- 'Сделаешь'-. Маргарет Аржено заполнила еще одно слово в своей ежедневный кроссворд.
Она делала это с тех пор, как он приехал.
Маргарет не любила запах и шум города. Отец Люцерна, Клод, не выносил этого тем более.
Кроме того, проживание в городе означало переезд каждые десять лет, чтобы не привлекать
нежелательное внимание к факту, что они не стареют. Родители Люцерна избегали всего
этого, купив несколько участков земли в часе езды от Торонто, и построили их дома там.
Таким образом, соседей не было достаточно близко для беспокойства, и не нужно
переезжать вообще, если они не захотят. По крайней мере, они не делали этого на
протяжении тридцати лет, с тех пор, как они построили эти дома.
Люцерн сидел в семейном особняке и наблюдал за матерью, заполняющей ещё одно слово.
Он понятия не имел, почему ей не надоели кроссворды; века жизни в сочетании с
совершенной памятью делали его очень простым. Пожав плечами, он посмотрел на нее и
повторил: -'Я не сделаю этого.'
- 'Сделаешь'.
- 'Нет'.
- 'Да.'
- 'Нет'.
-'Да.'
- 'Ладно, вы двое, прекратите' – прервал Бастьен. Он приехал после звонка, непонятного
разглагольствования и крика Люцерна о том, что он собирается свернуть своей драгоценной
матери шею. Бастьен на самом деле не думал, что его брат сделал бы это, но любопытство
заставило его прибежать, чтобы увидеть, что произойдет. Он прибыл как раз за Люцерном, вошел в дом, наступая на пятки брата, и до сих пор не знал, что его расстроило.
Он действительно хотел узнать. Редко можно увидеть Люцерна с огнем в глазах.
Ворчливый, угрюмый, нетерпеливый? Да, Люк часто такой. Нетерпеливый от ярости? Нет.
Кейт К. Ливер зажгла в нём огонь, подобного которому Бастьен не видел в его брате пятьсот
лет. И Бастьен был уверен, что нужно что-то сделать с этим неоценимым редактором. Люк
выкрикивал ее имя, как проклятие несколько раз во время разговора по телефону. Это было
одно из немногих слов, которые Бастьен действительно понял.
Обратившись к брату, Бастьен спросил:- 'Так в чём проблема, Люк? Я думал, ты дашь
интервью этому Ромэнтик Викли, чтобы избавиться от Кейт. Что изменилось? '
- 'Ромэнтик Таймс' -, исправил Люцерн.- 'И это не интервью – вот что изменилось. Это
чёртова конференция. '
- 'Конференция?'- Бастьен взглянул на мать подозрительно. -'Ты знала это?'
Маргарет Аржено мягко пожала плечами, что было похоже, как будто она на исповеди. -'Я
не вижу проблему. Это всего лишь пара дней в отеле с несколькими читателям '.
- 'Пять дней, мама'-, сломался Люцерн. - 'Пять дней в отеле с около пятью тысячами
фанатов. А ещё балы, подписи книг и…'
- 'Одна подпись книг'-, прервала его мама.- ' Одна подпись книг с парой сотен других
писателей. Ты не будешь в центре внимания. Ты будешь счастливчиком, если на тебя вообще
хоть чуть-чуть обратят внимание '.
Люцерн не успокоился.- 'А что насчет балов и обедов с наградами и…'
- 'Всё находится в отеле. Тебе не нужно будет рисковать из-за солнца и…'
- 'Я не буду рисковать на солнце, потому что я не поеду!' - взревел Люцерн. -'Я не могу
пойти'.
- 'Ты поедешь'-, начала твердо Маргарет, но Бастьен перебил ее. -'Почему ты не можешь
пойти?' спросил он Люцерна.
- 'Это в Штатах, Бастьен'-, сказал его брат мрачно.- 'Я не могу провезти кровь через
таможню. И я не могу обойтись без крови в течение пяти дней. ' - Он мог бы, на самом деле, но не очень удобно. Судороги сделают его калекой, и его тело начнет потреблять себя.
