Тюрьма». Малоизвестный проект (Project Slammer), осуществляемый правительственными спецслужбами, проводит опросы признанных виновными шпионов, чтобы узнать о мотивах их действий. ФБР, скорее всего, не было доброжелательно настроено из-за вмешательства флота в дело Ли и приказало NCIS убираться. Никакой беседы с Питером Ли по «Проекту Тюрьма» не состоялось.
Вспоминая это дело, Джеймс Хендерсон, адвокат Ли, сказал, что его подзащитный был признан виновным за то, что раскрыл информацию, которая вообще «никогда не должна была быть засекреченной». Согласно Хендерсону, «директор одной из программ, над которой работал Ли, назвал мне одну единственную причину: эти данные были засекречены, чтобы получить финансирование от Конгресса».
У поверенного защиты было свое собственное представление о «Королевском туристе». — Он не был никаким настоящим шпионом, — настаивал Хендерсон, — просто парнем, который сделал кое-что глупое, потому что хотел стать важной шишкой.
Глава 16
РИЧАРД НИКСОН И ХОСТЕС ИЗ ГОНКОНГА
В 1967 Дэн Гроув был человеком ФБР в Гонконге, ключевом пункте сбора развединформации по Китаю и Юго-Восточной Азии. Примерно как Вена после Второй мировой войны, Гонконг как магнит притягивал шпионов и интриги.
У Гроува, как у всех агентов ФБР, размещенных за границей, была официальная должность юридического атташе, или легата. В будущем ему предстояло сыграть важную роль в деле «Ловушки для тигра», когда завербованному им студенту было поручено доставить письмо от Хэнсона Хуанга Гобау Миню, ученому Ливерморской лаборатории.
В октябре 1967 года Ричард Никсон был в Гонконге, городе, который он часто посещал как старший партнер в нью-йоркской юридической фирме «Никсон, Мадж, Роуз, Гатри, Александер энд Митчелл», где он работал в течение 1960-х годов и составлял планы своего возвращения в политику. Когда Никсон ездил за границу, он, как бывший вице-президент, при желании мог бы получать информацию по политическим и военным вопросам в американских посольствах в странах, которые посещал. Когда он приехал в Гонконг в 1967 году, чиновники в американском консульстве проинформировали его о Китае.
Как легат ФБР в британской колонии, Гроув иногда работал с Периклсом «Перри» Спаносом, старшим специальным агентом Министерства финансов в Гонконге. Спанос, прежде всего, интересовался контрабандой, подделкой денег и наркотиками. Одним из злачных мест, за которыми он пристально следил, был бар «Логово» («Den») в старой гостинице «Хилтон».
Американское консульство в Гонконге находится на Гарден-Роуд. «Хилтон», местный ориентир, пока не был снесен в 1995 году, находился четырьмя кварталами ближе к подножью холма, ниже консульства, на углу Куинс-Сентрал-Роуд. В «Хилтоне» было два бара: «Лодка Дракона», имеющий форму лодки, был настоящим баром; «Логово», в подвале, был коктейльным залом. Марианна Лю, красивая молодая китаянка, была главной хостес в «Логове».
«Логово» было местом, где клиенты могли наслаждаться филиппинским оркестром, танцами и напитками. — Когда сюда заходил флот, — говорил один американский дипломат, — американские офицеры и летчики заказывали номера «люкс» в «Хилтоне», и в «Лодке Дракона» и «Логове» было полно вечеринок.
Китайская разведка не упустила из виду привязанность флота к «Хилтону», вспоминал Милтон Бирден, который провел пять лет в Гонконге во время двух командировок для ЦРУ. — Гонконг, «Хилтон», «Бар Дракон» и «Логово» были чрезвычайно многообещающими целями для КНР. Разведка была надомным промыслом в Гонконге. Все были в нее вовлечены. Англичане, американцы, китайцы, жирные коты. Все.
Это включало и ФБР. — Однажды, вспоминал Гроув, — Спанос в фойе заговорил со мной о Лю. Он сказал, что она — мой источник о контрабанде драгоценностей и различных вещей из Китая. Он сказал, что есть множество разных сообщений об ее работе на другую сторону. Он сказал, что вам стоило бы приглядеться к ней.
