев» решили оставить возле комендатуры, для стрельбы с закрытых позиций.
Мы же заканчивали траншеи, благо они довольно короткие вышли. Ибо Зарипов решил, что строить «Линию Сталина» совсем необязательно, а перекрытия секторов обстрела взводов для обороны города хватает. Так что к пятнадцати часам мы собрались по домам.
– Уф, накопался. Что за выходные, то мясозаготовки, то война, – недовольно проговорил Малик, вытирая пот грязным полотенцем.– И зачем военное положение без призыва? Для чего, ведь у РА сил хватает?
– Наверное, для агентов Ордена в Демидовске, наверняка есть шпионы-то. Сам подумай, когда четверть миллиона человек серьезно думает воевать – это любой задумается, – я допил остатки воды, бросил пустую бутылку в тачку, и потолкал ее домой.
Малик шел следом, ворчливо кляня и орденцев, и Аверьяна за то, что допустили вообще конфронтацию.
– Малик, ты вот ругаешь всех подряд, а твои лопаты я везу! И не ругаюсь, между прочим. Так что как досмотришь обращение Аверьяна к народу, бери Светку, и к нам, пельмени есть. Олеся обещала налепить, значит, налепим много, тем более что я вчера гору фарша из той телки накрутил. Конфликт конфликтом, а воскресенье воскресеньем!– у меня слюнки потекли при мысли о горячих пельмешках.
Остановившись напротив дома Абдумалика, мы выгрузили его лопаты, он подхватил свой автомат с разгрузкой, пожал мне руку:
– Ладно, жди попозже. Не против, если детвору с собой приведем? Пельмени поможем лепить?
– Приводи, давай. В соседке в Демидовск нужно бы съездить, да сейчас с этим военным положением нужно попутчиков искать. А к телефону ее пока не выпускают. Скорее бы вышку настраивали, и сотовую запускали, – и мы поглядели в сторону завода, где перед конторой возвышалась вышка сотовой связи. Ее буквально вчера подняли, теперь пусконаладку ведут.
– Ничего, телефонограмму отправим, чтобы не переживала, отнесут в палату. Давай, топай, а то вымыться перед передачей не успеем.
Дома, наскоро ополоснувшись под душем, взял тарелку с горкой приготовленных Олесей бутеров с ветчиной и сыром и кружку с горячим чаем, уселся перед телевизором в гостиной. Там уже давно был включен телевизор.
– Постоянно идут короткие репортажи. В основном из Берегового, с Базы и немного из Демидовска. Правда, куцые такие, показывают выводимую из гаражей военную технику, танки там всякие, с пушками разной длинны, ракеты зенитные на гусеницах показали, тоже АКМ называются. Все бегают, все очень серьезные.
В Береговом тоже все готовятся, там береговые пушки двуствольные крутились, большие такие. Катера военные показали. Пообещали показать подготовку кубинцев на Островах, мол, везут уже на вертолете кассеты с записями.
Показали, как из самолета раненых вынесли, и на Скорой помощи увезли. Но говорят мало. Только то, что нам Зарипов сказал. Конфликт, протекторат готовится к войне, но ведутся активные переговоры с разумной частью руководства Ордена. А орденские каналы только недавно показали разрушенные строения и сгоревшие машины, и все,– Олеся села рядом с кружкой душистого кофе.
На экране телевизора появилась уже знакомая новостная заставка, после чего появилась трансляция из студии новостей. За полукруглым столом сидела ведущая блока новостей, красивая статная блондинка лет сорока, с прической а-ля Тимошенко. Пока она только поздоровалась и начала перебирать бумаги на столе.
Тем временем в кадре появился высокой, худой старик в полувоенном сером френче. Тяжело опираясь на трость с массивным набалдашником, он прошел за стол и уселся на вращающийся стул.
К нему подбежал молодой парень, надел на лацкан микрофон, проверил звук и исчез.
– Товарищи. Глава протектората Русской Армии, товарищ Аверьянов, пришел к нам, чтобы сделать важное заявление.
Прошу Вас, товарищ Аверьянов, – и блондинка повернулась к старику.
Тот коротко прокашлялся.
– Товарищи! Как вы все уже знаете, в протекторате введено военное положение. Мы были вынуждены применить силу. Сейчас я объясню, почему.
Из-за непрекращающегося экономического давления со стороны Ордена протекторат уже давно испытывает трудности с развитием экономики, и часто, под вымышленными предлогами, не может привезти из Старого Мира необходимое оборудование. Например, мы уже три года не можем ввезти уже купленные и полученные с завода первые две из шести турбин на нашу ГЭС. Только это причиняет огромный ущерб нашей экономике просто тем, что мы ограничены в потреблении электроэнергии, и вынуждены откладывать производство алюминия и титана, например. Хотя месторождения уже разведаны, и наше совместное с Бразилией предприятие готово в любой момент начать добычу и переработку.
Но не это главное, мы ищем в таких случаях обходные пути, заказывая технику через наших друзей в Техасе, Конфедерации и Евросоюзе.
Главное в том, что Орден начал практически открыто снабжать оружием Имамат и пиратов, недавно выбитых с Диких Островов. Более того, только счастливая случайность, по словам пленных наркоторговцев, предотвратила поставки зенитно-ракетных комплексов «Стингер» им в пойме Амазонки. Просто обычная жадность бандитов, решивших кинуть своих подельников, и не платить за оружие. В результате столкновения между бандгруппами «Стингеры», к нашему счастью, ушли обратно.
Это стало последней каплей, переполнившей чашу нашего терпения.
Мы все взрослые и ответственные люди, и понимаем, что могло натворить такое оружие в руках бандитов на границе наших земель. Любой мальчишка знает, что только благодаря полному превосходству в воздухе и тяжелых вооружениях на земле мы сдерживаем полномасштабное нападение со стороны Имамата. Просто потому, что у них превосходство в численности мужчин под ружьем. Поэтому поставки высокоточного современного оружия бандитам смертельно опасно для каждого жителя наших земель. Да и для всего севера Залива, просто Орден этого пока не понял.
Конечно, мы отбились бы. Каждый старик, каждая женщина в наших землях готовы защищать себя и свой дом. Но это стоило бы большой крови. Очень большой.
Поэтому, руководством протектората и командованием Русской Армии было принято решение о проведении точеной операции на Острове Ордена. Просто чтобы дать понять Ордену, что наше терпение иссякло. Что мы более не позволим снабжать оружием и натравливать на нас всяких уродов, готовых
