Франции на войну в Индокитае. В 1954 году эта цифра должны была вырасти до 80 %, как проговорились в Вашингтоне. Американские интересы вполне ясно просматривались.
Чтобы дать Даллесу понять, что Великобритания располагает многовековой традицией в запутанном искусстве дипломатии, Иден задал еще один вопрос: — Прав ли я в своем предположении, что Соединенные Штаты были бы готовы изменить отдельные свои предложения еще в ходе беседы с союзниками, не так ли?
Даллес покровительственно кивнул. — Конечно, мы можем обсудить тот или иной вопрос. Для США дело в принципе: уже сами переговоры с коммунистическими представителями, на конференции вроде этой, означают их признание. Со стороны Соединенных Штатов этого не будет. Потому мы остаемся в роли наблюдателя. Мы не будем подписывать никаких деклараций или соглашений. И оставим за собой право предпринимать в будущем необходимые нам меры.
— Боюсь, что французы едва ли смогут продолжать свои военные операции во Вьетнаме, — холодно заметил Иден. — Вы просматривали французские газеты?
— Я получаю из них выжимки. Французская пресса за малым исключением полна коммунистических агентов.
— Тем не менее, население, в общем, настроено против продолжения войны. Тысячи людей участвуют в демонстрациях. Молодые девушки, как я слышал, ложатся на рельсы, чтобы помешать поездам с военными грузами. Мой опыт подсказывает, что правительство не сможет долго это игнорировать.
— Сволочи! — выругался Даллес. — Им следовало загнать всю эту банду в норы, а потом заняться тем, что можно было бы назвать политикой!
Иден скорчил кислую физиономию. Это было самое большее, на что был способен такой воспитанный человек, чтобы выразить свои чувства. — Не то, чтобы я оспаривал ваши оценки, мистер Даллес. И ваши предложения по сдерживанию азиатского коммунизма я считаю уместными. Можем ли мы прийти к общему выводу, что Великобритания разделяет ту оценку ситуации, которую вы мне сообщили, но что мы по причинам, делающим невозможным наше активное участие в действиях вашего государства в обсуждаемом регионе, сначала все?таки поддержим предложение о подписании перемирия? Это позволит нам в будущем поддержать каждое действие Соединенных Штатов, под предлогом, что ситуация изменилась. Каким образом будет осуществляться наша поддержка, решиться в конкретный момент. Если позволите, Я объясню вам преимущества такого подхода: у наших противников возникнут надежды, которыми мы сможем воспользоваться, чтобы выиграть время…
Даллес уже достаточно давно знал Идена, чтобы его удивила его гибкость. Потому он выразил свое удовлетворение. Игра с заранее распределенными ролями всегда могла принести удачу. Будущее в любом случае будет выглядеть так, что Соединенным Штатам нужно будет расширить свое вмешательство во Вьетнаме.
— Благодарю вас, сэр, — сказал он. — Я немедленно проинформирую об этом моего заместителя. Вы согласны, если мы будем немедленно сообщать вам об изменениях ситуации?
Иден ответил традиционной английской фразой: — Мы остаемся в контакте!
Что мистер Даллес не сообщил своему английскому коллеге, был реальный, непредставимый для непосвященных размах тихого американского вмешательства во Вьетнаме, сначала в согласовании с французским командованием, но в полном понимании того, что вскоре этого самого французского командования тут больше не будет. Американский генерал О'Дэниел развивал с Наварром уже довольно интенсивное сотрудничество в военной области.
Из MAAG, как называлась американская миссия по консультациям и оказанию помощи, образовался своеобразный маленький генеральный штаб. Ввиду силы Вьетминя, особенно на севере, основное внимание американцев обратилось на юг, с центром в Сайгоне. Туда прибывало все больше так называемых “техников”, наземный персонал и механики самолетов. Инструкторы и радисты высаживались в южновьетнамской метрополии и принимались за работу, состоявшую в том, чтобы предоставить остаткам созданных французами местных вооруженных сил современное вооружение и технику и обучить их новым методам ведения войны. Однако в первую очередь министр иностранных дел США попросил своего брата Аллена Даллеса, шефа ЦРУ, осуществить нацеленное на будущее мероприятие: Управление должно было, так сказать, за спиной французов, создать скрытно действующую организацию на юге, готовящую методами нетрадиционной войны почву для позднейшего расширения американского влияния.