Никсон был в городе, и Спанос сказал Гроуву, что Лю посетила бывшего вице-президента в его «люксе» в отеле «Мандарин». «Спанос сказал, что она провела прошлую ночь с Никсоном. Он сказал, 'я действительно обеспокоен этой ситуацией. Никсон провел ночь с нею в отеле «Мандарин»'. Он сказал, 'Он сожительствует с этой девочкой, и я знаю, что его проинформировали по вопросам национальной безопасности'. Именно из-за этого Перри был столь взволнован.
Гроув сопротивлялся. — Я сказал, что мы находимся за границей, и это юрисдикция Управления [ЦРУ]. Он сказал, 'Да, но Никсон — американский политик, и его только что проинструктировали здесь по вопросам, являющимся совершенно секретными. Гроув, наконец, согласился сопровождать Спаноса в «Логово».
— Я никогда не забуду, — рассказывал Гроув. — Это был очень жаркий день — вы могли пожарить яйцо на тротуаре — мы спустились к «Логову». Их приветствовала Марианна Лю. — Она дала нам хорошее место, и Спанос сказал, 'я понимаю, что вы провели вчера вечером ночь с большим человеком'. Она хихикает. Она смеялась и хихикала, и сказала да и указала на другую девочку, и сказала, что она и другая хостес, Тереза, были с ним и его другом. И этим другом, как я узнал, был Бебе Ребозо.
Ребозо, застройщик-миллионер, которому принадлежал банк на острове Кей-Бискейн, штат Флорида, был самым близким другом Никсона, его партнером по игре в гольф, гребле, и выпивке, а также его частым попутчиком в путешествиях. Они оба любили жареные на древесном угле стейки и смотрели фильмы, которые выбирал Ребозо.
Перри Спанос независимо от Гроува вспоминал беседу о Никсоне в «Логове». — Главной хостес была Марианна, красивая китайская леди чуть за тридцать, — сказал Спанос. — Она была очень скромна, и сказала, что она и ее подруга Тереза встретили его, и намекала, что это было больше, чем просто случайная встреча. Тереза была рядом, Марианна указала на нее. Она сказала, 'Я сама и Тереза развлекали Никсона'. Я не думаю, что Никсон был бабником. Потому это меня удивило.
Гроув не сомневался, что Лю и другая хостес посетили Никсона и Ребозо в «Мандарине». Но он сомневался в ее намеке с хихиканьем, что они вместе провели ночь. — Марианна Лю была подругой Никсона, — сказал Гроув. — Я убежден, что она работала на другую сторону. Я думаю, что она была также каналом коммуникации, он использовал ее как обходной канал для контактов с китайцами. Перед открытием к Китаю[15]. Она клянется, что они даже не притрагивались друг к другу, и я верю ей.
Однако Гроув чувствовал, что он должен был сообщить штабу ФБР о его встрече с Лю в «Логове». Прежде чем доложить о беседе в Вашингтон, Гроув решил, что будет благоразумно согласовать этот вопрос с англичанами, на территории которых он действовал. Он сделал официальный звонок в Специальный отдел Королевской Гонконгской полиции.
— Я обратился к британцам и спросил, наблюдали ли они за Лю, и они сказали, что о ней несколько раз докладывали, всегда, когда она задавала вопросы морякам внизу в «Логове». Когда вы отходите? и тому подобное. Британцы сказали, что сообщали нам об этом несколько раз, что она была вероятным агентом CHIS [китайской разведывательной службы]. Мы не занимались расследованиями, уточнили они, потому что все ее действия были направлены на США.
12 октября Гроув по зову долга сообщил в штаб-квартиру ФБР об опасениях англичан по отношении к Лю и о беседе в «Логове». Он хорошо знал, что часть о посещении отеля была своего рода непристойной сплетней, которые, как поговаривали, любил коллекционировать Дж. Эдгар Гувер, чтобы получить в свои руки рычаги для воздействия на президентов и других должностных лиц. Гроув видел это иначе. Старомодный агент ФБР, подсознательно лояльный к Бюро, он утверждал, что обязанностью Гувера было информировать высокопоставленных чиновников, если Бюро узнавало о слухах, распространяемых о них.
