кофе…
Тут дверь отворилась, и на пороге возникла Дженна с глиняным блюдом в руках. Хлоя умолкла.
— Добрый вечер! — сказала Дженна. — Извините за задержку!
Она подошла к столу, явно не заметив витающего в воздухе напряжения.
— Ну вот, поскольку мы в Испании, я решила, что тут будет уместна техасско-мексиканская кухня. Все любят техасско-мексиканскую кухню?
— Чудесно, — помедлив, произнесла Аманда.
— Восхитительно, — пробормотала Хлоя.
— Итак, вот рис, — Дженна поставила глиняное блюдо на стол и сняла крышку, представив взглядам желто-розовый водоворот, похожий на яркое полотно художника-абстракциониста. — Это клубника и бананы, — добавила она. — Я как-то видела такое же блюдо в «Шеф-поваре». — Дженна улыбнулась. — Шутка! Я просто добавила сюда немного пищевых красителей, только и всего. — Она с сияющим видом оглядела ошеломленные лица. — Так оно выглядит интереснее, правда? Что ж, налетайте!
Возникла пауза. Затем Хью зачерпнул риса и предложил Хлое.
— Спасибо, — отозвалась та. — Филипп, тебе положить?
Филипп несколько мгновений недвижно глядел на нее, затем отодвинул стул и встал.
— Знаете, что? Я, пожалуй, пройдусь. — Он поднял руку. — Извините, Дженна. Я просто сейчас не голоден.
— Да ничего, — отозвалась Дженна. — Это же ваш отпуск!
— Приятного аппетита, — сказал Филипп и вышел из комнаты, даже не взглянув на Хлою.
В гостиной воцарилось неловкое молчание. Хлоя сидела, опустив глаза, с горящим лицом. Она знала, что Филиппу сейчас нелегко. Им всем было нелегко. Но этот отпуск для того и затевался, чтобы отрешиться от трудностей. Неужто он не может хоть чуть-чуть постараться?!
— Ну давайте, наворачивайте! — сказала Дженна. Она посмотрела на Хлою. — Или с рисом что-то не так?
— Замечательный рис, — негромко произнесла Хлоя.
— Отличный рис! — заявила Дженна, направившись к двери. — Погодите, еще увидите чили!
Когда за Дженной закрылась дверь, Хлоя нарушила молчание.
— Извините, пожалуйста, Филиппа. Мне очень неловко.
— Ну что вы, пустяки, — вежливо сказала Аманда.
— Он… у него последние месяцы были слишком напряженными. У нас обоих.
— Не волнуйтесь! — отозвалась Аманда. — Со всеми случается. У каждого брака бывают свои подъемы и спады.
— Мы не женаты, — произнесла Хлоя более резко, чем намеревалась.
— А! — сказала Аманда, взглянув на Хью. — Извините, я просто предположила…
— Филипп не верит в брак, — зачем-то начала объяснять Хлоя. — А я…
Она умолкла и потерла лицо. Последовала пауза.
— В наше время многие не женятся, — понимающе произнесла Аманда. — Одни мои друзья вместо свадьбы устроили языческую церемонию. На вершине скалы. Это было потрясающе. Наряды были от Гальяно. — Помолчав, она добавила: — Конечно, год спустя они разошлись, но я не думаю, что свадьба что-либо изменила бы.
— Аманда, попробуй розовый рис.
Хью пододвинул блюдо к жене.
— Мы преданы друг другу, как всякая женатая пара, — продолжала Хлоя несколько напряженным тоном. — И даже больше.
— У вас общий ребенок, — сказал Хью.
— У нас двое общих детей, — поправила его Хлоя, подняв голову. — Двое детей.
Их взгляды встретились. Возникла пауза, и над столом повисла тишина.
— Этот рис очень необычный! — сказала Аманда, принюхиваясь с подозрением. — Как по-вашему, с ним все в порядке?
