тролль. Она приехала потому, что никогда в жизни не чувствовала ни с кем такой духовной близости. Она хотела сидеть и говорить, говорить с ним на любую тему, обмениваться мнениями – со своим Бэзилом, с дорогим другом.
Ну вот! К ней опять вернулось прекрасное расположение духа.
Длинная каменная лестница, выложенная в холме, вела от ворот виллы к дороге. Вот из ворот появился человек и начал спускаться по лестнице, его фигура отбрасывала четкую тень на золотые стены.
– Это он? – спросила Кассандра у своего спутника. – Это граф?
Возница посмотрел на нее, его большие темные глаза озорно блеснули, как будто он знал какую-то тайну.
– Да.
Кучер остановил коляску и проворно соскочил вниз, быстро повернувшись, чтобы помочь Кассандре выйти, потом поднял голову, чтобы проверить, смотрит ли она на графа.
Солнце светило ей прямо в глаза, поэтому, даже подняв руку, чтобы заслониться от его ярких лучей, Кассандра почти ничего не видела, она смогла рассмотреть очень немногое.
Высокий человек спускался по лестнице проворно и нетерпеливо, его сапоги стучали по камням.
От волнения Кассандра подалась вперед и улыбнулась.
– Дорогой граф, вы ли это? – воскликнула она.
– Леди Кассандра?
Он сделал еще шаг, замешкался, потом медленно сделал следующий, а потом еще один и оказался в полоске тени, где Кассандра смогла наконец рассмотреть его. Он замер, уставившись на нее. На его лице было написано то же потрясение, какое, вероятно, отразилось на лице Кассандры. Она представляла себе этот момент сотни раз, но все должно было происходить иначе: дружеское рукопожатие, возможно, даже целомудренный поцелуй в щеку, если бы граф оказался человеком преклонных лет.
Вместо того они оба застыли как вкопанные. Ее улыбка постепенно угасала. Никакое воображение не могло подготовить ее к встрече с подобным совершенством – как физическим, так и духовным. Но он стоял перед ней – молодой, не старше тридцати лет, высокий, напоминавший своей грацией лирическое построение фразы, присущее ему. Волосы, густые и черные, свободно рассыпались по плечам. Казалось, что его лицо было вылеплено самим Микеланджело: широкие темные брови, крупный, с небольшой горбинкой нос, чувственный рот. Внезапно Кассандра подумала, что статуи почти всегда серые и холодные, Бэзил же впитал в себя все краски своей родины: губы цвета темного вина, розовые щеки, а глаза, ресницы и брови такие же черные, как и волосы.
В этот момент сердце Кассандры сжалось от дурного предчувствия, да с такой силой, что ей чуть не сделалось дурно. Она почувствовала, что прольет море слез из-за того, что уже случилось или может произойти.
Мгновение спустя граф продолжил спуск, Кассандра же устремилась ему навстречу с протянутыми руками. Наконец-то они встретились.
– Бэзил, – прошептала Кассандра, испытывая легкое головокружение, потом снова открыла глаза и увидела, что была права: ее друг, растерянный и несчастный, стоял перед ней.
Еще она почувствовала, как он обескуражен.
Бэзил был необычайно смущен, его руки сжимали ее пальцы так крепко, будто те могли незаметно ускользнуть от него. У него были сильные пальцы и мозолистые ладони – Кассандра не думала, что поэт может быть таким мужественным и сильным.
Он, закрыв глаза, поднес ее руки к губам и поцеловал, сначала одну, потом другую.
– Я думал… вы вдова… я думал вы старше.
Его голос был глубоким, как звуки виолончели. Он неуклюже пожал плечами и рассмеялся:
– Вы так красивы, что я просто потерял дар речи.
– Я не хотела вводить вас в заблуждение, – ответила Кассандра. – Если вам угодно, чтобы я поселилась где-нибудь в другом месте, то я так и сделаю.
Она ожидала, что Бэзил рассмеется в ответ, но пухлые губы сжались, и Кассандра поняла, что он серьезно обдумывает такую возможность.
– Нет, – почти печально произнес он, – я слишком долго ждал приезда моего друга. Пожалуйста, останьтесь.
– Я думала, что вы седеющий человек средних лет за… – Кассандра опустила голову, пытаясь скрыть то, что уже готово было сорваться с ее губ. – Я представляла нашу встречу по-другому.
Она закрыла глаза, сожалея об утраченных мечтах. Бэзил спустился на ступеньку ниже, чтобы их головы находились на одном уровне, и прижал ее руку к своей груди.
– Нет, мой друг, ничего не изменилось. Ведь родство душ осталось, не правда, ли?
Кассандра подняла голову:
– Конечно.
Он слегка улыбнулся:
– Мы оба удивлены, но мы продолжим обращаться друг с другом как раньше. Простите, что я обратил все свое внимание на вашу внешность, ведь это всего лишь маска.
Маска! Да. Это все еще был ее Бэзил, укрывшийся под маской красоты.
– Только если вы простите меня.
