— Командир, это ты?
— Я, Бегун…
— Дай нож, а?.. Или сам убей… Я… Куда я такой, а?
— Под землю.
— Да. Трупом. Потому что…
— Живым, Дарн. Потому что под землёй для всех темно.
— Кас, я тебя уважаю, но…
— Тогда заткнись и выслушай. Если уважаешь.
— …
— Я сюда из другого мира пришёл.
— А?!
— Бэ! Ты слушать будешь?.. У нас там нет магии, а войны есть. И для этих войн мы напридумывали всяких штук. Разных. Таких, что какое-нибудь полудохлое наше королевство сможет размазать Империю тонким слоем. И придумали… м-м-м… летающие повозки. Тоже разные.
— Как повозка может летать без магии?
— Может, Дарн. Быстро и далеко. И ещё груз на себе тащить. И появились люди, которым очень нравится летать на таких повозках. Такие, которые на земле себя и людьми-то не чувствуют… Понимаешь?
— Тоже слепые?
— Нет, Бегун. Зрячие. Но чтобы летать, нужны не только глаза, но ещё руки и ноги. Целые. А во время последней большой войны было несколько случаев, когда такие люди оставались без ног. Так вот, они приделали себе деревяшки и добились, чтобы им разрешили летать. И воевать. Такие дела…
— Я понял, Кас… Только вместо глаз деревяшки не вставишь. Не умеют сейчас такого. Так что…
— Пока не умеют.
— Что?
— Я говорю, пока не умеют. Это раз. А второе… Ты о дварфах слышал?
— А кто не слышал? Только нет их больше.
— Все так думают. Точнее, не все, а те, кто с ними не торгует. А дварфы, говорят, мастера рунной магии. Так что очень может быть, что и деревяшки вставишь.
— Ага, только их сначала найти надо.
— А вот как раз для этого ты мне и нужен. Когда кто-то теряет зрение, у него обостряются другие чувства: слух, осязание, обоняние… Понимаешь?
— И ты хочешь, чтобы я под землёй искал коротышек?
— Ну, не только ты. Но ты там будешь обязательно… Если не испугаешься.
— Думаешь, выдержит?
— Не знаю. Но пока наблюдение снимать нельзя, так что…
— А потом?
— А потом я его тренировками займу. Будет учиться драться вслепую. Ещё и Гуля попросим, чтобы насел и не слезал.
— Угу. Чтобы времени задумываться не было.
— Вот именно.
— Яс-но… Тогда давай парням поможем и подумаем, где сегодня ночевать, потому что к пещере не успеем.
— Давай…
Добравшись до пещеры и переночевав, отправили обоих мрявов к основному лагерю с заданием послать четверых легионеров к ближайшей деревне – предупредить местных жителей о возможном появлении разрозненной нежити. Сами же двинулись не торопясь: Кир с Чуской, Крабом и Бегуном – прямиком к пункту базирования, мы с остальными двумя бойцами – зигзагами, стараясь прочесать как можно более широкую полосу. Время от времени на какую-нибудь из групп вылезали отдельные мертвяки и почти сразу же осыпались кучками костей – ни я, ни сержант силу не экономили, просто не было желания…
Хорошо, что мы догадались послать Шера вперёд. Напарник предупредил Старого, и вышедший встречать нас сержант выглядел довольно спокойным. Вот только на раненого посмотрел… За время нашего пребывания в Тар’зирате Особая уменьшилась уже на двух бойцов.
Когда Гуль приказал всем отдыхать, мы погрозили кулаком Крабу с Чуской, указав глазами на их подопечного, отпустили Шера домой и пошли к коменданту – докладывать и делиться новостями.
— Значит, основная угроза устранена, но нежить ещё осталась… Я вас правильно понял? — комендант, выслушавший доклад стоя, наконец-то сел сам и указал своим собеседникам на стулья.
— Да, капитан, — Казус поставил свой рюкзак на стол, развязал и теперь осторожно что-то из него вытаскивал. — Вход мы завалили, так что случайно на алтарь никто не наткнётся. Кроме того, отправили сообщение в ближайшую деревню. С предупреждением.
— Вы считаете, что мертвяки могут добраться и до неё?
— Вряд ли. А если и дойдут, то очень немногие, — из горловины показался довольно большой округлый свёрток. — Главное, чтобы туда не совались… всякие.
— Вряд ли это удержит их надолго, — сержант с интересом наблюдал, как из-под тряпки появляется высохшая мёртвая голова. — Рано или поздно… — он пожал плечами. — Тебе больше притащить было нечего?
— Да было чего, — Людоед довольно улыбнулся. — Кстати о трофеях. Думаю, будет справедливо, если четверть отойдёт форту, четверть – Бегуну, то есть капралу ар-Керту, а остальное будет поделено между участниками похода?
— Ар-Керт – это тот самый тяжелораненый? Сильно пострадал? — Арадиус слегка подался вперёд.
— Ослеп, — коротко ответил Гуль.
— Ну, может, вылечить ещё удастся, — неуверенно протянул Казус. — Я его завтра утром к целителю отведу. Тому самому, который детей вылечил. А вообще, капитан, можно как-то устроить, чтобы он пока пожил в форте?
— До получения официального заключения лекарей и приказа об увольнении по здоровью капрал ар-Керт остаётся легионером и находится на полном довольствии, — голос коменданта был сух, как давно отвалившаяся от дерева ветка. — Правда, в случае, если лечение потребует… м-м-м…
— Деньги найдём, — перебил Казус. — В крайнем случае я лично пойду просить знакомых скинуться.
— Что сделать?! — не понял капитан.
— Немного поделиться средствами. Кто сколько сможет.
— Жаргон метрополии?
— Скорее, наследство бурно проведённой юности.
Блин, прокололся. Партнёр прав: ни меня, ни его в приличное общество пускать нельзя. Особенно с приличными контрразведчиками… Так, резко уводим разговор в сторону. Черепок мы уже развернули, так что теперь аккуратненько расправляем тряпочку и выкладываем на всеобщее обозрение… Во-от та-ак…