— Давайте налегайте! — послышался от двери голос Дженны. Она быстро подошла к столу, неся еще одно большое глиняное блюдо. — А вот немного гуакамоле.[7]
Она поставила блюдо, и за столом снова воцарилась тишина. Все уставились на отвратительного вида зеленую массу. Хлое она напомнила гадкую игрушку под названием слизняк, которую Нат как-то получил в подарок.
— Выглядит замечательно, — сказал наконец Хью. — Очень… зеленое.
— Да, я знаю, — согласилась Дженна. — Я подумала, что авокадо само по себе выглядит немного бледновато. Ну и как-то скучно, честно говоря. — Она с удовлетворением взглянула на стол. — Отлично! Теперь дело лишь за чили!
Она развернулась к двери и остановилась в удивлении.
— Октавия, солнышко, что ты здесь делаешь?
Все повернулись взглянуть, что происходит. Октавия осторожно вошла в комнату. На ней была полосатая пижама, а в руках — плюшевый слон.
— Мам, — сказала девочка, — Беатриса плачет. Она зовет тебя.
— О господи! — произнесла Аманда, поднимаясь на ноги.
— Дорогая, останься, — остановил ее Хью. — Я пойду.
— Нет! — возразила Октавия. — Она хочет маму!
— Может, давайте я пойду? — предложила Дженна. — Попробую ее успокоить.
— Не беспокойтесь. — Аманда слегка вздохнула. — Я лучше пойду сама. Извините, что покидаю вас в трудном положении, — добавила она, обращаясь к Хлое. — Как-то не очень по-дружески.
— О, ничего страшного, — отозвалась Хлоя. — Все в порядке. — Она почувствовала, как Хью повернулся в ее сторону, и щеки ее слегка зарделись. — То есть, — добавила она, не глядя на Хью, — я прекрасно понимаю, что это такое — когда болеют дети.
— Может, мне положить вам еды на тарелку? — предложила Дженна.
— Не волнуйтесь, — вежливо ответила Аманда. — Я позабочусь о себе сама, попозже. Идем, Октавия.
Она встала, положила свою салфетку на стол и двинулась к двери, по пути взяв дочку за руку.
— Похоже, остались лишь мы двое, — сказал Хью.
— Да, — помедлив, отозвалась Хлоя. — Похоже.
Она сделала глоток из бокала с вином, потом еще один.
— Ну ничего, — как всегда оптимистично подытожила Дженна. — Тем больше достанется вам двоим. А сейчас я схожу проверю, как там поживает чили.
И она вышла из комнаты, затворив за собою дверь. Хлоя глубоко вздохнула, намереваясь сказать что-нибудь веселое, беззаботное и безразличное. Но вдруг оказалось, что она не в состоянии говорить: все фразы мгновенно улетучивались, едва успев прийти ей на ум. Она встретилась взглядом с Хью и увидела по его глазам, что и он не в силах что-либо произнести. Вся комната на миг застыла, словно живая картина. Освещенный свечами стол, поблескивающая стеклянная посуда и они двое, прикованные к месту.
Хлоя сделала над собой усилие, дабы разрушить эти чары, поднесла бокал к губам и осушила его. Хью, не говоря ни слова, взял бутылку и наполнил его заново.
— Спасибо, — пробормотала Хлоя.
— Не за что.
Последовала еще одна вырванная из действительности пауза.
— Пожалуй, попробую-ка я гуакамоле. — Хлоя дотянулась до блюда и положила себе изрядную порцию зеленой массы.
— Ты прекрасно выглядишь, — негромко произнес Хью.
Волна эмоций захлестнула Хлою, прежде чем она успела собраться, чтобы противостоять этому.
— Спасибо, — отозвалась она, не поднимая взгляда, и плюхнула себе на тарелку еще ложку гуакамоле. — Ты всегда был горазд на неискренние комплименты.
— Вовсе я не… — гневно начал было Хью, но осекся. — Хлоя… я хотел поговорить. О том… — Он
