Когда ему исполнилось восемьдесят, будучи уже трезвенником и некурящим, он перестал садиться — «Органы располагаются не на своих местах» — и он выбросил все свои стулья, дабы следовать этому новому курсу терапии.
В одном из его шкафов-витрин был алюминиевый портсигар, подаренный ему его другом и приятелем офицером армии, который пережил четырехлетнее заключение в тюрьме Чанги во время войны. Он был искусно сделан из алюминиевого котелка, с запорным клипсом, сделанным из перьевой ручки.
Мне, потому как я никогда по-настоящему не знал его, полковник Х. Твиггер символизировал предыдущую эру, тяжелые времена, когда болезнь означала либо смерть, либо чудесное выздоровление, где боль игнорировалась, аспирин высмеивался, всех докторов считали шарлатанами, а всех психиатров считали мошенниками. Это было время, когда люди страдали и не жаловались. Теперь люди принимали препарат прозак, но не переставали жаловаться. Я не был исключением. Я выпивал две таблетки парацетамола в тот момент, когда чувствовал малейшую головную боль. Крис предпочитал ибупрофен. Полковник весьма сильно высмеял бы все это.
Взгляд новичка
«Каждый хочет попасть в Рай, но никто не хочет умирать.»
«Старшие считают, что Cамурай прежде всего должен быть настойчив.»
«Меня уволили, — объявил Крис, — за то, что я лысый». Он только что вернулся с самой высокооплачиваемой работы, которую можно себе представить на полставки. Крис уже несколько месяцев работал преподавателем в специализированной языковой школе, начальство в которой составляли японки пятидесятилетнего возраста. Дела шли не так гладко, как хотелось бы начальству. Рассказывая, Крис пытался выдержать невозмутимое выражение лица, но мне было очевидно, что он раздражен, скорее даже оскорблен, так как с некоторыми студентами отношения складывались действительно хорошо. Начальница же считала, что лучшим способом для увеличения дохода было нанять свеженьких и сексапильных учителей-англичан, чтобы привлечь прибыльный сегмент рынка — учениц колледжей и офисных дам. Крис со своей лысиной должен был уйти первым. «Зам. начальницы предложила мне найти парик, дескать, даже Шон Коннери носит парик. Я сказал, что если они готовы оплатить парик, то я его надену… Тогда в самой деликатной форме меня уволили.»
Крису нужно было взбодриться. Мы взяли на видео «Выход Дракона», один из любимых фильмов Криса, который я почему-то раньше не видел. Пока мы смотрели, Крис с удовольствием цитировал реплики Брюса Ли до того, как тот их произносил. Но мне запомнились не слова, а в начале фильма, вид с вертолета на остров, где ряды мужчин в белых пижамах выполняли базовую ката из карате. Они слаженно делали удары — раз-два, раз-два — их рукава разбивали воздух, создавая чудесный хлопающий звук. Это была пехота боевых искусств — и мне хотелось стать ее частью.
Однажды вечером Крис воспроизвел технику из недавно приобретенного пособия по айкидо. Фрэнк и я стояли друг напротив друга — Фрэнк держал меня за запястье. Такая атака нам казалась странной, но Крис пояснил, что захват за запястье был весьма распространен в феодальной Японии — его целью было остановить противника в попытке дотянуться до меча (прим. пер. — висящего на бедре). Под руководством Криса с помощью сложных манипуляций рукой и нескольких шагов я заломил руку Фрэнка ему за плечо. «Так?» — спросил я Криса. «Да, — он сверился с пособием. — A теперь ты должен либо сделать бросок, либо прижать его к полу».
«Давайте опустим эту часть, — сказал Фрэнк, по собственной воле свалившись на кипу матрасов, — вам не кажется, что это довольно сложно?»
Пришло время нам найти учителя. Проснувшись намного раньше обычного, Крис, Толстый Фрэнк и я притащились на станцию, чтобы отправиться в знаменитое додзё Ёшинкан. Крис посоветовал нам до поры до времени «держать головы пониже», потому что этикет очень важен в боевых искусствах и особенно в Японии. Додзё располагалось на 3-м этаже офисного здания. Мы вошли в лифт.
Двойная деревянная дверь, ведущая в додзё, была окружена табличками из кедрового дерева с вырезанными на них иероглифами, что напомнило дорогой японский ресторан. Внутри все было серo- функциональным, пыльный запах придавал ощущение официальности и безразличия. В тусклом свете можно было разглядеть везде развешанные портреты основателя (прим. пер. — стиля Ёшинкан) Годзо Шиода, которому сейчас было 77, вместе с фотографиями знаменитостей, посетивших додзё. Молодой японский учи-деши (внутренний ученик) сидел за стеклом квадратного стеклянного отсека приемной. B офисе додзё за его спиной учителя глазели в окна, курили или рассматривали экраны японских «текстовых редакторов». Из тренировочного зала, который и был непосредственным додзё, доносились крики и грохот падающих тел.
Я уставился на фотографии знаменитостей. Роберт Кеннеди посетил додзё незадолго до его убийства в 1968. Майк Тайсон побывал здесь незадолго до убийства в двенадцатом раунде Бастера Дугласа в 1989. Король Норвегии тоже заглядывал сюда, но тогда король Норвегии посещал и бар моего колледжа в 1978, как это делали знаменитости; король Норвегии был чересчур доступен, чтобы иметь какое-либо серьезное значение.
Мы тихонько сняли обувь и вошли в основной зал. Он был большим, с высокими потолками, пахло потом и соломой, которой было набито татами на полу. Обивка была деревянной и безвкусной. Я заметил висящие на стене мечи.
Все ученики уважительно сидели на коленях перед учителем, японцем среднего возраста с важным видом и мягким голосом. Крис, Фрэнк и я сели сбоку на места для зрителей.
Два ученика вскочили — один держал нож, а другой меч. По команде оба как одержимые рванули атаковать учителя. Учитель выглядел скучающим и пассивным. Мне казалось, что не происходит ничего необычного, как вдруг тот, что был с ножом, оказался в воздухе, а учитель уже прижимал второго парня мечом к полу. Погодите, а в чем фокус-то? Я придвинулся поближе, чтобы присмотреться получше. Теперь учитель показывал бросок на невооруженном атакующем. Это было похоже на борцовский бросок, за исключением того, что когда атакующего бросали, он словно нырял в воздух, делая кувырок вперед.
Теперь учащиеся разбились в пары и начали друг друга бросать. Меня словно загипнотизировали их грациозные движения и кувырки. Мне казалось, я никогда не смогу сделать ничего подобного.
Сама техника броска казалась проще. Как только становилось понятно, какой сустав повернуть и в какой момент, атакующий просто переворачивался.
