— Можно попробовать, — согласился он.
Дидра удовлетворенно вздохнула, а может, просто почувствовала облегчение.
— Еще вопросы?
Руку подняла моя мать. Я съежилась.
— Поняла вашу мысль о включении и уважении, — начала мама. — Но если к согласию прийти не получается, кто должен принимать решение?
— Вы говорите о разногласиях между родителями? Или между родителем и ребенком?
— И то и другое, — ответила мама. — Теоретически.
— Полагаю, необходимо выслушать каждого члена семьи. И в конечном итоге прийти к компромиссу, учесть все мнения.
— А если не выходит? — настаивала мама.
Улыбка Дидры совсем увяла.
Мама продолжила:
— Что, если родители, например, хотят устроить простой, выразительный религиозный праздник? Превознести те самые еврейские ценности, о которых вы говорили? А ребенок мечтает о танцах в облегающих трико под ремикс «Promiscuous Girl»?[41]
Брюс взглянул на меня.
— «Promiscuous Girl»? — повторил он.
— Понятия не имею, о чем речь, — пробормотала я. — Старье какое-то. Спасибо, не надо.
— Вы уже наняли танцоров? — спросила маму соседка. — Когда отмечаете?
— В октябре, — отозвалась мама.
— Если хотите нанять танцоров, лучше поторопитесь, — посоветовала соседка, наклонившись вперед. В руке она сжимала ядовито-розовый ежедневник.
— Мы не хотим танцоров! — повысила голос мать. — Это она хочет танцоров.
И ткнула в меня пальцем. Я вжалась в сиденье, мечтая провалиться сквозь землю.
— Ясно. — Соседка откинулась обратно на спинку скамьи. — Вот и славно, потому что танцоров уже не найти. Все заняты. Поверьте, я пыталась, я знаю.
— В Нью-Йорке искали? — вмешалась другая соседка. — В Северном Джерси? Придется оплатить дорогу, но там еще остались свободные.
Дидра Вейсс хлопнула в ладоши.
— Компромисс! — сказала она и вновь широко заулыбалась, хотя несколько неуверенно. — Как насчет отдельной детской вечеринки? С веселыми развлечениями, музыкой, танцорами и…
— Считаю, что подобная вечеринка и бат-мицва несовместимы, — отрезала мать.
— У нас будет детская вечеринка, — сообщил какой-то мужчина. — Утром — служба, затем званый обед для взрослых, а вечером в субботу — детская вечеринка в клубе.
— Забудьте, — усмехнулась первая соседка. — Все приличные места уже разобраны.
— Кстати, о неприличных местах, — встряла третья. — Слышали о мальчике, отметившем бар-мицву в «Пещере Далилы»?
— Всего лишь городская легенда, — отмахнулась мать. — Ни один ответственный родитель не устроит вечеринку в стрип-клубе.
— Однако это чистая правда, — возразила соседка. — Мой иглотерапевт знакома с диск-жокеем. Я видела фотографии.
Брюс склонил голову над сложенным листом бумаги. Он сидел тихо-тихо, но я видела, что его плечи трясутся.
Через минуту два ряда мамаш и отец транссексуала бурно обсуждали кошерные банкетные фирмы и некую особу из Молверна, которая два года назад заказала «Времена года» [42] для свадьбы в июне, хотя у нее не было ни жениха, ни кольца, ни даже ухажера, а теперь отказывается уступить бронь.
— Типичная собака на сене, — заявила одна из мамаш.
— Вот уж точно, надежда умирает последней, — поддакнула другая.
Дидра Вейсс снова захлопала в ладоши.
— Родители! — крикнула она. — Дети!
Звенели подвески на браслете. Никто не обращал на нее внимания.
— Господа! — буквально вопила она. — Давайте… давайте ненадолго прервемся, хорошо? На пятнадцать минут. А потом соберемся снова, уже без детей.
Я встала и поспешила к выходу, засунув руки в карманы и опустив голову. Тамсин помахала мне из дверей библиотеки.
— Привет! Что Брюс здесь делает? — спросила она.
Я не успела ответить, поскольку Эмбер Гросс взяла меня за руку.
— Давай слиняем, — предложила она.
— Что?
— Не упрямься. — Она потащила меня к двери.
Я оглянулась через плечо. Тамсин стояла на месте, плотно сжав губы. «Извини», — беззвучно произнесла я. Тамсин сузила глаза, повернулась на каблуках и потопала в библиотеку. Эмбер практически выволокла меня из синагоги. На скамейке перед белым мраморным зданием, положив ногу на ногу, сидела Саша Свердлоу и покачивала ступней.
— Готовы? — вскочила она.
— По коням! — скомандовала Эмбер.
— Разве мы можем уйти? — удивилась я.
— А кто нам помешает? — отозвалась Эмбер.
Она подняла руку, и перед нами мгновенно возникло такси. Понятное дело, ведь это Эмбер Гросс.
— Куда едем? — уточнила я, когда мы втроем забрались на мягкое заднее сиденье.
— Сюрприз! — воскликнула Эмбер.
Через поцарапанное стекло я смотрела, как мы мчимся по Спрюс-стрит, объезжая рытвины, автобусы и велосипеды. Мимо Пенсильванской больницы, затем по Тринадцатой улице, мимо ресторанов со столиками на тротуарах, мимо бутиков с роскошной детской и собачьей одеждой.
Такси остановилось на углу Восемнадцатой улицы и Уолнат-стрит, у магазина косметики. Эмбер вытащила десятку из золотисто-коричневого кожаного бумажника. Мы высыпались из машины.
— Что мы… — начала я.
— Тихо! — прошипела Саша.
Эмбер схватила меня за руку.
— Кто тот красавчик? — захихикала она.
Меня затошнило. В голове замелькали сцены из маминой книги.
— Мой отец, — пояснила я. — Настоящий.
В магазине было тесно и многолюдно. С одной стороны высились окна, с другой громоздились бесконечные полки с тюбиками, баночками и флаконами. В зале работали три женщины с блестящими волосами, одетые в белую униформу с именными табличками. Одна стояла за кассой, другая беседовала с пожилой дамой в шубе. Эмбер уверенно подошла к третьей.
— Здравствуйте, — улыбнулась она. — У вас есть что-нибудь от сухости волос и зуда?
Саша, изучавшая блеск для губ, усмехнулась. Несмотря на слуховой аппарат, я решила, что неправильно поняла. Сухость и зуд у Эмбер Гросс? Пока Эмбер разговаривала с продавщицей, я осмотрелась и заметила, как Саша берет с прилавка солнцезащитный крем и кладет в карман. Она перехватила мой взгляд, подмигнула и демонстративно намазала тыльную сторону ладони блеском для губ. Затем прошла мимо и беззвучно сказала: «Попробуй». Я понимала, что она имеет в виду не блеск.
Медленно идя вдоль прилавка, я брала баночки с солнцезащитными кремами и разглаживающими сыворотками для волос и ставила их на место. А вот и распутывающий кондиционер. Уверена, он пойдет на пользу моим волосам! И черно-белый тюбик с кремом для кутикул. Я взглянула на дверь, желая убедиться в отсутствии датчиков. Затем проверила, не смотрят ли продавщицы. Эмбер бурно беседовала уже с двумя,
