Константиновну Бестужеву. И это «кое-что» может реально заставить ее выполнить все ваши требования.
– Вот как? – заинтересованно проговорил Себенко. – И что вы лично хотите за это «кое-что», если оно действительно имеет ценность?
– Ровно половину той суммы, что была обещана Бестужевой за снятие своей кандидатуры в пользу уважаемого господина Гриневича.
– Я должен посмотреть документы. Они при вас?
– Конечно! На флешке.
– Садитесь в мою машину. Посмотрим, что у вас за информация на Бестужеву.
– Я возьму свой ноутбук!
– Само собой, я не хожу с компьютером во внеслужебное время.
– Одну минуту, господин Себенко.
– И машину поставьте ближе к тротуару, – добавил советник.
– Конечно, Сергей Владимирович, хотя мы и сейчас стоим в зоне действия запрещающего остановку дорожного знака.
– Здесь везде остановка запрещена. Появится патруль ДПС, я решу с ним вопрос.
– Не сомневаюсь.
Человек в черном костюме взял из «Тойоты» ноутбук и сел в «Хонду» на переднее сиденье. Открыл крышку, включил компьютер. Себенко повернулся к нему и нетерпеливо спросил:
– Ну, что, долго еще?
– Да нет, недолго.
– Вы ради денег решили сдать Бестужеву?
– Не только!
– Что еще побудило вас на этот поступок?
– А вот это, Сергей Владимирович, извините, не ваше дело.
– Вы правы, не мое, – усмехнулся советник.
– Подумайте лучше, как быстрее перевести деньги на мой счет. Пока я не получу подтверждение из банка, информация останется у меня.
– Значит, все же из-за денег. Нет, не подумайте, я не осуждаю вас, прежние ценности, скажем, остались в прошлом, сейчас миром правят деньги.
– А вы не боитесь, что я записываю наш с вами разговор?
– Нет! Я уже давно ничего не боюсь. Ну, что там у вас?
– Подождите, введу код. – Человек в черном костюме пробежался пальцами по клавиатуре. – Ну, вот! Кажется, все! – Он повернул ноутбук к Себенко, одновременно что-то достав из кармана костюма, и советник увидел на мониторе крупные буквы: «Ты – труп!»
Он удивленно взглянул на мужчину и словно обжегся о холод его безжалостного, ненавидящего взгляда.
– Что?..
Это было последнее слово в жизни советника председателя одной из самых могущественных политических партий, еще минуту назад строившего планы своего нового беззаботного будущего.
Человек в черном, закрыв ноутбук, правой рукой нанес Себенко удар ножом в живот. За ним – второй, и резко рванул лезвие вниз, распарывая живот.
Себенко охнул, глаза его расширились от ужаса и боли, ртом хлынула на новый галстук черная кровь. Машинально он схватился за живот. Судороги пробили тело. Голова упала на грудь. Но Себенко продолжал держаться за живот, из которого сквозь дрожащие пальцы змеями выползали наружу кишки. Человек в черном спокойно наблюдал за всем этим. Убедившись, что советник мертв, он аккуратно достал из его костюма сотовый телефон, открыл меню, нашел страницу последних переговоров и среди них номер с буквами сверху – «ЭЛ», и, усмехнувшись, проговорил:
– По-моему, это и есть контакт с господином Эдуардом Львовичем Гриневичем. Но надо проверить.
Нажав на клавишу вызова, он услышал молодой мужской баритон:
– Да!
– Мне нужен Гриневич, – сказал мужчина, до неузнаваемости изменив свой голос.
– А мне – президент США! Добрый вечер, Сергей Владимирович.
– Привет!
– Позвоните завтра, сейчас босс занят. Я, конечно, по возможности сообщу ему, что вы звонили, может, он и перезвонит. А лучше отправьте SMS. Они приходят на его «трубу».
– Благодарю!
– А что это у вас с голосом, Сергей Владими-рович?
– Простыл!
Человек в черном отключил номер, выбрал функции сообщений и набрал текст: «Забудь о политике, иначе следующим будешь ты! Привет из ада. Се-бенко».
Эсэмэска ушла на телефон нефтяного магната, и он отключил мобильник. Протер платком места, на которых мог оставить отпечатки пальцев, осмотрел компьютер, одежду, не попали ли на них капли крови. Забрав ноутбук и убедившись, что на улице никого нет, а на ближайших зданиях не установлены камеры видеонаблюдения, вышел из машины. Через минуту черная «Тойота» выехала на Новый Арбат, затем на Садовое кольцо и пошла к Таганской пощади. Остановилась она за два дома от нужного адреса: 3-й корпус, дом № 29 по улице Зеленодольской. Спрятав в пакете гвоздику, мужчина медленно, держась темной стороны, пошел к дому. У подъезда посмотрел наверх. В окнах квартиры Ларисы Бестужевой пробивался слабый свет. Тогда он поднялся на 4-й этаж, сломал у изголовья цветок, бросил гвоздику на коврик перед квартирой № 13 и так же не спеша вернулся обратно. В машине съел купленный еще в обед бутерброд, запил минеральной водой и прикурил сигарету. Выдохнув дым в открытое окошко, проговорил:
– Вот так, Сергей Владимирович. Завтра с утра ты бы наверняка связался с киллером, чтобы заказать Бестужеву. Другого выхода у тебя просто не было. Но рано, господин покойник, рано. Не время умирать Ларисе Константиновне. Пока не время. – И, заведя автомобиль, повел его к центру. На набережной остановился. В мутные воды Москвы-реки полетели сломанная сим-карта телефона Себенко, а следом и сам разбитый аппарат.
В час ночи мужчина вошел в свою квартиру и, приняв душ, уснул спокойным сном ребенка.
Лариса Бестужева, промучившись остатки ночи, встала в 6.30 вся разбитая. Прошла в ванную и до 7 часов простояла под контрастным душем. Сменявшие друг друга холодные и горячие струи воды облегчили ее состояние, а крепкий кофе окончательно привел в порядок. Она, как обычно, собралась на работу в офис, но вдруг вспомнила, что в 11.00 ее ждут в следственном управлении. Лариса пыталась вспомнить фамилию следователя и номер его кабинета. Ничего не получилось, поэтому пришлось звонить в местное отделение партии. Ей никто не ответил. Она посмотрела на часы:
– Господи, только без четверти восемь, а Ольга придет в лучшем случае в девять, скорее, в 9.30. До следственного управления округа добираться не менее полутора часов. Так можно и опоздать. Следователь ждать не станет, а в отместку заставит полдня просидеть у кабинета. Если вообще не до вечера. Полицейские чиновники, прокурорские не любят, когда опаздывают.
Прокрутив все эти мысли в голове, она набрала домашний номер секретаря.
– Оля? Здравствуй! Бестужева.
– Здравствуйте, Лариса Константиновна. Вовремя позвонили, я уже выходила из дома. Что-то случилось?
– Скажи, Оля, ты не помнишь, куда и к кому я должна явиться в 11.00?
– Помню! В следственное управление!
– Это и я помню! К кому конкретно?
– А! В кабинет № 40, следователь Воронов Валерий Андреевич.
– Спасибо!
– Вы еще дома?
– Да!
– Так, может, к вам Гену Коростылева послать?
