— …Гулон! — продолжил человек, и все трое громко заржали.
Как-то странно мы сегодня работали: партнёр говорил, а я управлял телом. И очень чётко ощущал, когда надо повернуться и куда посмотреть. Когда надо кивнуть, а когда – почесать нос. Что это? Мы настолько привыкли друг к другу или начинаем сливаться в одно? А если сольёмся, то что получится в итоге? Не то чтобы меня это очень тревожит, но очень хочется знать, какие способности у нас появятся, а какие исчезнут.
Пока я размышлял, партнёр успел поговорить со здешними сержантами и сейчас смотрел, как к нам приближается ещё один, прибывший на корабле. Молодой, лет двадцати восьми-тридцати, не старше, человек чуть ниже среднего роста, с узким худощавым лицом и крюком на месте кисти левой руки. Подойдя, он широко улыбнулся:
— Что, морды зверские, не передохли ещё?
— Только после тебя, Крюк! — так же широко улыбаясь ответил орк. — Только после тебя!.. Как дошли? — спросил он чуть позже, когда ритуал встречи (тьма! Я уже и выражения у партнёра перенимать начал!) с пожатиями предплечий и похлопываниями по плечам был выполнен.
— А нормально дошли! 'Мясо' спокойное, бунтовать не пыталось, а море… А что море? Привык я к нему уже. Скоро сам туда с берега лезть буду…
— Это хорошо, что нормально. Кстати, познакомься: это Казус, его надо в Северный довезти… А это, Казус, сержант Крюк. Правда, иногда он ещё отзывается на Бенуса Гориедиса, но это только на императорских смотрах или когда перепьёт…
Названный прошёлся по нам очень цепкими и очень светлыми серыми глазами, протянул для пожатия правую руку и сказал:
— Надо – довезём. Приходи завтра к полудню. Не опаздывай. Скажешь часовому. Я предупрежу.
— И ещё, — неожиданно вмешался Хирраш, — скажи своим, чтобы на том берегу не болтали.
Крюк мгновенно перестал улыбаться и опять оглядел нас с ног до головы. Потом повернулся к мряву и кивнул.
'Оп-па! — вскинулся партнёр. — Тайная организация сержантов! Заговор! А-хре-неть! Куда катится мир?..'
До маяка мы добирались чуть ли не бегом. Мысль, неожиданно пришедшая мне в голову, жгла почище раскалённой стали (имел неосторожность потрогать в детстве). Смотритель уже ждал, выставив на стол всё те же бокалы и… и очень тёмный кувшин, даже на первый взгляд казавшийся древним. Проигнорировав наше приветствие, он молча кивнул на уже знакомую лавку, приглашая садиться, потом внимательно осмотрел печать, привычным движением ножа сковырнул её вместе с крышкой и разлил тёмно-красное густое вино. Потом мы долго молчали, сидя напротив друг друга. Наконец я собрался с духом и начал, стараясь как можно тщательнее подбирать слова:
— Некоторое время назад, ещё в моём мире я читал об одном… случае. Была… территория с небольшим, но довольно беспокойным населением. И был самый паршивый легион в империи, посланный туда наводить порядок… Население буйствовало, легион худо-бедно отбивался… Политики мирно сидели на своих жирных задницах… А потом появились люди, которым понадобился на этой территории мир. Люди со связями. И они добились отправки туда другого легиона – не просто одного из лучших, а специально натасканного именно на… умиротворение. И с очень умным командиром.4 И этот командир очень быстро понял, что самый паршивый легион оказался на этой территории совсем не случайно. Кому-то очень хотелось, чтобы он там погиб… А потом… а потом началась бы резня…
Смотритель поднял голову и впился в меня взглядом. В больших чуть раскосых багровых глазах мелькали ярко-красные искры. Через несколько секунд я не выдержал и отвернулся. И продолжил:
— Сейчас на острове только один легион. Укомплектованный на шестьдесят процентов и раздёрганный по гарнизонам. Пополнение… Пополнение я сегодня видел: это мясо, причём безо всяких кавычек. И его мало. Очень мало.
Старик – а теперь это было очень заметно по фигуре и движениям – встал из-за стола, подошёл к очагу и долго всматривался в огонь. Я ждал. МЫ ждали…
В этот раз мы ушли с маяка довольно рано и… с подарками. Причём один из них легко может стоить нам жизни. Карта с отмеченными на ней древними храмами, башнями магов, поселениями тёмных и дварфов, тайниками и тому подобным. Правда, всё это – времён до прихода Империи. Но даже так… Утешает то, что увидеть карту можем только мы, для остальных она – просто кусок тонко выделанной кожи, на которой можно писать, рисовать, чертить… Даже, как пошутил партнёр, селёдку заворачивать (надо будет потом спросить, что это такое).
Второй подарок – толстая потрёпанная тетрадь из такой же кожи, исписанная, на посторонний взгляд, неплохими, но далеко не гениальными стихами. И опять же, её истинное содержание – рабочий дневник мага-конструктора заклинаний – можем увидеть только мы. Партнёр, подумав немного, сказал, что если мы в нём когда-нибудь разберёмся, сможем завязать Империю морским узлом. А когда я напомнил, что сильные маги на острове уже когда-то были, добавил:
— Кроме магии и алхимии есть ещё физика и химия. И если эти науки сложить и как следует перемешать, можно получить кое-что пострашнее атомной бомбы.
— Партнёр, мы в магазин успеем?
— Думаю, да…
— Тогда давай поднажмём, чтобы завтра с этим не заморачиваться.
Аерис Низгатор, несколько растерявший в последнее время свою вальяжность, затаив дыхание смотрел на входящего в магазин новичка. 'Знает! — билась в голове мысль. — Всё знает! И что в часовню теперь хожу, и что раньше не ходил… Проверять пришёл, не иначе… Боги, ну почему я тогда так закрутился с делами?!' Новичок между тем подошёл к прилавку и, как показалось Низгатору, отечески-ласково улыбнулся. Потом поздоровался и озадачил почтенного хозяина целым списком необходимых ему товаров. Пока помощники метались по залу, собирая потребное, молодой человек отошёл к небольшой полочке с книгами, скромно висящей на дальней от входа стене зала.
Глядя, как тонкие пальцы посетителя бережно переворачивают страницы 'Книги смирения', Аерис радовался тому, что никогда не держал у себя ничего, что не было бы одобрено жрецами Всех Богов. Даже самый придирчивый инквизитор не смог бы обвинить торговца в распространении ереси или, упаси великие боги, запретных учений. Вот и этот, аккуратно поставивший книгу на место и взявший 'Порицание Тьмы', не сможет ни к чему придраться. При этой мысли Низгатор даже ощутил лёгкое злорадство, которое, правда, тут же постарался изгнать, ибо недостойно верного сына Храма радоваться неудачам его служителей, имеющих целью своей не наказание заблудших, а только лишь наставление их на путь истинный.
Покупатель тем временем вернул на место и 'Порицание', после чего огорчённо вздохнул и поинтересовался наличием в продаже карт острова. И здесь почтенный купец тоже ничем не мог помочь: жители городка картами если и интересовались, то исключительно морскими, да и те передавали по наследству и старались посторонним не показывать. Вкладывать же деньги в далеко не дешёвый товар, не пользующийся спросом – против такого восставала сама сущность торговца. Расстроившись не столько от упущенной прибыли, сколько от невозможности помочь тайному служителю Храма, которому, судя по заказанному снаряжению, предстояла встреча не с самыми населёнными местами, Низгатор лишь покачал головой.
