Я могла бы обменяться с тобой — пока я в отлёте, слуги не очень нужны мне, а отдавать их Ирралину я не хочу. Не хочешь взять в замок… ну, например, Гваура? Инальтек, на которого она кивнула, вскинул голову, но страх и тоска в его глазах были очень хорошо видны, и Кессе захотелось утешить его. Странные они — те Инальтеки, которые ходят в доспехах… И очень странный обмен. Не хочет ли Аскея, чтобы хеск следил за Сирилин и Альриксом…
— У тебя хорошие воины, но я воевать не собираюсь, — улыбнулась Кесса. — Ойти отлично следят за замком и помогают мне в делах.
Спасибо тебе, но я откажусь.
— Как хочешь, сестрёнка, — слегка нахмурилась колдунья. — Ну что же, приятных тебе ночей и дней… пока мы кровью и магией добываем себе владения! Кесса ещё долго чувствовала кожей взгляд Аскеи. Илриэна так и стояла у дверей, пока гости не спустились и не исчезли за воротами замка. Неживые стражи проводили Речницу до выхода. Мертвяки с носилками так и стояли там, не двигаясь с места. Маати шмыгнула под полог.
Речница кивнула нежити на прощание, отряд молча поклонился. В полной тишине двое живых поехали обратно на запад… Синий дракон перестал дрожать от страха только у подножия Кералта.
Когда нежить побрела по тропинке в гору, Ойти повернулась к Речнице и прошептала:
— Илриэна бесстрашна, Илриэна не боится даже Талегвы… Даже Талегвы из Повелителей Тьмы! Она же может всех нас испепелить одной мыслью…
— Ничего она нам не сделает, — буркнула Кесса, отгоняя видения свирепого неуязвимого дракона, сжигающего всё вокруг, мёртвых степей вдоль Реки и отравленных речных вод, по берегу которых движутся легионы скелетов. И никак не предупредить ни Фрисса, ни Астанена, чтобы они берегли Реку и ждали нападения… Альрикс ещё не вернулся — заночевал где-то в городе, все живые и мёртвые обитатели Кералта хлопотали вокруг Речницы, она же была молчалива и погружена в размышления. И поздно вечером, когда Нэйн утонул во мраке, а Кесса прилегла на кровать с книгой о древних героях, буквы плыли перед глазами, не складываясь ни во что осмысленное.
— Помоги им, Нуску, разгони тьму над Рекой… — прошептала она, забывшись. Шум крыльев и лёгкий сквозняк заставил её вздрогнуть и поднять взгляд. В комнату влетела Маати.
— Илриэна Сирилин, там, в магическом зале… Гваур из Оррата хочет поговорить с тобой, ты ответишь ему?
— Гваур? — Кесса вскочила на ноги, но тут же села обратно. — Он что, здесь, в Кералте? И что…
— Нет, разумеется, но он пробрался к Алласоту и как-то подчинил себе туман, — растерянно хлопнула крыльями дракониха. — Илриэна Сирилин скажет ему что-нибудь? Ему нельзя долго там быть, Талегва заметит…
— Идём, — сказала Речница, влезая в мягкие туфли. Что такое Алласот и о каком тумане речь, она понятия не имела, но надеялась разобраться на месте. В открытом зале для Некромантии, над маленьким алтарём, окружённым жаровнями, клубился густой туман, время от времени сплетающийся в гладкий дымящийся шар. Кесса подошла к нему и увидела сквозь подвижную дымку странного Инальтека в доспехах. Он стоял у такого же алтаря, за его спиной темнела каменная стена, и где-то рядом с ней переминался с ноги на ногу второй хеск. Первый напряжённо вглядывался в полумрак за спиной Речницы, пока не встретился с ней взглядом. Тут же он вздрогнул и отпрянул от алтаря.
— Кто его только пустил к Алласоту?! — сердито фыркнула за плечом Речницы дракониха.
— Гваур, я тут, — негромко позвала Кесса с самым дружелюбным видом. — Зачем искал? Инальтек дёрнулся, облизнул нос и усы и прошептал, наклоняясь к туманному шару:
— Силы и славы, о Илриэна! Из всех живущих Талегва испугалась только тебя, и пока она мечется в страхе, я прошу о помощи. Спаси нас отсюда, ради всех богов! Теперь вздрогнула Кесса — и тоже склонилась к шару, как будто её могли подслушать.
— Что случилось? Что вам угрожает?