Бастьен нахмурился.- 'Я мог бы прислать кровь к тебе, как только ты окажешься там. Мы
делаем такое постоянно.'
-'Вот. Видишь!'- Их мать проворковала с триумфом.- 'Ты едешь'.
- 'Спасибо, брат.' - Люцерн усмехнулся ему, потом яростно посмотрел на мать.- 'Я не еду! '
- сказал он снова.
- 'Ты дал слово'.
-'Вы вытянули его из меня обманом. Ты заставила меня поверить, что это интервью.'
- 'Я никогда не говорила, что это интервью,'- спорила Маргарет. Затем она подчеркнула:
-'Ты дал слово и ты поедешь'.
- 'Может быть, я дал слово, но я не подписывал никакой контракт. Я не еду'.
Маргарет отшатнулась, как если бы он ударил ее. Ее слова были медленные и холодные.
-'Слово мужчины нерушимо. '
Люцерн вздрогнул, но прорычал:- 'Так было раньше. Времена изменились. В этом мире, человек не делает ничего, если это не подтверждено в письменной форме. '
- 'В этот день и год, это правда'-, она согласилась, глаза сузились.- 'Но вы были воспитаны
не так, Люцерн Аржено. Ты больше не человек своего слова? '
Люк стиснул зубы, его гнев и беспомощность смешались. Его мать использовала мощное
оружие,
подняв вопрос о его чести и использовав его полное имя, чтобы показать, что ей стыдно за
то, что он просто предложил отойти от его слова. Неужели он действительно разочаровал ее?
Кейт кусала свои ногти и ходила у терминала прибытия. Ее самолет прибыл рано, а самолёт
Люцерна Аржено опаздывал, что означало, что она ждала почти два часа. И она даже не
была уверена, был ли Люцерн в самолете.
Она послала билеты и всю информацию о конференции Ромэнтик Таймс на следующий день
после
того как покинула Торонто. Она не получила письмо ответ, где говорится, что Люцерн не
приедет, но так же не получила подтверждения, что он будет. Кейт знала, что он даже не
прочитал это проклятое письмо. Как обычно. Она могла бы позвонить, у нее был номер, но
Кейт вдруг обнаружила, что она трусит. Она не звонила, опасаясь, что он скажет ей, куда она
может воткнуть эти билеты.
Кряхтя, она расхаживала взад, вперёд, с тех пор, как приехала. Прошло уже четыре недели и
три дня после её отъезда из Торонто. Её хвалили и поздравляли, все это время в офисе
Раундхауз Паблишин. Эллисон был поражена тем, что ей удалось сделать то, что не удалось
Эдвину, они не забыли упомянуть, что это миленький лакомый кусочек. Казалось, ее работа
не была под угрозой после того, что она убедила Люцерна принять участие в конференции, подняло ее в глазах начальства. Эллисон теперь была уверена, что Кейт 'может выполнять
работу'. Ее место было в безопасности.
И ей обязаны простить один заскок, добавила она про себя. Что включает в себя просто не
появление Люцерна, после всех денег, вложенных в регистрацию, покупку его билетов
первого класса, и обеспечение трехкомнатного номера в отеле - она настояла на этом. Кейт
сказала Эллисон, что она обещала Люцерну это. И таким образом, она обещала ему, когда
уезжала, что он не пожалеет, что приедет, и что она будет с ним всё время, чтобы убедиться, что все пройдёт хорошо.
Она размышляла, как лучше всего сделать его счастливым во время полёта в Нью-Йорк, и
продолжала планировать дома вечером, думая, что если она получит в понедельник в офисе
сообщение от Люцерна с отказом принять участие, она могла бы предложить всё это, чтобы
попытаться переубедить его. Оказалось, ей не нужно было убеждать его, но она по-прежнему
следовала намеченному ей плану.
