Они, очевидно, прибыли одним рейсом. Келли приветствовала Джей-Джей и отвезла его домой. Все время в автомобиле, Джей-Джей волновался, что его начальница заметила Катрину Люн и расспросит его об этом или сообщит в штаб ФБР. К облегчению Джей-Джей она не сделала ни того, ни другого.
В докладе главного инспектора об инциденте было сказано, что старший специальный агент Келли «чрезмерно зависела от Смита, с неохотой противодействовала ему, и была с ним неуместно почтительной». Как рассказывал один агент ФБР в Лос-Анджелесе, «я видел, как Дот приносила кофе Джей-Джей на совещаниях команды».
Следующий сигнал опасности был тоже в 1992 году. Согласно обзору Министерства юстиции, источник ФБР сообщил, что женщина по имени «Катрина» была двойным агентом, «работающим в ФБР». Штаб приказал, чтобы Джей-Джей опросил источника. Джей-Джей отмахнулся, аргументируя, что источник был «лгуном и женоненавистничеством», и, объясняя, что информация точно описала его официально одобренные отношения с Люн как информатором ФБР.
Три года спустя другой инцидент едва не привел к крушению «Горничной». Старший специальный агент в штабе ФБР насторожился по отношению к информации Люн и всех тех денег, которые ей платило Бюро. Он подозревал, что ее перевербовали и используют против Соединенных Штатов.
Этот агент поручил аналитику ФБР сделать всесторонний обзор досье Люн. Аналитик обнаружил, что Люн не проходила проверки на полиграфе в течение десяти лет, и составил проект письма в Лос-Анджелес с распоряжением провести ее проверку на детекторе лжи.
Но старший специальный агент полагал, что штаб не мог заставить полевое отделение действовать, если это не требовалось по правилам. Он смягчил язык сообщения, чтобы из него следовало лишь, что отделению в Лос-Анджелесе стоило бы проверить «Горничную» на полиграфе. Так как это было только предложение, а не приказ, Джей-Джей смог его проигнорировать.
Тяжеловесная бюрократия ФБР пропустила ряд красных флажков тревоги, которые, возможно, разоблачили бы «Горничную» более чем за десятилетие до того, как она была, наконец, поймана. Например, тот старший специальный агент в штабе, который считал, что Люн работает против Соединенных Штатов, был переведен на другой пост еще до того, как закончил анализ ее досье.
Постоянная текучка руководителей ФБР означала, что никто всерьез не присматривался к Джей-Джей и Люн. Между 1990 и 1996 годами, когда в быстрой последовательности прозвучало сразу несколько тревожных звонков, в штабе сменились четыре старших специальных агента и еще три старших специальных агента «китайской» команды в Лос-Анджелесе, все ответственные за «Горничную». В результате Джей-Джей был единственным агентом ФБР, который знал полную историю операции «Горничная». И из-за его положения и общепризнанной ценности Катрины Люн как главного информатора Бюро, все эти различные намеки, вызывавшие вопросы о ней, ни к чему не привели.
В октябре 1996 года Дот Келли уехала из Лос-Анджелеса, и Джей-Джей стал ее преемником в роли шефа «китайской» команды. Обычно агент контрразведки, который становится руководителем, больше не «курирует» источник. Но престиж Джей-Джей был настолько высок, что в его случае было сделано исключение. Ему разрешили продолжать руководить «Горничной».
В течение следующих трех лет Джей-Джей контролировал работу полевого офиса в CAMPCON, расследовании ФБР предполагаемой китайской причастности к президентской кампании Билла Клинтона в 1996 году. Люн стала основным источником для Джей-Джей в расследовании о пожертвованиях в фонд кампании.
В том самом году Джонни Чун, калифорнийский бизнесмен, встретился в Гонконге с генералом Цзи Шенде, начальником китайской военной разведки. Генерал, используя псевдоним, появился из тени у входа на кухню в ресторане, где подают морские ушки. Руководитель разведки, как свидетельствовал позже Чун на заседании комитета Палаты представителей, выслал ему 300 000 долларов и сказал, что надеется, что деньги будут использованы, чтобы помочь президенту Клинтону выиграть выборы. Приблизительно 35 000 долларов из общей суммы действительно были вложены в кампанию. «Нам действительно нравится ваш президент», сказал генерал Цзи, как утверждал Чун.
Это было взрывоопасное свидетельство, и из-за него Джонни Чун оказался в центре расследований Конгресса и Министерства юстиции о китайском влиянии на избирательную кампанию президента Клинтона. Именно Джей-Джей Смит допрашивал Чуна для ФБР.