Аллен Уэлш Даллес, специалист по тайным операциям, так определил цель: — Подразделение будет называться SMM — Saigon Military Mission (“Военная миссия в Сайгоне”). Она, не привлекая к себе внимание, устроится на юге и поддержит местные антикоммунистические силы (вьетнамские, а не французские!) во всех формах ведения тайной войны, для подавления коммунизма в этом регионе. Размещенные там французские войска будут рассматриваться как дружественные союзники.
Стоило шефу ЦРУ услышать пояснения своего брата, он тут же понял, что лишь один человек может стать руководителем операции. Это был самый способный и опытный в Азии разведчик — полковник Эдвард Дж. Лансдейл. В данный момент он еще пребывал в Маниле, где долгое время занимался борьбой с коммунистической повстанческой армией “хуков”. Благодаря его помощи, “хуки” были практически нейтрализованы. На Филиппинах Лансдейл опробовал множество своих весьма необычных идей, направленных на то, чтобы не просто бороться с вооруженным освободительным движением наступательными методами, но и подрывать его изнутри. В этом он преуспел вместе со своим закадычным другом Рамоном Магсайсаем, ставшим теперь филиппинским президентом и правившим в интересах Соединенных Штатов, которые построили на островах самые большие военно — морские и военно — воздушные базы за пределами собственной территории. Но Лансдейл не был тем человеком, которому можно было просто приказать. Он был редким специалистом высокого класса, с которым нужно было сперва в дружеской форме обсудить новую работу.
Хорошо выглядевший, в прекрасной форме мужчина 46 лет, родом из Детройта, он сделал карьеру офицера в ВВС и окончил университет в Лос — Анджелесе. Разведывательные задания он выполнял еще во время Второй мировой войны, а после нее был принят в ЦРУ теми людьми, которые превосходно знали его выдающиеся способности, после чего выполнил немало деликатных заданий.
Лансдейл обладал важным преимуществом — он одинаково уверенно чувствовал себя и на скользком дипломатическом паркете и на заминированной тропе в джунглях. Он мог очаровать супругу посла на приеме, и с таким же успехом нанять мелкого гангстера в гонконгской таверне, который за пару сотен долларов зарезал бы проезжавшего политика из любой страны, а уж Лансдейл позаботился бы о том, чтобы большие бульварные газеты приписали это убийство коммунистам.
— Примечательное задание, сэр, — сказал Лансдейл, когда Даллес лично проинформировал его о новом поручении после удачного завершения дел на Филиппинах. Он думал о том, кого он знал на новом театре действий, еще со старых времен, на кого мог бы положиться, и кто смог бы стать его ближайшим сотрудником.
— Это долговременное задание, полковник, — подчеркнул Даллес. — Оно, вероятно, продлится годы. А закончится лишь тогда, когда Индокитай прочно будет в наших руках. Так же прочно, как Филиппины. Это, так сказать, мягкое подбрюшье Азии. Тихий океан это американское море и останется им. Индокитай, с этой точки зрения, будет нашим важнейшим передовым постом на противоположном материке…
Я понял, сэр. Каковы мои полномочия?
— Вы подчиняетесь напрямую мне. Никто больше не может вам указывать. Ни наш посол во Вьетнаме, ни генерал О'Дэниел, глава консультативной миссии наших вооруженных сил. На первой фазе в качестве контактного лица с вьетнамской стороной с вами будет работать руководитель бюро Информационной службы Соединенных Штатов. Ваше прикрытие — заместитель военно — воздушного атташе.
К концу разговора оба мужчины были едины во мнении. Полковник Эдвард Лансдейл будет своими методами пробивать дорогу для постоянного расширения американского вмешательства, организуя тайную борьбу против коммунизма во всем Вьетнаме. Он вернулся в свой отель в Вашингтоне, выпил сначала в тишине виски без воды и безо льда. Потом начал готовиться к поездке.
Для своих французских союзников брат шефа ЦРУ министр иностранных дел Джон Фостер Даллес придумал в эти дни еще один психологический трюк. Он должен был помочь поддержать боевой дух
