Веселова не покидала мысль, что в какой-то момент в поведении и словах Аллы промелькнула фальшь. Но когда это было, вспомнить он не мог. Впрочем, не мог сейчас. Позже вспомнит. И ему очень хотелось, чтобы предположение не подтвердилось, чтобы его сказка имела если не продолжение, то хотя бы красивый, счастливый конец.
Выбросив окурок, Веселов достал сотовый телефон, набрал номер Воронова:
– Валера? Доброе утро.
– Привет, Диман. Ты где?
– У офиса партии. Что-нибудь случилось?
– Да появились кое-какие мысли, надо бы обсудить.
– Так какие проблемы? Через полчаса, максимум час, буду у тебя в Управлении. Не забудь заказать пропуск, а то ваши гвардейцы-охранники не пропустят, несмотря ни на какие ксивы.
– Закажу! Жду!
– До встречи!
Переговорив с Вороновым, Веселов снова открыл пачку сигарет. Она была почти пуста, и он решил купить блок. По дороге это будет сделать непросто, у табачных киосков не припарковаться, поэтому надо сделать покупку здесь, точнее, за поворотом. Оставив машину, он прошел к торговым павильонам. Его обогнал человек в летнем светлом костюме, из его кармана на асфальт упала зажигалка, но он этого не заметил.
– Молодой человек! – окликнул его Веселов.
Мужчина никак не отреагировал.
– Молодой человек! – громче повторил Дмитрий, добавив: – В светлом костюме!
Тот обернулся, и… этим человеком оказалась коротко стриженная, высокая девушка.
– Вы мне? – спросила она.
– Извините, я подумал…
– Каблуков не видите?
– Под брюками нет.
– Что вам надо?
– Вы зажигалку уронили.
– Да?
Девушка посмотрела на асфальт, увидела желтого цвета «Zippo», подняла ее:
– Спасибо большое! Эта вещь дорога мне! По-дарок.
– Пожалуйста!
– Неужели я так похожа на мужчину? – улыбнулась она.
– Сейчас нет.
– Благодарю. – Положив зажигалку в карман, девушка, слегка изменив походку, пошла к станции метро.
Веселов же задумчиво смотрел ей вслед. «Надо же, – подумал он, – девушка, а сзади от мужчины не отличишь. А если она… надела бы парик, очки, приклеила усы. Черт! Как же я раньше об этом не подумал!»
Купив блок сигарет, он быстро вернулся к машине и повел «Шевроле» к Следственному управлению.
Пропуск был заказан, и капитана без проблем пропустили внутрь здания. Он постучал в дверь с табличкой «Следователь Воронов Валерий Андреевич».
– Открыто, – раздался изнутри голос Воронова.
Веселов вошел в кабинет. За руку поздоровался со следователем и присел на стул:
– Знаешь, Валера, а почему мы считаем, что убийца – мужчина?
– И тебе пришла в голову эта мысль? – удивленно посмотрел на товарища Воронов. – Странно. Именно на эту тему я и хотел поговорить с тобой. Вчера долго смотрел на фотографии и вдруг подумал, а разве человеком на фотороботе не может быть женщина?
– Ты что, возвращался вчера в Управление?
– Нет, дома был. Но компьютер-то у меня всегда с собой. А ты как пришел к подобному выводу?
Веселов рассказал о случае с девушкой.
– Так, – проговорил следователь, – значит, если бы эту девушку переодеть в черный костюм, облачить в парик, очки, наклеить усы, то получился бы наш убийца?
– По крайней мере, девушка была бы очень похожа на мужчину, которого описал Гришка Ко-лунин.
– Женщина. В это трудно поверить, неужели убийцей является женщина? Точнее, может являться? Убийства совершаются с особой жестокостью, не оправданной ничем жестокостью, ритуальным подбрасыванием гвоздик. Тем самым создается впечатление, что орудует маньяк, почему-то избравший жертвы среди членов партии «Великая Россия». Но женщин-маньяков в практике еще не было. Если дама убивала когда-либо несколько человек, то в дальнейшем выяснялось, что действовала она вполне осознанно, изобретательно и расчетливо. Или в состоянии психической невменяемости. Но и в том, и в другом случае у нее на это были веские причины, и она хорошо знала свои жертвы.
– Точно баба! – поддержал следователя Веселов. – В нашем случае убийца – баба! И та, что в курсе не только всех событий внутри местного отделения партии, но и прекрасно осведомлена о личной жизни Бестужевой. Ведь вокруг нее вертится эта кровавая карусель. А кто в курсе дел в отделении и подробностей личной жизни Ларисы? Черт! – Он запнулся и посмотрел на Воронова: – Алла?
– Все указывает на нее!
– Но она не может быть убийцей!
– Почему?
– Не знаю. Не может, и все!
– Понятно, ты провел с ней ночь, она была, естественно, нежна и ласкова. К тому же напугана. А ты не думал, что этой ночью она играла с тобой? Между прочим, ты играл со смертью, ведь она легко могла убить тебя, так?
– Ну, о чем ты говоришь, Валера? – порывисто поднялся Веселов.
– Ответь, так или нет?
– Так! Но не убила же? Почему, если очередной жертвой должен стать я? И я был открыт. Другого подобного случая может не представиться. Почему же Алла, если считать ее убийцей, не завалила – меня?
– Думаю, что твое время еще не пришло. Возможно, у нее есть другая цель, которую следует поразить до тебя.
– Все это бред, Валера! Убийца баба, но не Алла.
– Тогда кто? Ольга Ведлик?
– Кстати, – протянул Веселов, – почему бы и нет?
– Да хотя бы потому, что Ольга не может ничего знать о жизни Бестужевой в допартийный, скажем так, период.
– А если Лариса рассказала ей об этом, как ты выразился, допартийном периоде своей жизни?
– Это легко проверить.
– Ну и что? Хотя… какая Ольга убийца? Она, по сути, еще ребенок.
– Ничего себе ребенок! Но ты прав. Для того, чтобы убивать, нужен мотив. Веский мотив. У Ольги его нет.
– А у Аллы есть? Какой у Плаксиной мотив?
– Послушай, Диман, а что, если между Плаксиной и Бестужевой, после того как пропал Сергей, возникли любовные отношения? – предположил Воронов.
– Чего? Лариса и Алла были связаны лесбийской любовью?
– Да!
– Ничего умнее придумать не мог?
– Ты не горячись, я всего лишь предполагаю. Ведь, смотри, если допустить любовные отношения между Бестужевой и Плаксиной, то многое объясняется.
– И что конкретно объясняется, господин следователь?