Затем Джей-Джей охранял Чуна, когда тот получал таинственные угрозы убийства от некоего калифорнийца, намекавшего на то, что Чун проживет значительно дольше, если воздержится от дальнейших показаний. Среди других проблем, которые ФБР было позже вынуждено вновь расследовать, был и вопрос, не могла ли Катрина Люн подбросить Бюро умышленную дезинформацию в его расследовании CAMPCON о роли Китая в кампании Клинтона.
Джонни Чун признал себя виновным в 1998 году в банковском мошенничестве и в других обвинениях, связанных с незаконными пожертвованиями в фонд кампании. Он был приговорен к пяти годам пробации (условного осуждения с пребыванием на свободе под надзором полиции) и трем тысячам часов общественных работ. Генералу Цзи повезло куда меньше. Его поймали на растрате и коррупционном скандале, в котором, как говорили, были замешаны миллионы долларов, вложенные в оружие, престижные автомобили и даже в танкер с сырой нефтью, ввезенной контрабандно в Китай через юго-восточный порт Сямынь. Вначале генерала в 2000 году приговорили к смертной казни, но, в конечном счете, наказание было смягчено до пятнадцати лет тюрьмы.
Катрина Люн энергично и публично защищала своего друга Тэда Сьонга, тоже ставшего объектом расследования незаконного финансирования кампании. Китайское консульство в Лос-Анджелесе выдало чек на 3 000 долларов гостинице, принадлежавшей Сьонгу. Когда эту историю опубликовал журнал «Ньюсуик», то едва не раскрыл тем самым факт, что ФБР установило свои электронные устройства в копировальные машины консульства. В 1980-х Сьонг, бизнесмен-миллионер из Индонезии, заключал контракт с китайским правительством, чтобы продавать за границей самые популярные китайские сигареты «Хунташань», импортируемые за рубеж под маркой «Гора Красной пагоды». Сьонг через свою дочь пожертвовал 250 000 долларов Демократическому Национальному комитету, направляя средства Джону Хуангу, другой ключевой фигуре в расследовании CAMPCON.
Сьонг переехал в Лос-Анджелес, где стал влиятельным лицом в азиатском сообществе и сотрудничал с Люн в проведении некоторых местных мероприятий. Ему также принадлежала пропекинская газета, издающаяся на китайском языке в Монтерей-Парке, городке под Лос-Анджелесом, где проживала наибольшая в округе китайская община. Заметная фигура, с густыми седыми бакенбардами, Сьонг сидел рядом с вице-президентом Элом Гором на печально известной акции по сбору средств для Демократической партии в буддистском храме в Хасиенда-Хайтс, Калифорния, в апреле 1996 года.
И Генеральный прокурор Джанет Рино и директор ФБР Луис Фри сказали расследователям Сената, что в их руках были достоверные разведывательные сведения, как сообщалось, полученные путем электронного перехвата, связывающие Сьонга с попытками китайского правительства повлиять на американские выборы через вклады в фонды кампании. Сьонг отрицал, что он или его семья когда-либо действовали в качестве агентов китайского правительства. Люн в интервью газете «Лос-Анджелес Таймс» в 1997 году назвала сообщения о Сьонге «чушью».
— Если бы Китаю нужен был хороший агент, зачем бы ему обращаться к кому-то, кто не знает Соединенных Штатов и недостаточно хорошо говорит по-английски? — спросила она. При ретроспективном взгляде ее комментарий звучит иронично. В то время, когда она высмеивала сообщения, что Сьонг был китайским агентом, сама она передавала китайскому МГБ тайны ФБР.
В конце 1990-х ФБР обнаружило, что некоторые из его операций стали известны противнику, и несколько информаторов, первоначально завербованных Бюро, были арестованы и допрошены в Китае. Как правило, ФБР не управляет информаторами за границей; это, прежде всего, работа ЦРУ, прозванного агентами контрразведки ФБР «кузенами». Когда ФБР вербует источник развединформации, студента или бизнесмена, например, то если завербованный возвращается в Китай, его или ее обычно передают ЦРУ. После того, как были обнаружены утечки и проблемы в Китае, была сформирована специальная целевая группа контрразведки для расследования случившегося. Частью работы целевой группы должен был стать и анализ досье Катрины Люн.
Затем весной 2000 года осведомитель, которым руководило полевое отделение Сан-Франциско, являвшийся двойным агентом для ФБР и для китайской разведки, сообщил, что Люн работала на секретную
