возрождение церкви. И Лилии Сергеевне Лебедевой, бывшему директору Кабановской школы, и москвичам, приезжающим на свои сотки с первым серьёзным солнышком, и радующимся безмерно, что есть у них теперь свой храм и свой замечательный батюшка. Нина Васильевна Новоселова, например, солистка Большого Театра, заслуженная артистка, приезжает сюда каждое лето:
Такая радость, что храм возродили. Воскресные дни теперь особым смыслом наполнены. Очень много ещё работы, столько лет разрушали, дай, Господь, сил нашему отцу Олегу.
Мне говорили так многие. Чувство, что храм общая радость и общая боль, не покидало меня всё время, пока была в Переславле. Зашла в храм Сорока Севастийских мучеников, что на берегу Плещеева озера, к отцу Иоанну, а он радуется:
Хорошо, что приехали. Отцу Олегу помощь нужна надо его поддержать, надо... А у самого проблем выше крыши. Четыре года жили с тремя детьми прямо в храме, не было жилья, приход небольшой, но не о себе печётся отец Иоанн, о брате своём. И в Сретенском храме отец Василий тоже за отца Олега переживает, помоги ему Господи... Давно не приходилось мне видеть ту искреннюю чистую любовь между соседями-священниками. Отец Олег рассказал, как вместе, всем миром, обряжали они храм в Кабанском. Отец Иоанн кадило подарил, отец Василий икону, отец Сергий из храма великомученика Георгия Победоносца, что в селе Веськово - печку-буржуйку. Держись, говорили, трудно будет, но ты же не один. А уж молились! По их святым молитвам и начались в Кабанском регулярные богослужения. В храме, что на Владимирском тракте, зазвучала, зазвучала святая песнь. И - звучит. И молитвенников меньше не становится. Сейчас у батюшки забота: течёт крыша. Он привёл меня под высокие своды к большой луже.
Сверху течёт, дождь зарядит, снег, беда, надо листов пятьсот железа крышу перекрыть, а где взять такие деньги?
Он в шутку называет себя «прораб Божий».
Стою, грешный, на молитве, а сам про крышу думаю, где железо достать, где цемент, где доски.
Но есть, есть жертвователи, слава Богу, не иссякает доброта людская.
Отец Олег всегда поминает в молитвах своих благодетелей. Теперь вот и ещё одно имя занёс он к себе в синодик. Раба Божья Ирина. Перед поездкой в Переславль мне позвонила читательница и попросила принять некоторую сумму на храм.
На какой? — спросила я...
Не знаю. Вам виднее. Кто больше нуждается.
Нуждаются многие, но я ехала в Переславль. Передала конверт с деньгами отцу Олегу. Принял с поклоном. Молиться буду за рабу Божью Ирину.
Как, однако, нетрудно нам ощущать себя православными братьями и сёстрами. Ирина пожертвовала на храм, отец Олег помолится о ней - уже родные. Один священник благословляет другому, отрывая от себя, богослужебные книги или праздничное облачение - опять родные. Взметнулись слова молитвы под высокий храмовый купол, молитвенным общением живёт храм, пусть малой жертвой, но спасается душа, и затихает от дарованной в награду тишины. Как все просто-
Потихоньку, потихоньку возрождается из мерзости запустения храм Рождества Пресвятой Богородицы в Кабанском. И возродится, не может быть по-другому. Потому что каждая копеечка жертвователей находит здесь своё место, потому что каждое имя благодетеля поминается в соборной молитве, потому что живут здесь мерками совести и мерками любви.
Стоит, стоит на взгорочке храм. Мчатся, мчатся по Владимирскому тракту машины. У каждой свой путь, свой маршрут, своя конечная цель. Но святая песнь, льющаяся из храма, стелется на дорогу лёгкой, невесомой дымкой. И нажмёт на тормоза спешащий возница и выйдет из «колесницы» своей накрученной и поднимет голову в небесную синь и прогонит из сердца щемящую боль. Постоит да и перекрестится, да и положит поклон перед Божьим домом. А кто-то и в храм войдёт. И ужаснётся его бедноте, его простенькому иконостасу, половичкам домотканым и буржуйке в углу. И затеплит свечу и помолчит перед святым ликом Владычицы Небесной.
Храм-то ваш, отец Олег, особый. Он при дороге, он торопящимся даёт надежду.
Прошу молитв, матушка, прошу молитв.
БОЛЬЮ БОЛЬ ПОПРАВ
Она знала: там, сразу за поворотом, никогда не просыхает лужа и надо взять чуточку правее. Но и вправо есть осложнения — глубокая колдобина в обкрошившемся асфальте. Прошлым летом была, да и сейчас есть, куда ей деться... Эта колдобина многого стоила ей тогда. Костыль соскользнул, и, потеряв равновесие, она опрокинулась было назад, чудом удержавшись на другом костыле. Помнит, от резкого толчка тогда долго ныло под лопаткой. Тот страх впечатался и вот напомнил о себе через год: глубокая колдобина в обкрошившемся асфальте...