— Она убьёт нас, Илриэна, я это чую, — Инальтек встревоженно оглянулся через плечо. — С тех пор, как она тут, смерть ходит за нами. Убьёт и заберёт нашу кровь, либо заставит нас двоих сражаться со всей Рекой… мы — никчёмные трусы, изгнанные из клана, но мы тоже хотим жить, Илриэна. Помоги! Нам нужно только укрытие, больше ничего!
— Так ты задумал бежать?! — вмешалась в разговор изумлённая Маати.
— А жалование за полгода?
— Пусть себе заберёт, — презрительно фыркнул Инальтек. — Мёртвым деньги не нужны… Нам бы отсидеться где-нибудь, пока эту тварь не убьют, потом мы найдём другого хозяина…
— Маати, мы можем спрятать их где-нибудь? — еле слышно спросила Речница. — Я боюсь, что они будут следить за мной. Может, Талегва велела им сюда бежать…
— В Элании полно места, я их там спрячу, и ни за кем следить они не смогут, — ответила дракониха. — Илриэна, ты помоги им. Я знаю Гваура, он трус, но честный. Плохо будет, если его убьют.
— Слушай, Гваур Идэвага, — Кесса снова встретилась взглядом с Инальтеком. — В замке Элания тебя и твоего друга примут и укроют, никто не обидит вас. Удачи вам в побеге.
— Пусть боги не оставят тебя, Илриэна, — прошептал Гваур, приложив руку к груди. Туман взвился над алтарём, а потом развеялся, унося с собой видения. Несколько мгновений Кесса молча глазела на пустое место, а потом повернулась к Маати.
— В Элании хватит еды для них? Если нет — у меня есть деньги…
— Ничего не нужно, Илриэна, они не будут голодать, — дракониха склонила голову. — Я так рада, что… что ты помогла им… это очень хорошее дело, Илриэна… «Чем же я помогла, интересно?!» — хмыкнула про себя Речница. «Был бы замок мой, или еда моя, или я бы силой отняла их у Талегвы… а так — я вообще ни при чём…»
— Смотри, чтобы Талегва ничего не узнала, — предупредила она дракониху. Та молча кивнула.
Глава 09. Стоянка в Альдиме
Алсаг приподнялся на передних лапах, отчаянно мотая головой, выглянул из-за бортика — и повалился обратно на палубу, притворившись мёртвым.
— Последний заход, и всё, — прошептал Фрисс, виновато покосившись на него, и нажал на рычаги, одновременно выкручивая штурвал. Корабль резко развернулся в небе и пошёл к земле, задевая помятые заросли Высокой Травы. Он пытался опустить плавники, но рычаги мешали, и только кончики «крыльев» хиндиксы нелепо трепетали в воздухе.
Отпустив штурвал, Речник метнул якорь-шип, за ним — второй, утяжелённые якоря глубоко вонзились в землю, и корабль, повалив пару гигантских колосьев, лёг на брюхо. Речник снова надавил на рычаги, крылья выгнулись параллельно бортам, и хиндикса замерла. Фрисс выпрыгнул из корабля и быстро осмотрел борта, нос и плавники — всё, кажется, было цело. Вытянув из земли якоря, он вытер их от грязи и полез обратно — готовить хиндиксу ко взлёту. Кто бы сказал ему лет сто назад, когда Гес Моско грозил пооткручивать новобранцам-Речникам руки за такую посадку, что сам Кестот Ойя будет учить их вот так садиться… А впрочем, сказал бы кто Гесу Моско, что через сто лет его отряд полетит сражаться с армией Некромантов… Речник Фрисс неопределённо хмыкнул и позволил кораблю распрямить плавники. Хиндикса плавно взлетела навстречу заходящим на посадку драконам — Белому и парочке Серых, закованным в стальную броню, с немаленьким грузом в лапах.
— Ваак! — донеслось со спины Белого Дракона.
— Ваак, Халан! — откликнулся Речник, узнав правителя Дзельты по голосу. Драконы промелькнули и скрылись под обрывом. Фрисс огляделся — в небе было пустынно, только вдали, к востоку от Дзельты, мелькало смутное пятнышко — то ли Белый Дракон с «изумрудником» на спине, то ли одинокий стервятник. Внизу, под обрывом, стая за стаей проплывали подросшие Листовики, жители на лодках гонялись за ними, несколько семей соорудили загородку из плотов и соломенных решёток и выбирали Листовиков из реки без лишней суеты, а на стремнине боролась с течением одинокая хиндикса под знаменем Короля-Речника, и четверо с гарпунами толпились на её палубе. Фрисс высмотрел у их ног десяток крупных Листовиков и
